Наташа Колесникова - Новые русские робинзоны Страница 5

Да и хрен с ними! Зато осталась ещё почти тысяча, Не олько на пивко хватит.

Уже стемнело, когда Мамаев припарковал свою серую "Ауди" в пустынном переулке. Свет в салоне выключил, сидел, откинувшись на спинку сидения и жевал остывший "хот-дог". А мог бы сидеть дома и есть свиную отбивную на косточке с гарниром из помидоров и маслин, запивать рюмкой виски... Он больше не звонил домой Людмиле, просто не хотелось. Ночь как-ниюудь перекоротает, а утром в аэропорт и - пока, Москва! Может, и не свидемся больше! Привет, папуасы! Возьмете к себе? Я уже привык к мысли, что придется на базар без штанов ходить!

У задней дверцы позникла тень человека, послышался тихий скрежет отмычки, дверца распахнулась.

- Чувак, стреляю без предупреждения, - не оборачиваясь, сказал Мамаев. - У тебя две секунды, чтобы исчезнуть. Потом обижайся на себя.

Пистолета у него с собой не было, оставил в офисе, там, где вряд ли найдут, но уверенность не потерял.

- Извини, мужик, не заметил тебя... Извини, - пробормотал угонщик.

- Время кончилось, - жестко сказал Мамаев.

Это была своеобразная игра, не столь опасная, если учесть, что ему довелось пережить, но интересная. В машине было темно и человек не мог видеть, есть у него пистолет или нет. И благоразумно решил смыться. Аккуратно закрыл дверцу и смылся. Выходит, поверил. После этого Мамаев уверился, что все у него будет нормально. Может, среди папусаов, а может и в Москве что-то переменится, телохранительница станет женой Баракина и смилостивиться?

А Баракин сидел в своем кабинете и думал, куда мог подеваться Мамаев. Анжела с отровенным презрением смотрела на него утром, хотя ничего не сказала. Но он все понял. Если он мужчина, должен доставить удовольствие своей даме. То есть, наказать козла, который поставил её раком да ещё заставил прощение просить. Теперь он и сам был зол на Мамаева до невозможности. Все его планы испоганил, козел! И вместо того, чтобы видеть Анжелу своей законной супругой, приходиться слышать - я ещё не решила, я не знаю... А может ведь и уйти. Он мог бы найти взамен сотню таких же красоток, но хотел только её. Вот ведь как оно бывает на старости лет... Седина в бороду...

Зазвонил телефон, Баракин взял трубку.

- Нет, дорогая, сегодня не получится. Дела, дела, вот закончу с ними, пойдем в театр, может быть, завтра... Жена звонила? Клавдия? Не грубила? Нет? Скажи, пусть перезвонит сюда, ей, наверно, деньги понадобились. Дам. И тебе дам, сколько хочешь, Анжелочка. Жди меня, как только освобожусь - бегу к тебе. Ну, умница. Надеюсь, скоро буду, пока.

Услышав стук в дверь, он брякнул трубку на аппарат. В кабинет вошел Папахов.

- Извините, Иван Петрович...

- Не нашли? Почему?! Он что, испарился? Сквозь землю провалился, да? - заорал Баракин.

- Все под контролем. Дом, дача, друзья, подруги, родители в Туле нигде не появлялся. Проверяем бомжей.

- Сам станешь бомжем!

- Найдем, Иван Петрович, обязательно найдем, дайте время. Пожалуйста... Ну куда он, на хрен, денется?

- Крепко ты влип, Ричик. Это не шпионов вербовать за бабки, а? Это башкой работать надо. Мамай - не тупой американец, который хочет жить красиво, как Шварценеггер, он же умный мужик. А ты, похоже, дурак.

- Дайте время, Иван Петрович...

- Даю, Ричик. Мне и самому интересно, как моя служба работают с умным противником. Посмотрю и сделаю вывод. Даю тебе время, работай. А там посмотрим.

Папахов вытер ладонью пот со лба, согласно кивнул и вышел из кабинета. А Баракин остался ждать.

Хмурое январское утро разбавляло жутковатую мглу ночи холодом полупрозрачной серости. Мамаев проснулся за рулем собственной "Ауди", взглянул на часы и включил двигатель. Машина рванулась с места, в пустынном переулке на это никто не обратил внимания.

- Гуд бай Москва и Баракин-о! - запел Мамаев на мотив знаменитой песни групы "Найтилус-помпилицс", - Где я трупом не буду никогда! Услышу ли стоны, которые возносит злой старик?..

Через сорок минут он оставил машину на платной стоянке, кто знает, может, придется вернуться, потом прошел таможенный контроль и вскоре поднялся на борт "ИЛ-62-го". Остановился на трапе перед входом в самолет, помахал рукой отсутствующим провожающим. Нет никого? Ну и не надо. Может, так оно и лучше. Все, что было - прошло, все что будет - придет.

В салоне он снова почувствовал себя нормальным человеком. Который летит за границу и самое главное, которому не нужно прятаться от злого Баракина и выслушивать грубые слова жены. Три недели он в полной безопасности, самодостаточная, обеспеченная личность. А дальше видно будет. И к черту эти мысли о том, что будет дальше! Мобильник есть, звонить можно, если проблемы не решатся - сдернет к папуасам. О Людмиле он не переживал у неё есть много шуб, драгоценностей, не пропадет.

Еще через сорок минут "ИЛ-62" с ревом взмыл в серое московское небо и взял курс на Сингапур. Когда по проходу пошла стюардесса, катя перед собой сервировочный столик с напитками, Мамаев купил пластиковую бутылки виски "Джонни Уокер" за восемь долларов, свинтил пробку и хлебнул из горлышка. Эх, хорошо-то как! Особенно, если представить себе, что Баракин и его люди мечутся по Москве в поисках исчезнувшего должника! Ну, ищите, ищите!

А Баракин в это время сидел в своем служебном кресле и внимательно смотрел на Папахова. Настроение у бизнесмена было не ахти, у начальника СБ тоже. Но он старался казаться бодрым.

- Есть результат, Иван Петрович! Вчера сотрудники туристической компании "Кадро-тур" выясняли у начальника отдела уголовных преступлений МВД, имеет ли право Мамаев И.В. лететь в зарубежное путешествие. В смысле не давал ли он подписку о невыезде.

- Не давал. Продолжай.

- Мы были в турагентстве, выяснили, что Мамай купил путевку на круиз в Юго-Восточной Азии. Сегодня в десять чартерный рейс в Сингапур...

Баракин машинально взглянул на свой "Роллекс".

- Уже улетел. Он на борту?

- Так точно. Его машину мы обнаружили на платной стоянке аэропорта. Через три недели вернется, и тогда...

Баракин вскочил с кресла, возбужденно потер ладони. Потом зачем-то снял пиджак, швырнул его на стол. Вешь стоимостью в тысячу двести долларов скользнула по матовой поверхности столешницы и свалилась на пол. Баракин подбежал к пиджаку, носком ботинка отшвырнул его метров на пять. Папахов с изумлением смотрел на все это.

- Отставить три недели! - начальственным басом рявкнул Баракин. Значит, круиз? Острова Юго-Восточной Азии? Вот оно, как получается! Интересно!

- Иван Петрович, ну и что, что он будет плыть...

- В том-то и дело, Ричик, в том-то и дело! Как называется теплоход?

- "Миклухо". Отплытие завтра в полдень.

- Выходит, теперь - "Миклухо-Мамай"! Маршрут, точнейший маршрут и карту! Через пять минут, чтобы на столе у меня была!

- Иван Перович! - взмолился Папахов.

- Хорошо, полчаса тебе даю. Люди есть, деньги выделены, действуй!

Папахов помчался к двери, перепрыгнув по пути через пиджак, лежащий на блестящем паркете. А Баракин хлопнул в дадони, потом - себя по коленям и пустился вприсядку.

В Сингапуре Мамаев уже был, да и прилетел сильно уставший, после двух поллитровых бутылок виски, поэтому знакомиться с местными достопримечательностями не стал, хотя предполагась автобусная экскурсия по ночному городу. Мамаев даже не расстроился, что обещаная "четырехзвездная" гостиница едва ли тянула на три "звезды", и номер предназначался для четверых. Плевать, это ведь только на одну ночь! Он завалился спать и проснулся в десять по местному времени, да и то, соседи по номеру разбудили. До отплытия теплохода оставалось два часа, у гостиницы уже ждал автобус.

В пловине двенадцатого Мамаев гордо прошествовал по трапу с чемоданом в руке, нашел свою каюту на второй палубе и решительно открыл дверь.

Каюта была вполне симпатичная, во всяком случае, намного уютнее гостиничного номера, но... За столиком сидела толстая женщина средних лет в белом брючном костюме и с улыбкой смотрела на него. Мамаев подумал, что ошибся, с вежливой улыбкой извинился, вышел, посмотрел на номер - 120, именно так ему и сказали ещё в Москве. Он снова вошел в каюту.

- Привет, - бодро сказала женщина, довольно улыбаясь. - Меня зовут Мария. Просто Мария.

- А меня - Мамаев, просто Илья Васильевич Мамаев. Будьте добры, скажите, что вы делаете в моей каюте?

- Я тут плыву к островам.

- К каким, на хрен... - Мамаев прервал негодующую речь на полуслове. Каюта-то двухместная. Но разве такое бывает, чтобы поселили незнакомых мужика и бабу? Это же... извращение какое-то! - Простите, но... Вы хотите сказать, что мы будем три недели жить вместе?!

- Все нормально, Илюша, поладим. Только учти, никакого секса, пока я не скажу. Понял? Я вообще-то люблю это дело, но - когда я люблю.

- Этого мне только не хватало! - возмутился Мамаев. - Что творится, елки-палки?! Я иду к капитану!

- Чего зря ноги бить? Одного тебя не разместят, а пары уже сформировались. Придется плыть со мной. Да не переживай ты, я баба веселая, сказала же - поладим.