Виктория Холт - Слезы печали Страница 59

- Я хочу кое-что показать вам, - сказал Карлтон.

- Что?

- Это я нашел на его теле. Харриет вбежала, обезумевшая. Она была целехонька, хотя, я думаю, он собирался убить обоих и оставить их там в таком виде.., в качестве наглядного назидания грешникам. Это было похоже на Джетро. Но Харриет сумела убежать и явилась ко мне. Она рассказала мне обо всем случившемся, и я велел внести его в дом. Мне казалось, что будет лучше, если вы решите, что его убили при исполнении долга. И я поспешил отправить вас и Харриет обратно во Францию.

- Я вам не верю.

- Ну да, вы же верили Эдвину. Вы верите не тем, кому следует, что я и хотел доказать.

- Это всего лишь слова.., и я вам не верю.

- Тогда я предъявлю доказательство. Подождите минутку.

Он ушел, но я не могла ждать и последовала за ним в его комнату. Я стояла в дверях, наблюдая за тем, как он зажигает свечи и открывает ящик стола.

Он достал листок бумаги, подошел ко мне, обнял и осторожно ввел меня в комнату.

Бумага была испачкана кровью, но я узнала почерк Харриет.

- Я хранил ее, - сказал Карлтон. - Видимо, я чувствовал, что однажды мне придется показать это вам. Садитесь.

Я позволила ему усадить себя в кресло, и он придерживал меня за плечи, пока я читала записку.

Я не хочу пересказывать эти слова. Они были слишком интимными, слишком откровенными.., и они были написаны рукой Харриет. Я чересчур хорошо знала ее почерк, чтобы сомневаться в этом. Безусловно, они доставляли друг другу радость. Не было сомнений в их близости.., такой близости, о которой я и не мечтала. Она несколько журила Эдвина за то, что он женился на мне. Бедняжка Арабелла! Вот как она писала обо мне, вот как они говорили обо мне. Было ясно, что они стали любовниками с самого начала, еще до того, как он просил моей руки, и что, женившись на мне, он продолжал хотеть ее.

Конечно. Конечно. Теперь это было очень легко понять. Она была безупречно красива, никто не мог сравниться с ней. Это было понятно. Чарльз Конди был слепцом. Она никогда не питала к нему чувств. Моя свекровь была гораздо зорче, чем я. Вот почему она и настояла на том, чтобы Джульетту играла я. Но она была столь же наивна, как и я. Впрочем, теперь это не имело никакого значения.

Итак, они встречались при любой возможности. Они обманывали меня, лгали мне. "Увы, моя любовь, сегодня ночью я должен идти.., это секретная миссия". А сам отправлялся к Харриет. Харриет! Я представила, как они вместе хохотали. "Так, значит, ты сумел убежать от нее? Бедная Арабелла! Как ее легко обмануть!" Это было правдой... С самого начала я поверила в то, что она подвернула ногу и осталась у нас именно поэтому. Я поверила в то, что она хотела мне помочь присоединиться к Эдвину, а на самом деле он был ей нужен самой. Я поверила...

"Ли, - подумала я. - Это так. Это должно быть так. Ли - сын Эдвина".

Мои губы сами произнесли имя мальчика:

- Ли...

- Конечно. Мальчик похож на него. С годами это станет еще заметней.

- Зачем?.. - начала я.

Карлтон встал на колени возле кресла и, взяв меня за руки, начал целовать их. Я не сопротивлялась.

- Потому что вы должны знать. Всегда лучше знать. Я рассказал вам это в порыве страсти. Возможно, я поступил не правильно. Но все-таки лучше знать правду, Арабелла.

Я молчала, и он продолжал:

- Когда вы опять увидели ее на сцене, я испугался, что вы решите пригласить ее в дом. Никогда не делайте этого, Арабелла. Никогда не верьте этой женщине.

- Я думала, что она...

- Знаю. Вы считали ее своим другом. Она не способна быть другом ни для кого, кроме самой себя. Забудьте о ней. Вы знаете правду. Все прошло, Арабелла. Это было давным-давно. Прошло семь лет. Пусть эти люди уйдут из вашей жизни.

Я ничего не говорила. Я была ошеломлена. Мне вспоминались сцены из прошлого. Они кружили и кружили в моей голове. Лица Эдвина и Харриет смотрели на меня, смеялись, издевались надо мной. Это было просто невыносимо.

Мне хотелось убежать и одновременно хотелось остаться. Находиться сейчас одной было бы невыносимо.

Карлтон сказал:

- Это было для вас ударом. Послушайте, дайте-ка мне письмо. Я уничтожу его. Пусть оно исчезнет навсегда!

- Нет, - возразила я, - не нужно.

- А что вы будете делать с ним? - спросил он. - Читать и перечитывать? Терзать себя?

Он сунул письмо в пламя свечи. Край бумаги скорчился и сжался перед тем, как загореться.

- Ну вот, все кончено. Забудьте, что оно вообще существовало.

Карлтон бросил горящее письмо в камин, и я смотрела на него до тех пор, пока оно не стало горсткой пепла.

Он направился к буфету, достал оттуда бутылку, налил в стакан золотистой жидкости и поднес его к моим губам.

- Это вас успокоит, - сказал он, - вам станет лучше.

Он обнимал меня за плечи, пока я пила. Жидкость огнем обжигала мне горло.

Карлтон тихо бормотал:

- Ну вот, теперь тебе станет лучше. Ты поймешь, что все это происходило давным-давно и теперь кончилось. У тебя есть чудесный сын... А если бы всего этого не случилось, его бы не было, верно? Это твой законный сын Эдвин, наследник Эверсли, а не ублюдок Ли.., ее ребенок. Разве ее это заботит? Нет! Она убежала и оставила своего мальчика на тебя. Уже одно это говорит о том, что она собой представляет.

Я чувствовала головокружение, как будто парила )Г - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - в воздухе. Карлтон взял меня на руки, словно ребенка. Он сидел в кресле, держа меня на руках и нежно укачивая, и мне становилось легче.

Вот так мы и сидели, и он рассказывал мне о том, что давно любит меня. Никогда и никого он не хотел так, как меня. Все у нас с ним будет чудесно. Я ничего не потеряла. Напротив, я обрела то, что считала потерянным.

Я чувствовала, как он осторожно расстегивает мое платье. Его руки ласкали мое тело. Он поднял меня и, нежно целуя на ходу, отнес в свою кровать.

А потом он был со мной, и я чувствовала себя потрясенной, но счастливой. Это было так, будто я выбираюсь из пут, которые давно сдерживали меня. Во тьме я слышала его смех. Его голос доносился, словно откуда-то издалека. И он называл меня своей любимой, своей Арабеллой.

ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОЙ ДОЧЕРИ

Проснувшись, я некоторое время пребывала в растерянности. Меня окружала незнакомая обстановка. Затем я вспомнила: это комната Карлтона. Я села в кровати. Его здесь не было. Моя одежда валялась на полу, там, где она была брошена вчера вечером.

Я закрыла глаза, по-детски пытаясь стереть воспоминания, связанные с этой комнатой. Вчера вечером... Я вспомнила, как Карлтон держал в руке этот листок бумаги.., этот разоблачительный документ, неоспоримо доказывавший, что меня действительно предали. Какая пустота.., как ее описать? Мои мечты, мои идеалы, которыми я жила последние семь лет, рухнули от одного удара.

А потом... Я не могла припомнить всех подробностей случившегося. Карлтон утешал меня. Возможно, он сумел успокоить мое раненое самолюбие. Он угостил меня каким-то напитком, согревшим меня и одновременно подавившим мое сопротивление.

В его руках я стала подобна восковой кукле, не способной сопротивляться. Я попросту сдалась ему. Как я могла? Как я могла это сделать?

Тем не менее, я не способна была поступить иначе.

Куда он исчез? Который час?

Я выскочила из кровати и, ужаснувшись своей наготе, натянула через голову платье, а потом подошла к окну. Продолжал лить дождь. Возможно, было позже, чем я думала, поскольку утро выдалось очень сумрачным. Я представила себе, как горничная входит в мою комнату с горячей водой и видит нетронутую постель. Странно, что в такой момент я могла думать о каких-то мелочах.

Я подхватила свои вещи с пола и открыла дверь.

В доме было тихо, и, оглядевшись, я поспешила в свою комнату.

Взглянув на часы, я с облегчением поняла, что до прихода горничной остается, по крайней мере, четверть часа. Я сняла платье и вместе с остальными вещами бросила его в шкаф, а затем надела ночную рубашку и скользнула в кровать.

Теперь можно было хладнокровно поразмыслить о случившемся, хотя мне вовсе не хотелось думать о листке бумаги в руках Карлтона. Текст этого послания намертво впечатался в мой мозг. Как они смели так лгать мне! Разве я могу теперь хоть кому-нибудь верить? Но в основном мои мысли были заняты моей капитуляцией. Карлтон очень умно все это подстроил. Он пришел ко мне, зная, что я ослабла от страданий. Мои иллюзии относительно моего брака рухнули в один момент, и он воспользовался случаем предложить мне нежное утешение и одурманил меня своим напитком (что это был за напиток?), лишив меня возможности сопротивляться, вызвав потребность найти в ком-то опору. Случайность? Нет. Он специально подстроил это. Идея, должно быть, пришла ему в голову, когда карета застряла в грязи и он понял, что члены семьи будут отсутствовать всю ночь. Он был коварен; он был хитер; и я сдалась.

Я пыталась отгонять вновь и вновь возвращающиеся воспоминания. Безумная, обжигающая радость... Тот же экстаз, что когда-то с Эдвином, но несколько иной.., возможно, потому, что в отношениях с Карлтоном было нечто большее, чем любовная страсть. Это была какая-то смесь любви и ненависти, совершенно неуместная, и все-таки.., и все-таки...