Сьюзен Льюис - Одержимость Страница 5

— Да, и так скучно постоянно отбиваться от мужиков, — пожаловалась Кори, проведя пальцем по бровям и надув губы. В душе она покатывалась со смеху, отлично понимая, к чему клонит Кевин. Вот так он пытается соблазнить ее.

Они возвращались молча: Кори, взглянув на парня, увидела мрачное лицо и почувствовала раскаяние. Он догадался, что ее никак не тронули его комплименты, смутился, обиделся, решив, что она издевается. Ей стало жаль Кевина, захотелось исправить положение. Больше всего она желала бы влюбиться, понять вдруг: он — тот мужчина в ее жизни, которого она хочет.

Через несколько минут остановилась машина в укромном местечке, где после кино Кевин обычно начинал свой ритуал поцелуев и объятий.

Несмотря на холод, вечер стоял ясный. В упор посмотрев на Кевина, Кори подумала: хорошо бы лунный свет обходился с ней не так жестоко, как с бедным Кевином. Он выглядел бледным, как призрак, а его фраза, такая же предсказуемая, как все в нем, свидетельствовала — ее лицо совсем не то, что сейчас интересовало Кевина.

— У тебя самые фантастические титьки, Кори, ты знаешь? — Он вынул ее левую грудь из чашечки бюстгальтера. Конечно, не кружевного, но и не из дерьмовых.

Кори позволила ему немного повозиться с грудью, лениво размышляя, не пора ли легкое нижнее белье сменить на более подходящее для холодов. И неожиданно удивилась самой себе, застонав от невероятного наслаждения, когда Кевин дотронулся губами до ее соска. Она тут же упрекнула себя, но ощущения, которые пробудил Кевин, оказались такими приятными, что она сама освободила вторую грудь, и, когда Кевин дотронулся до нее, безошибочно распознала охватившую ее волну похоти.

— Ох, Кори, — срывающимся голосом простонал он, зарывшись лицом между грудей, отчего звуки доносились сдавленно и глухо. — Кори, они такие потрясающие, такие большие и мягкие… Черт! Нет, я только смотрю на них и уже возбуждаюсь. Дай я выну его, а? Он просится… — И Кевин прижал ее руку к вздувшимся брюкам. — Ну хоть на минутку, а?

Кори почувствовала рукой его эрекцию.

Кевин задохнулся и хихикнул.

— Ну возьми, дай я выну его, ну пожалуйста. — Он вцепился в «молнию». — Ох, Кори, ну твои титьки, ну твои большие титьки, мужик может… О, — он с трудом выдохнул, приспуская брюки, потом схватил Кори за руку. Она обхватила его плоть, и Кевин, казалось, сейчас сойдет с ума. — О да, — стонал он, сдвигая своей рукой ее руку. — Да, сожми его, Кори, сожми как следует, ну заставь меня, о да… — Он отпустил ее руку, сжал груди и проник своим языком ей глубоко в рот. — Ну хоть немножко, хоть на минутку.

Каждый раз он просил разрешения, и каждый раз Кори отказывала. Но сегодня, недолго думая, спросила:

— А у тебя есть презерватив?

Кевин приподнялся и уставился на нее в полном изумлении.

— Ты хочешь сказать… — он едва не задохнулся. — Ты говоришь?.. — Он задрожал. — О черт, Кори, не могу поверить, да, у меня полно этих игрушек, они здесь, при мне. — Он приподнял задницу, порылся в кармане, грубо выругался, пытаясь натянуть резинку.

Кори втянула щеки, чтобы он не заметил, как ей смешно, она все еще сомневалась, а хочет ли этого на самом деле, но… А, черт, да что такого? У нее давно ничего подобного не было, и может, секс как-то свяжет ее с Кевином! В конце концов ведь это главное событие сегодняшнего вечера, разве нет?

— Может, пересядем назад? — Он все еще возился с оберткой от презерватива.

— Да, пожалуй, там лучше.

Они вышли из машины в колючий ночной воздух, влажный туман прикрыл землю, в близлежащем лесу негромко завывал ветер.

— Ух, черт, дьявольский холод. — Кевин вздрогнул, спуская брюки до колен. Он открыл заднюю дверь, плюхнулся голой задницей на сиденье и, стуча зубами, продолжал бороться с резинкой.

Скорчив гримасу, Кори скользнула на заднее сиденье и молча наблюдала за Кевином. Тот наконец втянул ноги в машину и захлопнул дверцу.

— Ну, давай снимай свои штанцы, — скомандовал он.

Минуту-другую Кори не сводила с него взгляда, потом, пожав плечами, стала расстегивать шорты.

— Нет! Нет!

— В чем дело? — Кори смущенно подняла глаза.

— Я сам сниму их, — тяжело дыша, проговорил он. — Дай-ка, мне сподручнее.

Кори развела руками, будто хотела сказать: «Что ж, будь по-твоему», — приподняла таз, когда он потянул за шорты.

И начался сплошной фарс. Он зацепился пальцем за резинку шорт, соскользнул с сиденья, хлопнулся коленями об пол, никак не мог встать — стреножили брюки, одну руку Кори больно прижал к двери, она не знала, что и делать — плакать или смеяться.

Наконец ему снова удалось влезть на сиденье, и она удивилась, увидев, что его желание до сих пор не пропало. Она осталась в расстегнутых плаще и блузке, с задранным над грудью лифчиком.

— Ложись, — он пропустил ее под себя.

Кори скрючилась под ним, придерживая плащ, расставила ноги, давая ему возможность устроиться поудобнее.

— Вот так, — выдохнул он, втиснув колени между ее ног. — Ты готова?

— Пожалуй, да, — пробормотала девушка.

Он наклонился вперед, уперся руками о сиденье, потом опустил бедра и начал беспомощно тыкаться.

— Это мой пупок, — отрезвила его Кори.

— Я знаю, что это твой проклятый пупок. — Его голос звучал напряженно. — Подвинься вверх.

— Я не могу, некуда.

— О черт, — тогда надо открыть дверь.

— Ты что, обалдел? Там же холодно.

— Но я же не могу вот так вот! — рявкнул он и, потянувшись назад, толкнул дверь.

Наверное, это происходило с кем-то другим. Не она лежала здесь, на заднем сиденье «вольво», и порывистый ледяной ветер обдувал не ее интимные места, под мужчиной с полуспущенными брюками, болтающимися ниже колен, чьи способности подготовить партнершу…

— О, — простонала она, когда Кевин рухнул на нее.

— Извини, — промямлил он.

Кори вдруг чуть не впала в истерику. Слишком уж это нелепо, чтобы оказаться правдой! Но еще нелепее смотрелись ноги Кевина, торчавшие из машины. Да и сама она была не в лучшем виде — одна нога скрючена на кресле переднего сиденья, другая — прижата к спинке заднего. Потом вдруг разом потемнело — Кевин подался вперед и грудью навалился на нее. Когда он попытался просунуть руку между их телами, Кори воспользовалась моментом и глубоко вдохнула.

— Вставь его, — пробормотал он.

— Я дышать не могу! — крикнула Кори.

— Что? Ой, извини. — И приподнялся на руках.

Посуетившись, еще немного поерзав, несколько раз выругавшись, Кори удалось направить его куда надо.

— Ох, пошел! — едва не пропел Кевин, когда полностью проник в нее. И заработал чреслами.

— Ой, здорово! Как здорово!

Кори взглянула на него, потом быстро отвернулась. Переусердствовав, он стукнулся головой об окно. Но в конце концов они приспособились, Кевин ритмично запыхтел. Несмотря на холод, Кори тоже стала двигаться и постанывать, как Анжелика Уорн в новом фильме.

— Детка, да ты и правда хороша! — воскликнул Кевин, пытаясь удержать равновесие и одновременно стащить с себя джемпер и рубашку. — Мне хочется потереться о твои титьки. — Он снова навалился на нее. И потом… — О да, да, да!.. — Он стонал и вздыхал, елозил грудью по ее груди. Потом не на шутку испугал Кори — громко взревел и стал корчиться, как сумасшедший. Уж не дикий ли зверь выскочил из ночи и вцепился ему в задницу?!

— Я кончаю! Кончаю! — захрипел он, выругался сквозь зубы, дернулся несколько раз подряд и обессиленно шлепнулся на нее.

Прошло не, меньше пяти минут, прежде чем он снова ровно задышал, а Кори за это время едва не умерла от удушья. Наконец Кевин приподнялся, сел ей прямо на ноги и принялся снимать презерватив. Как пришпиленная к сиденью, Кори вынуждена была наблюдать эту противную сцену.

Домой они ехали в полном молчании. Кори не могла бы выразить свои чувства: она была ошеломлена, это точно, возможно, находилась в смятении, и никак не могла дождаться той минуты, когда расскажет все Поле. Та просто покатится со смеху, она и сама готова расхохотаться прямо сейчас, но уж если быть откровенной, в тот момент, когда они нашли общий ритм, было не так уж плохо. А в постели наверняка будет еще лучше. И вероятно, даже следует продолжить.

В деревне Кевин притормозил у дома Кори, но, как она заметила, даже не выключил двигатель.

— Прекрасный вышел вечерок, — он заглянул ей в глаза. — Надо повторить.

— Может, зайдешь, выпьешь кофе? — предложила она.

— Да нет. Лучше не надо. Тем более с твоей мамой, она больна.

— Так это незаразное.

Он издал что-то похожее на смех.

— Позвони, если появится желание повторить представление. В следующий раз я приеду на фургоне. Это шутка, — добавил он, увидев, как вытянулось лицо Кори.

Почему-то на этот раз, когда он стал ее целовать, его язык оказался отвратительно сухим. И Кори отшатнулась.