Омега для Омеги Страница 5

Закупившись пряжей, я решила забежать в кофейню и за чашечкой ароматного кофе закончить берет. Мне осталось совсем немного. В компании с Эммой, конечно, уютно вывязывать петельки, но хотелось небольшого разнообразия. И мне будет полезно посидеть в обществе людей, понаблюдать за ними и подслушать их тихие разговоры о жизни.

Я уже не так боялась города. Я привыкла к тесным улочкам, многоэтажным каменным коробкам и шумным машинам на дорогах. Все еще заглядывалась на яркие вывески и кричащие рекламные щиты, потому что некоторые из них мне казались симпатичными и интересными с точки зрения креатива. Я бы вот никогда не додумалась нарисовать кислотно-зеленую корову, которая предлагала выпить какого-то витаминизированного растительного молока.

У крыльца кофейни я минуты две разглядывала смешного бронзового котенка над дверью и только потом вошла внутрь. У барной стойки сгрудилась небольшая очередь, и я встала чуть поодаль от людей, навострив уши. Молодые ребята и улыбчивые девушки обсуждали преподавателя философии, который посреди пары закатил скандал ленивым остолопам и пообещал, что будет беспощаден с ними на экзамене. За подслушиванием сплетен я не заметила, как за мной кто-то притаился.

Лишь когда меня несмело коснулись за рукав, я испуганно ойкнула и обернулась. Передо мной стоял бледный юноша с широко распахнутыми и синими, как августовское небо, глазами в обрамлении густых ресниц. Вьющиеся каштановые локоны ниспадали ему на лоб и щеки и оттеняли гладкую и фарфоровую кожу и выгодно подчеркивали пухлые чувственные губы. Немного подкрасить, и из него получится настоящая томная прелестница.

— Мне нравится твой свитер.

Я опешила. Голос низкий, бархатный и с приятной хрипотцой. Через секунду до меня дошел смысл сказанных слов, и я смущенно осмотрела объемные и длинные рукава крупной вязки с широкими цветными полосками.

— Спасибо.

Я заметила за столиком у выхода молодого мужчину в легком льняном костюме. Лицо жесткое, хищное с коротко и аккуратно подстриженной черной бородой, туго затянутым на затылке пучком и подбритыми висками. Глаза — смоляные и цепкие. Жуткий модник прищурился на меня, и юноша робко оглянулся на него и слабо улыбнулся. Смутившись от излишнего внимания, я отвернулась и шагнула к стойке.

— Средний капучино, пожалуйста, — вежливо попросила полненькую девушку-баристу с забавными зелеными стрелочками на веках и протянула пластиковую карточку, которую мне дала Эмма. — И чаевые пробейте.

— Благодарю. Можете занять любой свободный столик, я принесу ваш кофе, — приветливо отзывается та, пробив чек.

Я выбрала диванчик в глубине зала у окна и достала из матерчатой сумки клубок пряжи и недовязанный берет. На десятой петле я отвлеклась и недоуменно посмотрела на подозрительного щеголеватого бородача, который навис надо мной мрачной тенью. Он беспардонно оттянул шелковый шарфик с моей шеи и недовольно цокнул, когда увидел тонкий металлический ошейник. Я в страхе всхрапнула и отпрянула от него.

— Чьей стаи будешь? — мужчина нахмурился.

Я беспомощно и пугливо глянула на юношу, который нерешительно переступал с ноги на ногу у барной стойки, и прижала берет к груди, крепко зажмурившись. Я не понимала, что происходит.

— Оставьте меня в покое… Пожалуйста…

— Отвечай, когда тебя спрашивает Альфа, — тихо и с угрозой сказал незнакомец. — Чьей стаи будешь?

— Стаи Чернохвостой и Северного Ветра, — судорожно шепнула и выдохнула.

— От чьей крови?

Я до боли закусила губы. Имею ли я право говорить, что я от крови Чернохвостой и Северного Ветра?

— Отвечай, — мужчина постучал по столешнице пальцами.

— От крови Чернохвостой и Северного Ветра, — едва слышно отозвалась я и с отчаянием воззрилась на желтый клубок шерстяных ниток. — Младшая дочь, Нелли.

Бариста бесшумно поставила чашку кофе передо мной и торопливо ретировалась.

— Как долго ты в ошейнике? — строго спросил мужчина.

Я не знала, что за оборотень меня допытывает, но спрашивать, кто он такой, я не имела права. И дело не в омежьих инстинктах, которые спали крепким сном, перетянутые металлическим обручем, а в воспитании. Мне вдолбили в голову, что надо уважать Альф. Да, я поверила, что передо мной стоит вожак чужой стаи, потому что вел мужчина себя властно, нагло и самоуверенно.

— С двенадцати лет, — глухо ответила я.

Именно тогда случились мои первые регулы, которые через некоторое время вместе с волчьим взрослением должны были обратиться в эструс. Простыми словами — в течку, что стала бы спусковым крючком для проявления похотливой сучки.

У мальчиков-омег развитие идет иным путем. Они с рождения самые слабые, самые ласковые и беспомощные волчата. В подростковом возрасте, когда у остальных бушуют гормоны, они становятся очень навязчивыми и влюбчивыми. Если другие в этом возрасте пытаются утвердить статус и место в иерархии стаи и впечатлить противоположный пол какими-нибудь глупыми подвигами и убитыми зверушками, то Омеги не лезут в эти разборки и просто на расстоянии всех любят.

После первых омежьих мастурбаций или поллюций конкурирующие между собой юные волчицы и даже некоторые волки начинают замечать вздыхающего и преследующего их тихого неудачника, благоухающего феромонами. Нет, они не принимают его в игры и забавы. В них просыпается желание унизить и подчинить милого и восторженного волчка, а так как он готов покориться каждому встречному-поперечному, то начинается грызня, у кого больше прав загнать под коготь Омегу.

В общем, если у оборотних еще можно отследить по регулам и их запаху подкрадывающиеся проблемы с половым созреванием и вовремя нацепить ошейник или отослать к Старейшине до совершеннолетия и законной продажи в гарем какого-нибудь Альфы, то с мальчиками все немного сложнее. Благо, они — редкость. И одна из этих редкостей, похоже, стояла у барной стойки, нервно посасывала фруктовый лимонад из трубочки и смущенно улыбалась немного удивленной баристе.