Генри Вуд - Присяга леди Аделаиды Страница 10

Герберт Дэн вертел какую-то бумагу и совал ее между перекладинами каминной решетки, намереваясь зажечь газ. Он выронил бумагу и повернул свое расстроенное лицо, на котором играл огонь камина, к своим гостям. Они приметили, как он побледнел.

— Упал с утесов! — произнес он. — Когда? Как? Как это случилось? Я жду его здесь с девяти часов.

Они рассказали ему все, что знали, и просили сообщить это известие лорду Дэну. Герберт Дэн принял недовольный вид при этой просьбе. Он сказал, что лучше пройдет пешком сто миль, чем сделает это. Он в последнее время был не в милости в замке, и дядя мог принять это от него гораздо хуже, чем от других. Он пойдет с ними и поможет, но не будет первый говорить. Ему казалось ужасно, что тело было унесено водой. Гэрри, может быть, не был мертв.

— Береговой страж был дурак, — продолжал он с жаром. — Он должен был подняться на ступени и позвать на помощь из замка. Который это был?

— Мичель. Я то же говорил, — отвечал Уайльд. — И ужасно жаль, что это был Мичель; всякий другой не обезумел бы от этого. И с ним еще сделался припадок; он мог заговорить тогда уже, когда было слишком поздно, — с гневом прибавил доктор.

Герберт Дэн откинул волосы со лба. Он опустил голову на руку и облокотился о камин.

— Сказал Мичель, что он не мог различить, кто был другой, боровшийся с Гэрри, с капитаном Дэном? — спросил он.

— Кто же мог это быть, как не отставленный слуга, Рэвенсберд?

— А! — воскликнул Герберт Дэн, и краска выступила на его бледной физиономии. — Я сказал Гэрри, когда встретил его сегодня, что он должен остерегаться этого человека. Хотя мое предостережение было сказано скорее в шутку, чем серьезно, — прибавил он задумчивым тоном.

— Мы теряем время, мистер Герберт, — сказал доктор. — Если мы не сейчас увидимся с лордом Дэном, он может услышать об этом вдруг от кого-нибудь, а это было бы нежелательно. Притом, уже поздно.

— Но не выпьете ли вы прежде чего-нибудь?

Они отказались, и Герберт Дэн пошел за ними из комнаты, взяв свою шляпу из маленькой передней, когда проходил через нее. Слуга отворил дверь.

— Попросить капитана Дэна подождать, когда он придет, сэр? — спросил слуга.

— Капитана Дэна? — машинально повторил Герберт Дэн, смотря на слугу в каком-то отуплении. — Нет.

Первый, кого они увидали в замке, был Брефф. Лорд Дэн сидел в столовой, где он обыкновенно оставался почти постоянно в последнее время. Леди Дэн была с ним. Брефф думал, что они ждут капитана Дэна домой каждую минуту. Господа могут идти туда. Двое вошли, впущенные в залу Бреффом. Герберт Дэн прошел залу до половины, а потом повернулся и пошел назад. Когда Брефф воротился, он нашел его стоящим у ворот.

— Я не могу решиться видеть их, Брефф! — воскликнул он. — Я еще мальчиком дрожал, когда мне приходилось сообщать неприятное известие. Это будет страшный удар, особенно для леди Дэн.

— Что случилось, мистер Герберт? Они прошептали что-то о капитане, когда вошли. Он был совсем здоров, когда ушел после обеда.

— Я, право, не могу сказать вам, что случилось, я этого не понимаю, — отвечал Герберт Дэн. — Они пришли ко мне сейчас с известием, что он упал с утесов, здесь, около развалин, и попросили меня пойти с ними помочь сообщить об этом лорду Дэну. Пойдемте на утесы, Брефф, и посмотрим, не увидим ли мы там чего-нибудь.

Брефф взял шляпу и пошел за Гербертом, отупев от изумления, но не совсем веря этому известию. Герберт рассказал ему, что слышал, и Брефф громко удивлялся, какой дурак Мичель.

Между тем доктор и стряпчий сообщили это известие лорду и леди Дэн. Эти вещи часто смягчаются из сострадания. Так было и здесь. Эпперли сказал, что надзиратель Коттон не верил этой истории, считая ее химерой, порожденной мозгом Мичеля вследствие приближавшейся болезни этого человека, и если лорд и леди Дэн не совершенно полагались на эту надежду, они, по крайней мере, находили значительное в ней утешение. Уайльд соглашался, что мозг Мичеля, взволнованный рассказом о ссоре капитана Дэна с Рэвенсбердом, мог вообразить сцену драки между ними на утесах, и рассказ его мог быть совершенно порождением его воображения.

Но лорд Дэн не хотел основываться на этой надежде и не делать ничего. Он сам не мог владеть ногами, но быстро отправил действовать тех, у кого были ноги. Слуг разогнали, одних за Мичелем, других за полицией, третьих на утесы, четвертых к бухте, посмотреть, ушла ли Жемчужина. Герберт Дэн воротился с Бреффом и согласился с дядей, что этот рассказ невероятен.

— Я ждал его у себя дома целый вечер, — сказал Герберт. — Я встретил Гэрри сегодня, и он сказал мне, что придет в девять часов, после отъезда яхты, выкурить сигару со мной. Он мне обещал это на прошлой неделе, но все не приходил.

— Это невозможно, чтоб Рэвенсберд напал на него, как разбойник! — воскликнул лорд Дэн, и его надменное лицо вспыхнуло.

— Милорд, — заговорил Брефф: — час тому назад к капитану была здесь оставлена записка. Милльз, парусник, принес ее. Он ходил работать на яхту и сказал, что американский джентльмен отдал ему эту записку, когда яхта снималась с якоря.

— Стало быть, яхта ушла! — закричал лорд Дэн. — Принеси мне записку, Брефф.

Лорд Дэн тотчас распечатал эту записку; он всегда действовал быстро и решительно, и считал, что обстоятельства оправдывали эту меру. Записка была адресована высокородному Уильяму Дэну и заключала в себе следующие слова:

Яхта Жемчужина, половина девятого.

«Милый Уильям, что сделалось с вами? Я получил ваше уведомление, что вы не можете обедать со мною, но после обеда я вас ждал. Мы уходим через пять минут. Я буду ждать вас до последней минуты.

Ваш навсегда Монктон.

— Гэрри вышел из-за стола, говоря, что он идет на яхту! — вскричал лорд Дэн, подавши записку Эпперли.

— Который тогда был час, милорд?

Который это был час, Брефф?

— Кажется, половина девятого, — отвечал буфетчик, — или около того.

— Кажется? Он сидел за столом задумчиво и не пил ничего. Но он сказал, что яхта не уйдет прежде девяти или половины десятого.

Полицейский сержант явился на зов и пришел в замок, но Мичель был болен и не мог придти. Лорд Дэн послал также за Милльзом, парусником, и тот показал, что капитан на яхте совсем не был. Он сказал, что полковник Монктон ждал его до последней минуты, но капитан не пришел. Когда снимали якорь, полковник дал ему, Милльзу, записку и просил отнести ее в замок.

Наконец, суматоха утихла, замок опустел, полиция получила приказание лорда Дэна арестовать Рэвенсберда. Старый лорд и леди Дэн просидели целую ночь, теряя надежду с каждой проходившей минутой. Прилив и отлив с берега не оставил на нем ничего, никаких признаков, что там было что-нибудь живое или мертвое, не оставив даже сюртука Мичеля. Наконец, настал рассвет, утреннее солнце засияло, радуя мир, но Гэрри Дэна не было и следа.

Перед входом в Дэншельд, на темном месте, между первым домом в деревне и морем, стоит маленькая гостиница, называемая «Отдых Моряков». Ее содержал бывший лесничий лорда Дэна, Гауторн. Гостиница эта содержалась очень хорошо, гораздо лучше, чем обыкновенный деревенский трактир, предлагая путешественникам хорошие спальни и хорошую пищу. Там также был буфет и гостиная. Слуги из замка любили заходить в эту гостиницу выпить стакан эля с трактирщиком; в этой же гостинице поселился Рэвенсберд, когда господин выгнал его.

Утром, на другой день после случившегося несчастья, которое еще не всем было известно, трактирщик был у буфета, один, или, по крайней мере, он думал, что он один. Он старательно мыл прилавок и приводил все в порядок, по своему обыкновению, перед завтраком, когда один из береговых стражей, по дороге к берегу вошел.

— Рюмочку рому, хозяин; утренний воздух холоден.

— У нас будет опять хороший день, — заметил хозяин, подавая ему, чего он просил.

— Надо надеяться, для той работы, которая будет делаться сегодня — отвечал таможенный. — Хотят искать баграми тело, и я думаю, весь Дэншельд побежит смотреть.

— Искать тело… чье? Разве кто утонул?

Таможенный подносил рюмку к губам и вдруг поставил ее и посмотрел на трактирщика.

— Неужели вы не слыхали о несчастье, случившемся в замке? Капитан Дэн убит.

— Капитан Дэн убит? — повторил трактирщик, не зная, верить ли ушам.

— На него напали вчера вечером на утесах, прямо против замка, и сбросили с утеса, — объяснил таможенный. — Мичель был на дежурстве внизу и видел все это. Когда он пришел рассмотреть упавшего, он увидал, что это капитан Дэн, и уже мертвый.

Гауторн отступил за своим прилавком, чувствуя, что он сам чуть ли не мертв.

— Мичель прибежал в караульню бегом, как паровоз, это расстроило его сердце или что еще, но с ним сделался припадок, и он не говорил ни слова больше часа. Последствием было то, что ни одна душа не узнала этого вовремя, и прилив унес тело в море. Такие больные люди, как Мичель, негодны ни к чему.