Мое роковое влечение (СИ) - Кир Хелен Страница 6

— Макс…

Имя звучит пронзительно. Прикрываю глаза и втягиваю воздух. Вместе с ним звуки голоса поглощаю, прячу в правом предсердии память мелодии. И в очередной раз поражаюсь тому, что смогла разбудить в камне эта девочка. Только имя назвала…

— М?

— Ответь.

Тяну замок на платье, которое тут же распадается. Отодвигаю ткань в сторону. Подушечками едва касаюсь обнаженной кожи. Шелковая, нежная. Так и хочется трогать. Зацеловываю все, что в доступе. На миг отрываюсь, чтобы пояснить.

— Тянет.

Глажу, стискиваю, сдавливаю. Подсовываю ладони под задницу и сжимаю ягодицы. Рывком стягиваю трусики. Чулки не трогаю. Ласкаю языком грудь, живот, бедра. Ни сантиметра не пропускаю.

Ника постепенно расслабляется. Начинает немного поддаваться навстречу ненасытному рту.

— Не бойся, — считаю нужным сначала предупредить и только потом защелкиваю стальные путы на ногах. Теперь она не сможет закрыться. — Ника, все хорошо. Я хочу, чтобы ты кое-что попробовала.

— Макс… — облизывает она губы. Грудь тяжело вздымается. Жаль, что не вижу взгляд, но уверен, что там буря вожделения. — Я не знаю… Чувствую себя, как…

— Ш-ш-ш. Молчи. Просто чувствуй.

В шаге от желания поднести к ее рту свой член, который выкручивает. Больше всего хочу, чтобы отсосала, но пока рано. Ника просто обязана подсесть на меня окончательно. Думать днем и ночью. Желать бесконтрольно, течь, как последняя сука, только лишь вспомнив меня.

— Ненавижу, — вдруг произносит Ника.

— Лучше так, чем ничего, — усмехаюсь и кладу пальцы на клитор. Ника вздрагивает и звякает металлом. — Нравится же. Признайся, ты думаешь обо мне. Зачем тогда бежишь по первому зову? — подначиваю, чтобы определить правильность восприятия. — Ты тоже хочешь меня. А ненавидишь только за неизвестность. Да, Ника? — Ввожу в бархатную пещерку два пальца.

— Да! — кричит она. Нажимаю интенсивнее, сразу же внутри горячеет. Несколько сильных толчков и она кончает. — Да. Гори в аду, Макс!

— Я там давно, детка, — провоцирую на еще один оргазм. Хочу, чтобы случился первый в жизни сквирт. Двигаю, достаю до горячих точек. — Но благодаря тебе, стал видеть свет. Давай, малышка. Ох, бля-я-ядь… Какая ты красивая, когда кончаешь. Ш-ш-ш… Тихо… Тихо… Не пугайся…

Плавно ввожу в нее вибропулю и накрываю губами клитор. Активирую девайс на максимум. Крики Вероники заполняют номер. От звуконепроницаемых стен эхо летит назад и падает прямо на нас. Многоструйный оргазм в действии.

— Вытащи, — сипит пересохшими губами. — Не могу. Не могу-у-у, Ма-акс!

Отчаянный крик от переполняющих ощущений побуждает к действию. Заменяю вибропулю набрякшим членом и жестко трахаю малышку. Отщелкиваю путы. Забрасываю ноги к себе на плечи и сразу погружаюсь глубоко. Смотрю, не отрываясь на нее. Уговариваю себя притормозить, но зверь выбрался наружу, не остановить теперь.

Моя гибкая девочка. Моя сексуальная. Богатый опыт ебли не идет в сравнение с ощущениями, которые сейчас жадно загребаю. Накатывает так сильно, что предельный кайф с болью смешивается.

Накачиваю Нику своим семенем. Не хочу по-другому. Только так. Только в нее. Это моя гарантия, потому что один раз я ее уже терял.

8

Какое странное ощущение.

Я совершенно обнаженная расслаблено прижимаюсь к мощной груди Икса. Раздраженная ласками кожа чувствует каждый волосок. Сама себя не понимаю, но очень хочется его касаться. Впервые за долгое время, мужчина внушает абсолютный гарант надежности. Так спокойно, так хорошо. Или я окончательно двинулась, потому что обнимаю. Сама. Без принуждения.

Его спина жесткая, словно ветрами закаленная. Под кожей перекатываются внушительные мускулы. Макс широкий, большой. Руки, как мощные лианы оплетают. Он сцепил их на моем животе. Большие пальцы все время поглаживают живот. Нет, Макс не провоцирует на игру, он уверенно трогает, будто я принадлежу ему неопровержимо.

Не знаю почему, но сегодня он пошел на встречу вот в чем — мы сняли повязки. Правда номер погружен в абсолютную темноту, но я все равно ощущаю себя намного лучше.

— Макс, — шепотом окликаю.

— М-м-м.

— Я хочу дотронуться до лица. Все равно не увижу, но потрогать же можно?

Пауза обрушается на нас, как предвестник гнева. Его плечи мгновенно каменеют и твердеют. Он практически не дышит. Напряжение в воздухе можно трогать, однозначно почувствую. Но я не жалею о вопросе. Мне крайне необходимо его ощутить.

Неожиданно Макс сильно сжимает меня и с громким выдохом зарывается носом в волосы. Этот откровенно близкий жест топит мое сердце. В голову закрадывается шальная мысль. Не может так мужчина реагировать. Значит, Макс ко мне испытывает что-то запретное.

Неужели это так? Запекает внутри, потому что тоже расцветает шальное, запретное и забытое.

Ответ приходит в действии. Он легко разворачивает меня и усаживает на колени. Упираюсь прямо в лицо. От неожиданности ойкаю и обхватываю руками за крепкую шею. Наше горячее дыхание смешивается. Мы практически касаемся распахнутыми губами. Макс плотнее придвигает и как только припаиваюсь плотью к его паху, громко сглатывает.

И черт знает что со мной твориться в эту секунду.

Хочу его любить сейчас. Хочу почувствовать себя желанной. Ведь не дура, четко понимаю, что мужик сейчас испытывает. Хочу забыть о внутреннем анализаторе, запереть разум и отдаться на волю происходящего.

Пока думаю, неосознанно глажу его затылок и приникаю к его рту. Он сразу подхватывает. Играет языком легко и очень вкусно. Я целую Макса, будто мы… Будто мы что-то значим друг для друга. Это не так, но…

Вдруг он яростно впивается в мой рот. Нежность пропадает. Макс лижет меня на грани восприятия. Меня еще никто и никогда ТАК не целовал. Он помечает, завладевает и отсекает всех, кто в будущем может претендовать на что-то. Он варвар, зверь. И поцелуи такие же. Но как же мне нравится.

Я настолько глубоко падаю в райский ад, что поздно понимаю, как начинаю негромко стонать. Только от его губ! Стонать! Финальное поражение его улыбка, которую явственно ощущаю.

— Понравилось? — зуд по венам. — Ника. Ты кайфанула? — стыд по щекам. — Не стесняйся, — мысли путаются. — Ты на меня такое же действие оказываешь. Давай, малышка, откройся.

— Да, — против воли вырывается.

Проклинаю предательское тело, душу продажную тоже осуждаю, но, как на страшном суде, говорю только правду. Просто мне без вариантов теперь. Тянет. Непонятно к кому, но все правда.

Довольный смешок в кромешной тьме и снова обжигает рот захватническим поцелуем. Как только получаю свободу, тяну ладони к лицу Макса. Он в тот же момент серьезнеет.

Нервно кусая губы, прерывисто трогаю его лицо. Лоб, глаза, пушистые ресницы. Прямой с горбинкой нос, широкие скулы, жесткий упрямо сжатый подбородок. Дьявольский рот мне знаком, так что не рискую.

Это же надо, как в темноте становятся острее и ярче наше внутреннее зрение. Подушечки пальцев выхватывают все нюансы внешности.

Крупная шея, увитая реками вен. Возвращаюсь к волосам, ерошу короткий ежик. Неожиданно нащупываю огромный рубец, неровный и небрежный. Боже мой. Пальцы начинают дрожать, но не отнимаю. Веду по шву, который заканчивается ровно в середине шеи. Макс внезапно подрывается и валит меня на спину. Блокирует руки, накрывает меня сверху.

— Наигралась? — грозно спрашивает и бросается терзать рот.

— Подожди, — пытаюсь отодвинуться.

— Что не так?

— Голова. Там шов. Откуда?

— Все тебе нужно знать! — досадливо высказывает. — От мужа любовницы сбегал. Ее благоверный стулом в след бросил.

— Что-о? Слезь с меня!

Придурок. Шутки дебильные. Ненормальный.

Сбросить Макса, что локомотив сдвинуть. Я борюсь с ним изо всех сил, заливаясь смущением. Впервые радуюсь, что мы в темноте и он не видит моих предательски алеющих щек. Макс благородно дает мне победить себя. А мне выпадает шанс подбежать к наглухо зашторенному окну и отдернуть плотные портьеры.