Земфира Кратнова - Рандеву с незнакомкой Страница 59

Он мне тоже казался вечностью. Как и сейчас – те несколько часов, что мне осталось жить.

Умирать жутко не хочется. Но еще больше не хочется умирать мучительно. Выбор у меня невелик.

– Сколько мне осталось жить? – Я знаю, что врачи не имеют право отвечать на этот вопрос. Но Карим Мухаммедович – старый друг отца. Я выросла на его глазах. Он не имеет право мне не ответить.

– Год. Может, два. Ты не спеши себя хоронить: иногда с таким диагнозом можно долго протянуть.

Он отводит глаза, и я понимаю: врет. Это ложь во спасение. Но я слишком хорошо знаю этого человека.

Если он говорит «год», то надо уменьшать этот срок минимум в два раза.

Шесть месяцев. Сто восемьдесят дней.

Восемьдесят из них уже растворились в моем прошлом. Осталось сто.

Возле лавочки меня скручивает боль. Она уже стала привычной, как ни цинично это звучит.

Ничего… Сейчас меня отпустит… Сейчас…

Не отпустило. Я прихожу в себя от того, что меня кто-то трясет за плечи.

– Девушка, девушка! Очнитесь! «Скорую», кто-нибудь!

Вот только неотложки мне не хватало! И без того я потеряла несколько минут, пока валялась в отключке.

– Все в порядке, спасибо… Это бывает…

Я убегаю из парка, ловя на себе недоуменные взгляды мужчины, пытавшегося мне помочь.

Но помочь мне уже невозможно.

У меня есть время до вечера – целая вечность!

И половина вчерашней зарплаты в кармане. Просто состояние, учитывая оставшуюся жизнь.

Можно, конечно, пошиковать и позавтракать в самом дорогом ресторане города. Денег хватит.

Но я еду на окраину, в забегаловку с космическим названием «Антарес». Мама родная! В чью голову пришла идея обозвать эту тошниловку именем самой крупной звезды в созвездии Скорпиона? Впрочем, неважно. Именно здесь мы вчера сидели с Генки. А сегодня я хочу посидеть здесь один. За тем же столиком возле окна.

Официантка с заметным раздражением швыряет мне на стол меню. Выбор здесь небогатый: яичница, пельмени и макароны с тушенкой. Вчера мы ели яичницу. Значит, и сегодня я позавтракаю ей же.

Перед моим мысленным взором возникает образ Генки. Я помню его совсем другим: собранным, подтянутым, с постоянным дерзким огнем в глазах. А вчера его взгляд был пуст, как выжженная поляна.

– Вот я и допрыгался, Кореец, – назвал он меня старой кличкой. – Знаешь, говорят, что история повторяется дважды: один раз в виде трагедии, а второй – в виде фарса. Когда-то в бега пришлось удариться тебе. Теперь – мне. Помнишь Косматого?

Я кивнул.

– Мир праху его, – покривился Генки. – Хоть и отморозок был редкий, а все-таки про покойников плохо говорить нельзя. Теперь вместо него всем заправляет Выхухоль. А это, Кореец, редкая сволочь.

Генка щелнул пальцами, подзывая официантку. Нам принесли коньяк по заоблачной стоимости и с совершенно отвратительным вкусом. Но Генки пил не морщась. Спиртное его не брало.

Мы просидели часов до двух ночи. И Генки, приняв на грудь, рассказывал и рассказывал…

Он совершил такую глупую, но в то же время такую распространенную ошибку… Встретил дочку своего старого знакомого. За несколько лет из неуклюжего подростка та превратилась в сногсшибательную красавицу.

Роман вспыхнул с разгулом лесного пожара… И не было логики, не было интуиции, не было тревоги. Девушка оказалась любовницей Выхухоли. Правда, она и не подозревала о том, чем занимается ее «покровитель». Все так просто: девчонка решила вскружить голову не одному поклоннику. Ей все казалось таким несерьезным…

А правда рано или поздно всплывает.

Выхухоли донесли, что «его телка шашни водит с каким-то косоглазым, точно тебе говорю!». И тот поднял на уши всех своих цепных псов – от собственной «пехоты» до купленной милиции.

Азиаты все на одно лицо, а Генки как-то не особо афишировал, с кем гуляет. Влюбленная парочка просто пару раз попалась на глаза не в меру любопытным людям не в то время и не в том месте.

Выхухоль решил проблему просто. Заставил девчонку позвонить Генки и прямым текстом объяснил: или она, или ты. Что так труп, что так. Любишь бабу – готовься за нее помереть.

Наверняка из любви к дешевым эффектам Выхухоль назначил день «встречи» с Генки на пятницу, тринадцатое.

– Как думаешь, у нее есть шанс спастись? – Генки задал этот вопрос, зная ответ. Но ему так хочется, чтобы хоть кто-то убедительно солгал.

– Ему нужен ты. – Вру я ему в глаза. Мне довелось общаться с публикой, подобной Выхухоли. Девушка уже явно мертва. А теперь надо только расправиться с «косоглазым». – А он тебя знает в лицо?

Генки отрицательно покачал головой:

– Вот в этом я могу быть уверен. Даже не спрашивай, почему. Знаю. Сегодня пригласил на «Скалу». Там и познакомимся…

Самые простые решения иногда сложнее всего принимать. Но в тот момент мое тело среагировало быстрее, чем сформировалась мысль. Коротким резким ударом я отправляю Генки на пол. И еще один удар. Все. На ближайшие полчаса он без сознания. А больше мне и не надо.

Подвал, куда я притащил полуяпонца, был знаком мне с раннего детства. Там мы в свое время прятали «пленных», играя в казаков-разбойников. В субботу на пустыре возле дома обязательно собирается какая-нибудь толпа дворовых футболистов, чтобы погонять мяч. Если Генки будет громко кричать, его выпустят. А в ближайшие сутки здесь вряд ли кто пройдет: уж больно темное и нехорошее место. В ларьке я купил минералку, консервы и сухарей. Уж двадцать четыре часа Генки как-нибудь продержится.

Когда он очнется, он все поймет правильно… Я надеюсь.

Долги надо возвращать. Это он тоже знает. Хотя наверняка попытается хоть что-то сделать, даже находясь в подвале. Его мозг начнет лихорадочно работать, вырабатывая хоть какое-то решение, чтобы помочь мне…

Но помочь мне уже невозможно.

Значит, «Скала».

Что ж, так и быть. Это и будет моим пунктом встречи с безносой старухой. Яд и перерезанные вены я отмела. Можно смалодушничать в последний момент. Да и с веревкой то же самое…

Шагнуть в окно – и все. Смерть быстрая. Только нужна высотка где-нибудь на окраине города, чтоб не сильно людям пятницу портить. Мне, покойнице, будет все равно, но все-таки сигануть с четырнадцатого этажа прямо на главную улицу города – это пошло.

«Скала» подходила лучше всего. Так называли недостроенный дом в спальном районе. Уже лет десять у городских властей руки не доходили довести дело до ума, а судя по некоторым слухам, не дойдут до тех пор, пока кто-нибудь из особо предприимчивых коммерсантов не выкупит у них этот долгострой.

День пролетел как-то стремительно. Парк, кафе, бесцельные прогулки по городу.