Элизабет Эштон - Альпийская рапсодия Страница 4

За исключением главной улицы дома в Зеефельде стояли не рядами, а были разбросаны среди зеленых лужаек и стройных березок, посаженных небольшими рощицами. Пансион, где жили Эми Бенкс и ее племянница, находился в стороне от главной улицы, к нему вели две узкие аллеи. Перед ним находился широкий луг, первоначально предназначенный под застройку. Но пока это место было свободно и отсюда открывался вид на озеро и окаймленный соснами крутой склон горы, по которому зимой проходила лыжная трасса. Здание пансиона было построено в типично тирольском стиле — остроконечная крыша с карнизом нависала над балконами, идущими вдоль всего дома по второму и третьему этажу. Здание было выкрашено в белый цвет. Пансион назывался «Дом Клары»; к нему вели ступени из серого известняка, заканчивающиеся небольшой террасой перед входной дверью, где стоял столик и легкие стулья.

Внутри все помещения были отделаны полированным деревом, что вообще отличает интерьеры Тироля, изобилующего лесами. Иногда здесь целые верхние этажи домов возводятся из дерева.

Слева от входа находилась просторная столовая, а справа — небольшая гостиная в два окна с мягкими диванчиками и маленьким баром в углу. На второй этаж вела деревянная лестница. Ивлин и Эми занимали два смежных номера с балконами на втором этаже.

Когда Ивлин вернулась с прогулки, она застала тетушку в шезлонге на балконе. Она что-то вязала. Это занятие было неотъемлемой частью ее жизни: ее хлопотливые руки постоянно вязали носки, шарфы и свитера, а все ее друзья и родственники получали в подарок результаты ее труда.

Ивлин взглянула на склоненную голову тетушки и подумала, что до сих пор она принимала доброту и заботу Эми как должное, не выражая никакой благодарности. Ей следовало бы держаться с тетушкой более дружелюбно.

Эми была еще далеко не старой женщиной, но она давно приобрела привычки пожилых людей. Она преждевременно поседела, но ее кожа оставалась розовой и гладкой, а серые глаза, которые с добротой смотрели на Ивлин, были весьма проницательными.

— Хорошо погуляла? — спросила Эми, заметив, что племянница выглядит более оживленной, чем обычно, и надеясь, что перемена обстановки начала положительно сказываться на ее состоянии. — Куда ты ходила?

— Как обычно, на Райт-Алм. Это тихое спокойное место.

— Ты ходила одна? Я знаю, что не могу составить тебе компанию, но здесь отдыхает много приятных людей. Уверена, что кто-нибудь охотно пошел бы на прогулку вместе с тобой.

— Они не нужны мне, а я им, — возразила Ивлин. — Большинство из них предпочитает более шумные развлечения: катание на лодках, плавание или даже дальние экскурсии с пикниками.

Ивлин села в другой шезлонг и посмотрела на горы. Любящий взгляд Эми остановился на бледном лице племянницы, полускрытом рассыпавшимися черными волосами.

— А ты не хочешь совершить экскурсию? — с надеждой спросила она девушку. — Здесь так много интересных мест.

Ивлин покачала головой.

— Я ненавижу путешествия с толпой туристов. Ты же знаешь, что я предпочитаю одиночество.

— Но для тебя очень вредно быть все время одной, — вздохнула Эми.

Ивлин оторвала взгляд от созерцания гор; в ее глазах вспыхнули озорные огоньки.

— Так случилось, что сегодня я была не одна. Мне встретился мужчина.

— О Боже! — На лице Эми появилось беспокойство. — Это ужасно. И что ты сделала?

В третий раз за этот день Ивлин рассмеялась.

— Все было довольно забавно, — сказала она. — Это был весьма респектабельный молодой человек, хотя, может быть, и не очень молодой, как мне сейчас кажется. — Она попыталась вспомнить внешность Макса. Уверенность, с которой он держался, свидетельствовала о его зрелости. — Он прочитал мне целую лекцию, — продолжала она, — сказал, что мне следует благодарить судьбу.

— В самом деле… — начала Эми. Она не могла поверить, что Ивлин рассказала о своем горе совершенно незнакомому человеку. — Почему он это сделал? — некоторым сомнением спросила она.

— Он, кажется, решил, что я не оценила красоты Зеефельда, — беспечно ответила Ивлин. — До сих пор я действительно не ценила ни эту красоту, ни даже твою доброту, когда ты привезла меня сюда. — Она с нежностью посмотрела на тетушку.

— Мне просто приятно твое общество, — сказала Эми, радуясь в душе, что племянница стала наконец более внимательной. — Но этот мужчина, ты знаешь, кто он?

— Ну, он сказал, что его зовут Макс Линден, и он приехал из Вены. — Эми вздрогнула. — Но это ни о чем мне не говорит, за исключением того, что он — австриец.

Эми перестала вязать.

— И это все? — дрогнувшим голосом спросила она.

Ивлин нахмурилась.

— Сейчас, когда я об этом думаю, его имя мне что-то напоминает. — Она покачала головой. — Нет, я уверена, что никогда не встречалась с ним прежде. Если бы я его видела раньше, то не смогла бы забыть.

Эми посмотрела на девушку с интересом. Значит, Макс Линден показался ей привлекательным! Большой шаг вперед, но если Макс был тем человеком, за которого Эми его приняла, то он мог оказаться очень опасным знакомым для ее племянницы в ее теперешнем состоянии.

— Вы условились о следующей встрече? — поинтересовалась она.

— Нет, наша встреча была случайной, — спокойно ответила Ивлин. — Он спускался с горы и на полпути встретил меня. Поэтому мы вернулись вместе.

Девушка решила, что не стоит говорить тетушке, что Макс застал ее в слезах.

Эми облегченно вздохнула.

— Понятно, — сказала она. — Меня беспокоит, что ты о нем ничего не знаешь и не знаешь, можно ли ему доверять.

— Не будь такой старомодной, — возмущенно воскликнула Ивлин. — В наше время молодые люди и девушки не ждут, пока их официально представят друг другу. Или ты считаешь, что я должна знакомить друзей со своими родственниками, чтобы получить их одобрение?

Но Макс не был ее другом и вряд ли мог стать таковым. Ивлин всерьез не восприняла его уверенность в том, что они встретятся вновь. Это было вполне в духе его цветистых комплиментов, а сейчас он, наверное, уже забыл о ней. Эта мысль слегка опечалила девушку. Впервые после своей трагедии она осознала, насколько она одинока.

— Конечно, я так не считаю, — обиженно сказала Эми, которая втайне гордилась своими современными взглядами. — Но все равно ты должна быть осторожна с иностранцами. Он мог повести себя весьма… э-э… нахально. Я правильно выразилась?

— Это слово к нему не применимо, — улыбнулась Ивлин. — Он держался абсолютно корректно. — Девушка взглянула на часы. — Уже время ленча, мне надо вымыть руки.

Когда она направилась к двери в свою комнату, Эми окликнула ее.

— Ты сказала ему свое имя?

Ивлин обернулась.

— Неужели ты думаешь, что оно о чем-то ему говорит?

— Нет, конечно, нет, — согласилась Эми. Она на мгновение забыла, что в музыкальном мире ее племянница была известна, как Изабелла Равелли. Ивлин Риверс этому миру не принадлежала. Когда девушка ушла, Эми опустила свое вязание на колени. Она была озабочена тем, чтобы уберечь племянницу от всего, что напомнило бы ей о прошлом и могло бы помешать ее выздоровлению. В разговорах с Ивлин все избегали темы музыки и всего, что с ней связано, но чужой человек не знал об этом.

К счастью, Ивлин не помнила имени Макса Линдена, но в этом не было ничего удивительного; ее слишком часто приглашали на разные концерты, и на его письмо она просто не обратила внимания.

Но Эми помнила письмо, которое переслал семье импресарио Ивлин. Тетушка гордилась успехами племянницы и интересовалась каждым приглашением. Макс Линден был известной фигурой в музыкальных кругах Европы. Он был связан с несколькими концертными залами Баварии и Австрии, а в настоящее время работал музыкальным директором Венской оперы.

Привлеченный хвалебными отзывами о таланте Изабеллы Равелли, он прислал ей приглашение приехать с концертами в Австрию. Но его письмо опоздало: концертная деятельность Ивлин закончилась, и ему сообщили, что пианистка не имеет возможности приехать.

Однако маловероятно, что это был тот самый Макс Линден, потому что такая выдающаяся личность должна была иметь весьма преклонный возраст и не бродить по горам. Но даже если это был тот самый человек, он вряд ли мог установить связь между невзрачной Ивлин Риверс и шикарной Равелли. Он никогда не видел известную пианистку, а племянница Эми стала сейчас выглядеть совершенно иначе, хотя и была в это утро оживленнее и радостнее, чем обычно.

Эми была озабочена тем, чтобы напоминание о прошлом не нарушило их отдых. Имя Макса Линдена вызвало у нее некоторые опасения, но в конце концов Ивлин ясно дала понять, что они вряд ли встретятся вновь.

Убедив себя, что все ее страхи беспочвенны, Эми сложила свое вязание в корзинку и пошла готовиться к ленчу.