Лиза Джонс - Исповедь души Страница 59

Я вдруг чувствую, что хочу как можно скорее уйти от нее.

– Мне надо освежиться перед уходом. – Делаю шаг, но она заступает мне дорогу.

– Спасибо, что позволила ему помочь мне.

Она кажется искренней, но у нее явно что-то на уме. Я по-прежнему думаю, что она ненавидит меня, но есть там и боль. Сердечная боль. Одиночество. Она такая противоречивая. Или, может, это просто я запуталась.

Должно быть, так оно и есть, потому что мне почему-то не хочется, чтобы Эмбер меня ненавидела. Не хочется причинить ей еще больше боли.

– Тебе незачем меня благодарить. Ты небезразлична Крису. – Поколебавшись, я мягко добавляю: – Он не собирается отгораживаться от тебя, Эмбер. И я тоже.

На ее лице мелькает удивление.

– Спасибо. – Помедлив, она открывает свою сумочку. – Мы должны обменяться номерами. Мне бы правда очень хотелось с тобой пообедать.

– Хорошо, – говорю я после некоторых колебаний. Она достает свой телефон, я делаю то же самое, при этом рукав ее задирается, и я вижу свежие отметины от хлыста. Когда мы заканчиваем вводить номера, я мягко дотрагиваюсь до ее плеча. – Если тебе понадобится поговорить, теперь ты знаешь, как связаться со мной.

Эмбер склоняет голову набок и посылает мне какой-то странный взгляд.

– Спасибо, Сара.

Нет ничего плохого в этом ответе, и все же что-то в нем не так. Через пятнадцать минут, когда мы с Крисом идем к машине, я все еще думаю об этом.

Около шести часов того вечера я сижу за своим новым письменным столом красного дерева, который доставили сегодня вместе со стульями и книжным шкафом, и пишу бизнес-план в дневник с красной кожаной обложкой. Это моя связь с Ребеккой. Трудно не думать о ней. Я до сих пор не могу поверить, что она умерла. И действительно, тело так и не было найдено. А вдруг… нет. Безумная мысль. Нелепая мысль. Ее нет в живых.

– Прибыли бумаги, – объявляет Крис, входя в комнату в рубашке Супермена, которая, по его словам, должна мотивировать детей тоже быть супергероями. – Твои официальные документы по бизнесу. – Он кладет передо мной большой желтый конверт и устраивается в новом кресле для гостей.

– Уже? – удивляюсь я, с воодушевлением протягивая руку за документами. – Прошло же всего несколько часов как мы встречались с поверенным.

– Я попросил его поторопиться.

Мой герой!

– А что с моим паспортом?

– Стивен говорит, что это обычная канцелярская проволочка, но скоро все будет сделано.

– Он все время говорит нам это.

Крис дергает подбородком в сторону конверта:

– Открой и убедись, что все в порядке.

Радостное волнение пересиливает беспокойство из-за паспорта, и я вынимаю бумаги и начинаю их просматривать. Крис хватает один из документов и смеется.

– Не могу поверить, что ты выбрала название «СМ-Консалтинг».

Я сердито зыркаю на него.

– Да, выбрала. И даже не начинай опять свои шуточки про СМ [1]. Это мои инициалы, и они на удачу. – К тому же мне не придется менять букву «М», если я выйду замуж за Криса, но вслух я этого не говорю. Мы оба знаем. Это витает в воздухе всякий раз, когда заходит разговор на эту тему.

– Я готов быть твоим счастливым СМ-талисманом в любой день, детка, – поддразнивает он. – К несчастью, не сегодня. – Он потирает ладонями джинсы и встает. – Сегодня я буду играть с мальчишками. Когда Шанталь приедет?

– Она должна закрыть магазин вместо матери. Бабушке опять стало хуже.

Крис недовольно хмурится.

– Надо было мне все-таки попросить Рея прийти.

– Ты уже попросил его зайти попозже проверить, все ли в порядке. – Поднявшись, я подхожу к нему и обнимаю. – Мне не нужна нянька. Со мной будет Шанталь. И, я уверена, ты будешь писать мне и звонить как какой-нибудь сумасшедший фанат.

– Вот как ты обо мне думаешь?

Я ухмыляюсь.

– Ты можешь быть моим сумасшедшим фанатом в любой день, красавчик.

Он не смеется.

– Сара…

Я приподнимаюсь на носки и целую его.

– Иди играй с мальчишками. А потом придешь домой и поиграешь со мной.

– И не забудь, что будешь наказана, если заставишь меня волноваться, хорошо?

– Я не виновата, что у Шанталь проблемы. Кроме того, как угроза это уже не срабатывает, ясно? Очень уж мне нравится наказание.

Он обжигает меня долгим воспламеняющим взглядом, потом приподнимает и усаживает на стол, задирая платье вверх.

– Мне пока рано ехать, а тебе необходимо вкусить этого «наказания» прямо сейчас. Он опускается на колени и раздвигает мне ноги. – Или, может, это мне необходимо.

И все, о чем я могу думать, когда он стаскивает с меня трусики и опускает голову, это: «Ну давай, накажи меня скорей!».

Глава 23

В десять часов я лежу, свернувшись клубочком, в кровати в шортах и майке и снова разговариваю по телефону с Шанталь. Она звонила мне почти столько же раз, сколько Крис и Рей, вместе взятые.

– Мне ужасно жаль, Сара, – говорит она во второй раз за две минуты. – Но бабушке плохо, и маме одной со всем не справиться.

Я бросаю пульт телевизора на кровать, приглушив звук фильма, который смотрела. К счастью, огромная «плазма» Криса, свисающая с потолка, показывает английские спутниковые каналы, и старый фильм составляет мне компанию.

– Оставайся со своей семьей, – твердо отвечаю я ей. – Устроим девичник на двоих как-нибудь в другой раз. У меня все отлично. Рей заглядывал несколько минут назад, и Крис звонит и пишет весь вечер. – Не без труда, но мне все же удалось убедить Рея встретиться с братом, у которого имеются кое-какие мысли по делу Эллы. Мне не хотелось упустить возможность найти Эллу из-за того, что Рей будет со мной нянчиться.

Шанталь тяжело вздыхает.

– Я с таким нетерпением ждала сегодняшнего вечера.

Мы болтаем еще несколько минут, и за это время от Криса приходят сообщения. Я смотрю на фотографию спящих в спальных мешках детей и улыбаюсь. Ему незачем заводить своих детей. Он усыновляет их повсюду.

Я опять делаю звук погромче, поуютнее устраиваюсь под одеялом и смотрю забавный эпизод. Здоровый смех на время займет мои беспокойные мысли.

Мой телефон пиликает, давая знать, что пришло сообщение, и я подскакиваю, с удивлением сообразив, что задремала. Бросаю взгляд на часы и вижу, что спала довольно долго, но улыбаюсь, просматривая фотографии ребят, сидящих в кругу. Сообщение от Криса гласит: «Время страшных историй, я рассказчик».

От грустного воспоминания личика Дилана, который упрашивает Криса рассказать ему страшную историю, сердце в груди сжимается. Я пишу Крису, беспокоясь, как это может подействовать на него, проверяю его настроение.