Ольга Тропинина - Титаник-2 Страница 3

На дворе стоял апрель, но погода явно не баловала. Виталий уставился рассеянным взглядом в окно. Шел мелкий дождь со снегом, или снег с дождем. Кому как угодно. Редкие прохожие, прикрываясь зонтиками, спешили по своим делам. Взгляд Виталия задержался на плакате, где розовощекий господин, известный коммерсант, призывал на предстоящих выборах голосовать за себя. «Я знаю, как навести порядок», — устремив озабоченный взор в неведомые дали, утверждал он.

— Как же, знаешь, — усмехнулся Виталий. — Ты знаешь, как навести порядок в собственном кармане…

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге магазинчика появилась хрупкая высокая девушка. Она отбросила назад капюшон теплой куртки. Из-под модной нынче вязаной кепи выбивались короткие соломенные волосы. Девушка сразу направилась к полке с художественной литературой. Познакомившись с новинками, она подошла к Виталию и, посмотрев на него карими глазами, спросила:

— Извините, у вас что-нибудь есть о «Титанике»?

Еще одна ненормальная. Дался им этот пароход! Виталий считал, что вся эта рекламная шумиха вокруг «Титаника» — прекрасно раскрученный коммерческий проект. До этого Запад повально увлекался динозаврами, когда Стивен Спилберг показал зрителю «Парк Юрского периода». Потом был «Титаник» Джеймса Камерона.

И вот совсем недавно построили копию легендарного «Титаника» и раздули такой ажиотаж вокруг этого плавания, что отголоски его докатились до седого Урала. Перед новым походом «Титаника» снова начали пользоваться спросом книги о легендарном лайнере, потерпевшем крушение в 1912 году.

— Сожалею, мадам, — развел руками Лутовинов, — но последний «Титаник» уплыл сегодня утром.

— Мадемуазель, — поправила его девушка. — Жаль, очень жаль. — Немного поколебавшись, она все-таки спросила: — А как вы считаете, «Титаник» доплывет до Нью-Йорка?

Виталий вздрогнул. Этот вопрос вот уже два года не давал ему покоя.

— Вы задаете чисто гипотетический вопрос. Честно говоря, я много размышлял об этом…

— И к какому выводу вы пришли?

— У меня есть некоторые соображения на сей счет.

— А не могли бы вы поделиться вашими соображениями со мной? — неожиданно попросила она.

Виталий внимательно посмотрел на девушку. Кареглазая проявляла удивительную настойчивость.

— У меня дома есть несколько интересных книг о «Титанике», которые, несомненно, удовлетворят ваше любопытство. Я могу дать вам их на несколько дней почитать.

— А это удобно? — В глазах девушки появилась настороженность.

— Удобно, еще как удобно. Подождите, я мигом соберусь. Все равно сегодня торговли никакой, а день заканчивается.

— Ну что ж, убедили, — отмела в сторону девушка свои опасения. Этот парень совсем не походил на книгопродавца, скорее на аспиранта из института. Хотя в наше время, подумала Александра, за книжной стойкой можно встретить не только аспиранта, но и профессора. Однако ее поразили умные грустные глаза за стеклышками круглых, давно вышедших из моды очков.

Лутовинов жил неподалеку. Через несколько минут они уже входили в подъезд серого пятиэтажного дома, такого же невзрачного, как и окружающие его собратья.

Виталий открыл дверь английским ключом, пропустил вперед гостью и включил свет. Тусклая лампочка едва рассеяла темноту тесного коридора. Лутовинов помог девушке снять куртку и пригласил ее пройти в зал, служивший ему одновременно и рабочим кабинетом; во второй комнате, дверь в которую была закрыта, располагалась спальня.

Александра очутилась в светлой комнате, убранной со вкусом, но без роскоши. Большой книжный шкаф закрывал почти всю стену. На письменном столе у окна стояли компьютер, принтер, лампа и телефон, рядом притулился небольшой диван, на коврике посреди комнаты расставлены журнальный столик на кривых ножках и два стула, в углу была тумбочка с телевизором и видеомагнитофоном. Одного взгляда Саше оказалось достаточно, чтобы сделать вывод: женщиной здесь и не пахло, а порядок поддерживался героическими усилиями мужчины…

— Виталий Лутовинов, — представился ее новый знакомый.

— Саша… Александра Гордиенко, — улыбнулась она.

— Простите за беспорядок, — извинился Виталий. — Я называю его творческим. Когда меня захватывает очередная новая идея, я забываю обо всем.

— По-моему, вы скромничаете. У вас идеальный порядок… для одинокого мужчины.

— Вы мне льстите… Чай, кофе? — предложил Виталий. — Или что-нибудь покрепче?

— Пожалуй, от чая не откажусь, — помедлив, ответила девушка.

— А я составлю вам компанию.

Лутовинов поставил белый чайник со свистком на газовую плиту и вернулся в комнату. Девушка с любопытством рассматривала корешки книг на полках.

— Простите за любопытство, но чем вы занимались раньше, то есть до того, как устроились в книжный магазин?

— Я окончил филологический факультет, работал в школе преподавателем, но ветром перемен меня занесло в этот магазин.

— А вы и вправду что-то можете рассказать о «Титанике»? — спросила Саша, почувствовав, что Виталий не расположен к воспоминаниям.

— Конечно. — Лутовинов скрестил руки перед собой. — «Титаник», как это ни странно звучит, сыграл трагическую роль и в моей судьбе.

— Вашей? — Гордиенко удивленно воззрилась на него. — Но вы слишком молоды… Или это было в вашей прошлой жизни?

Виталий покачал головой:

— Не знаю, что было в моей прошлой жизни. В конце концов я не граф Калиостро или Сен-Жермен, но с «Титаником» меня связывает моя нынешняя жизнь.

— Но вам, Виталий, при всем желании не дать больше ста! — Александра подумала, что Лутовинов просто разыгрывает ее, и решила поддержать незатейливую игру.

Лутовинов усмехнулся:

— Недавно мне стукнуло тридцать три…

— Возраст Христа, — машинально отметила Саша. — Вот видите, у вас все еще впереди.

— Мне нравится ваш оптимизм. Оптимизм юности, когда кажется, что все еще впереди. Увы, после тридцати так не кажется. По крайней мере мне. Знаете, Саша, одно время я мечтал стать писателем. И скажу вам больше, я был бы сейчас знаменит, если бы не… «Титаник».

— Но при чем здесь «Титаник»? — пожала плечами Саша. — Многие добиваются славы и признания, но им не мешают корабли из прошлого. — А про себя подумала: «Пожалуй, у него что-то с психикой не в порядке. Вероятно, мнит себя непризнанным гением… Пора сматывать удочки…»

Глава 2

В это же время в поезде «Екатеринбург — Москва» разгорелся горячий спор между пассажирами спального вагона.

— Да нет в нем ничего особенного! — спокойно заметил молодой мужчина с короткой стрижкой.

— Как это, ничего особенного? — возмутилась юная Катя Шадрина. Она набрала в легкие побольше воздуха, чтобы обрушиться на своего неожиданного оппонента. Ей и в голову не могло прийти, что кто-то осмелится усомниться в красоте и таланте ее любимчика актера Леонардо Ди Каприо. — Да вы хоть имеете представление о «Ромео и Джульетте» или «Титанике»? — выпалила она, испепеляя мужчину полным презрения взглядом. — Смотрели? — Ее горящие гневом глаза, казалось, прожигали насквозь.

Алексей немного растерялся от такого натиска, но тут же пришел в себя и небрежно, дабы позлить прелестную спутницу, заметил:

— О, юная леди, эта дивная сказка для вас, непосвященных. Я видел совсем другие картины, и не в кино, а в жизни… — Но затем, смягчившись, добавил: — «Титаник», безусловно, красивая картина. Но и бюджет впечатляет… А что касается кумира… Вам говорит что-нибудь имя Рудольфо Валентино?

— Нет, а кто он такой?

— Вот видите. А ведь Рудольфо Валентино в свое время называли Ромео для всех возрастов. Фильмы с участием латинского любовника заставляли учащенно биться миллионы женских сердец. Дамы шли в кинотеатры как на свидание с любимым мужчиной — одевались в лучшие платья, душились дорогими духами. Он путешествовал только по ночам, днем его поклонницы не давали ему прохода. Однажды сорвали пуговицы с его одежды, разорвали шляпу и галстук… Новые времена — новые кумиры. Старые отходят в прошлое, как в скором времени это произойдет с Ди Каприо. Только настоящее искусство вечно, — назидательно закончил свою речь бывший студент Института кинематографии.

Катя задумалась.

— Вы просто в любовь не верите, потому она к вам не пришла и не придет, — нахмурившись, вдруг заявила она.

Алексей не смог скрыть удивления. Он не ожидал такой безапелляционности от этой симпатичной девушки.

— Может быть, вы и правы, Катя, — вздохнул он. — Может быть…

— Ой, простите, Алексей, — спохватилась Шадрина. — Я совсем не хотела вас обидеть. Но вы должны признать: Лео — настоящий талант. Он — именно то настоящее искусство, о котором вы с таким жаром разглагольствуете. Он ведь не только любовников играл, но и других… вот, например, роль наркомана у него получилась очень убедительно. А его последняя роль…