Майкл Мар - Успеть повернуть направо Страница 2

Ладно, что-то я замечталась. Вернувшись с небес на землю, обнаруживаю себя за рулем автомобиля, стоящего у шлагбаума моего жилого комплекса. Охранники здороваются и пропускают меня.

Припарковав машину, понимаю, что мне лень тащить чемодан с вещами, и я оставляю его лежать на заднем сиденье джипа. Беру лишь сумку с часами и захожу в подъезд.

Я что-то так нервничаю, что внизу живота всё напряглось. И улыбка на всё лицо. Я не мастерица на сюрпризы и делаю их слишком редко, поэтому мысленно начинаю перебирать, что бы такого сказать, когда разбужу его. Или, может, ничего не говорить, а просто тихонько лечь к нему? Ну, начать приставать и всё такое. Точно, надо будет полностью раздеться и надеть только часы, которые привезла ему в подарок. Это будет то что нужно.

Когда лифт остановился на моём этаже, я уже вполне чётко представляла себе развратные сцены, что последуют после его пробуждения. Чёрт, я уже была нешуточно возбуждена, когда осторожно открывала ключом дверь. Войдя в прихожую, в нос мне ударил какой-то странный сладкий запах. Вроде совсем незнакомый. Может, кальян? Артём любит его покурить время от времени.

Бесшумно, на цыпочках, но всё ещё на каблуках я прохожу через гостиную в спальню, уже на ходу снимаю с себя пиджак и готова радостно закричать: «Сюрприз!», если он вдруг резко проснётся. Но совершенно непредсказуемо всю мою улыбку, всё моё мандражное состояние перед встречей, да что уж там, всё моё тепло и чувства рушит загорелая и крепкая задница какой-то девицы, которая лежит на животе в моей постели, в то время как рука Артёма покоится на её спине.

– Пиздец! – вырывается у меня слово, которое единственное может охарактеризовать происходящее.

От моего довольно громкого возгласа они даже не просыпаются. Так, суки, сладко спят. Мысли проносятся с такой скоростью, что начинает кружиться голова и накатывает такое чувство, что меня вот-вот вырвет. Как же это мерзко. В собственной квартире, в собственной постели застать своего спящего парня в обнимку с молодой и весьма привлекательной тёлкой.

И вот смотрю я на это всё и даже пошевелиться не могу. Словно приросла к полу. Все мои иллюзии насчёт любви, чувств и отношений разбились на такие мелкие осколки, что их просто невозможно ни собрать, ни склеить. Я готова простить что угодно, но не предательство. Невыносимо больно закололо сердце. Из глаз пролилась лишь пара слезинок. И они не посвящены Артёму. Они посвящены жалости к самой себе. Что не успела я и глазом моргнуть, как и настал тот момент, которого боится каждая женщина. И название ему – фраза, время от времени произносимая в компании подруг: «Он изменил мне с молодой». Звучит это всегда по-разному, но смысл всегда один: мужчины бросают сверстниц и выбирают юных и глупых. Не всегда из-за секса. Чаще всего дело в том, что на молоденьких девушек мужчины за тридцать пять могут произвести то самое впечатление, которое на нас уже просто не действует. Мы слишком хорошо их знаем. Они для нас становятся слишком домашними. А мужчинам порой необходимо показать себя дикими самцами. И когда это удаётся, они вдруг осознают, что ещё совсем молоды душой. А услышав пару комплиментов в свой адрес от юных особ, тают как мороженое и уже готовы доказать, что и в постели они те ещё тигры.

Обойдя кровать и встав с той стороны, где спит Артём, на полу я нахожу их вещи, пустые бутылки из-под вина, обёртки от презервативов и мой белый махровый халат. Мой, сука, лично мой халат. Артём никогда его не надевает. Говорит, что ходить в халате дома – это как жить в отеле. А скомканное полотенце с длинными рыжими волосами на нём окончательно меня добивает. Эта мразь носила мой халат и ещё и вытиралась моим полотенцем. Ну, всё. С меня хватит.

– Доброе утро, ублюдок! – пинаю я Артёма каблуком в рёбра. – Тебе сварить кофе?

– А? Что? – сонно спрашивает он, перевернувшись.

– Сейчас ты поймёшь! – уже ору я и выливаю на него стакан воды, который стоял на прикроватной тумбочке.

– Что за… – начинает он было возмущаться и открывает глаза. Недовольство во взгляде сменяется удивлением, и лицо моментально искажается гримасой ужаса. – Рита? Что ты? Как ты? Ты же в Лондоне.

– Сюрприз, мудила! Жена вернулась из командировки. Слышал такой анекдот?

– Что там такое? – доносится хрипловатый голос девицы. – Выключи телевизор.

– Поднимай свою шлюху. Или я её сейчас спущу с лестницы. Сама. – Я окончательно теряю контроль над собой.

– Э-э-э, во дела. – Он толкает девушку.

Та переворачивается на спину, и ненависть моя лишь возрастает. Потому что она и правда очень красива и слишком молода. Идеальной формы грудь, ни одной морщинки даже на заспанном лице, и полная депиляция всего тела. Нет, серьёзно, словно ей лет семь. Мне, к сожалению, не всегда удаётся тщательно следить за собой, просто не хватает времени для подобных процедур.

Девица открывает большие глаза и быстро хлопает ресницами, пытаясь понять, что происходит. Смотрит то на меня, то на Артёма и боится пошевелиться. Затем резко вскакивает и произносит:

– Ой, привет. Вы, наверное, его жена? Так? А я…

– А ты хватаешь свои шмотки и сваливаешь отсюда на хуй. Быстро. Бегом! – кричу я так, что чувствую пульсацию вен в висках.

Впопыхах собрав вещи в охапку, девушка удаляется в прихожую. Артём провожает её взглядом, и я чувствую, что он бы не прочь поменяться с ней ролями, самому вот так же убежать, а её оставить мне на растерзание. Но нет, милый, сегодня не твой счастливый день.

– Оно того стоило? – Мне нестерпимо хочется его ударить. – Я даже не спрашиваю «почему». Ответ слишком очевиден. Просто интересно, оно того стоило?

– Знаешь… – Он садится на кровати. – И очень зря, что ты не спрашиваешь «почему». Ибо это ответ и на все последующие вопросы.

– И почему? Потому что меня не было два дня и ты не смог удержать член в штанах? Или потому что это круто – трахать двадцатилетних, будучи писателем? Давай, удиви меня.

– Может, оно и так. Но не в нашем случае. Причина в тебе, Рит.

– Чего?! Что ты сказал? Во мне? Ну, прости, что мне уже не двадцать и я не заглядываю тебе в рот и не прошу автограф. Открою секрет – ты уже тоже не мальчик.

– Я в курсе. Спасибо. Но я тебе про другое. Просто порой хочется быть кому-то по-настоящему интересным. И кто, затаив дыхание, ждёт, что я отвечу, кому небезразлично, о чём я думаю. Понимаешь? Приятно завораживать и видеть результат.

– Что за чушь ты сейчас несёшь? Бред какой-то.

– Не бред. Пойми, с тобой я чувствую себя словно довесок. Я как один из пунктов, чем ты обладаешь. Ну, машина, квартира, престижная работа и парень. Я тоже, наверное, «limited edition»[2]. Как ты любишь, – говорит Артем, и мы слышим, как девушка с силой захлопнула за собой входную дверь.

– Не льсти себе. Был бы ты «limited edition», не был бы как все. Не трахал бы студенток. Хотя нет, ты отличился. Остальные мужики хотя бы снимают дешёвые отели или апартаменты с почасовой оплатой. Но ты решил не заморачиваться и трахнул её в моей квартире! На моих простынях! И дал ей мои полотенце и халат! Какая же ты сволочь.

– За это прости. Правда. Всё слишком быстро получилось.

– Слишком быстро, чтобы подумать мозгами?

– Нет. Просто она студентка журфака и брала у меня интервью.

– Ага, и не только интервью.

– Подожди. Дай расскажу. – Он хватается за голову, понимая, что вгоняет себя только в больший тупик.

– Да плевать. Неинтересно. – Я закуриваю.

Мне настолько противен Артём, что я чувствую себя грязной, и хочется тереть тело губкой, пока кожа не слезет.

– О боги! Дай сигарету, пожалуйста.

– Вот тебе сигарета, – кидаю в него пачкой. – Вот тебе зажигалка.

Она попадает ему прямо в лоб.

– Спасибо. Рит, я понимаю, что никакое из оправданий не поможет мне, но поверь, принимай ты большее участие в нашей с тобой жизни, а не ставя галочки, что мы сходили в ресторан или провели один выходной вдвоём, этот разговор не состоялся бы. Как и то, что ты только что увидела. Просто я осознал, что так будет всегда. Твои вечные бизнес-поездки, твои поздние приходы домой и прочее. Ты станешь лишь еще более алчной. А потом, когда поймёшь, что хорошо бы иметь нормальную семью, окажется уже слишком поздно. А время летит слишком быстро.

– А почему ты не говорил об этом со мной раньше?

– Я говорил, только вот ты не слушала. Словно игнорируя, начинала говорить о своём, либо мы трахались.

– Ага. Понятно. А эта рыжая, наверное, слушала. – Я начинаю ходить по комнате и сжимаю руки в кулаки так сильно, что костяшки тут же белеют.

– Она, представь себе, слушала. И о многом меня расспрашивала. О жизни, о моих книгах. А ты же знаешь, как я падок на лестные отзывы о своих текстах. Я не буду отрицать, что это выдернуло меня из болота негатива и безысходности.

– И вдёрнуло в её вагину. Ой, слушай, давай ты не будешь из себя строить героя «Блудливой Калифорнии», у тебя харизма слабовата для этого.