Линда Дэвис - Гадюшник Страница 6

Возвращая бумаги на место, Баррингтон гадал, какова Сара Йенсен на вид. Уже заклеивая конверт и собираясь положить его в сейф, Баррингтон обратил внимание еще на одну деталь: в качестве ближайших родственников Сары указаны тетка и брат. Это показалось ему странным. Ей всего двадцать семь. Неужели родителей уже нет на свете? Может, какая-нибудь семейная драма? Не слишком хороший знак. Он надавил кнопку звонка и велел секретарше соединить его с Картером.

Того нашли минут через пять. Картер пояснил, что никаких драм не было. Родители Сары погибли в автомобильной катастрофе в Новом Орлеане, когда ей было всего восемь лет.

— Наверное, шрам остался на всю жизнь, — задумчиво заметил Баррингтон.

Картер помолчал, отдавшись потоку воспоминаний и незаданных вопросов. «Все это только предположения», — сказал он про себя, а вслух произнес:

— По-моему, ей как-то удалось с этим справиться.

Баррингтон с облегчением повесил трубку. Ибо пока, по крайней мере на бумаге, Сара Йенсен была в его глазах идеальным претендентом.

Глава 4

Сара Йенсен выругалась про себя. Да что же это такое? Стоит ей только собраться уйти пораньше, как на рынках неожиданно начинает твориться черт знает что. Они посмотрела на колонки цифр, мелькающие на экране компьютера, — под ее взглядом строчки, казалось, забегали еще быстрее. Она выругалась еще раз и раздраженно выдернула вилку из сети — тяжело вздохнув и матово вспыхнув напоследок, экран погас. Сара схватила сумку. Дэвид Рид с удивлением посмотрел на нее.

— Куда это ты? Ведь еще только два. Даже если бы на рынке было тихо… — Он прикинулся раздраженным. Они уже давно играли в эту игру. Ему нравился мятежный дух Сары, а ей — готовность Дэвида всегда прикрыть ее.

— Куда надо, — огрызнулась она. — Рынок приводит меня в плохое настроение, а когда я в плохом настроении, то всегда проигрываю. И тебе это известно. — Сара пожала плечами, словно мирясь с неизбежностью. — Вот я и ухожу. — На ее гладкой коже начали собираться морщинки, и Сара быстро отвернулась. — Если кому понадоблюсь, скажи, что буду завтра.

Сраженный ее логикой, Дэвид откинулся на спинку стула.

— Эй, а ты помнишь, — крикнул он вслед, — что завтра у тебя обед с Картером? — По опыту ему было известно, что приступы так называемого «плохого настроения» могут растягиваться у Сары на два дня.

В супермаркете «Уайтроуз» на Кингз-роуд толпились мамаши с младенцами, пенсионеры и сомнительного вида богемная публика, которая, как всегда казалось Саре, одевалась так, чтобы привести окружающих в уныние. Если бы Сара, подобно множеству пленников ежемесячной зарплаты, приходила сюда где-нибудь около пяти, то увидела бы в торговых залах совсем других людей. Но она предпочитала добрых католиков, занимающихся покупками между двумя и тремя. После шести всегда рискуешь попасть в толпу застегнутых на все пуговицы клерков, которые только что оторвались от рабочих столов и привезли с собой на троллейбусе в магазин все свои горести и печали.

Сара задержалась в мясном отделе, пристально рассматривая упакованные в пластик куски, вертя их так и эдак, упиваясь видом сочащейся крови. Он выбрала свежайший, на ее взгляд, аппетитнейший кусок баранины. За ним последовали картошка на жарку, помидоры, которые предстояло запечь, несколько вилков цветной капусты и целая охапка красного и зеленого салата-латука. Загрузив добычу в тележку, Сара проследовала в молочный отдел, где добавила к покупкам масло, сметану и с полдюжины яиц. Покончив с делами в супермаркете, Сара потащилась на угол, в «Челси-маркет». Купив пакетик жареных, с ванилью, орешков от «Нила», где обычно торговали отборными продуктами, она, пригнув голову, нырнула в подвальную лавчонку — знаменитую хижину, где всегда был хороший выбор вин, а продавцы, хоть и не великие знатоки своего дела, отличались отменной вежливостью. Не торопясь, она выбрала три бутылки красного вина и две шампанского. Теперь можно было идти домой.

Когда Сара вошла, Алекс и Эдди сидели, скрестив ноги, на полу в гостиной и сосредоточенно изучали большую смятую карту. Они настолько погрузились в это занятие, что какое-то время даже не замечали ее присутствия. Сара молча наблюдала за ними. Алекс, братик, малыш, ему двадцать пять, он храбр и щедр душой. Он всегда казался ей совершенно невинным существом — светлым и беззаветным. Он был рожден для счастья. Смерть родителей — ему было тогда шесть — куда меньше подействовала на него, чем на Сару. Да, он горевал, тосковал по отцу с матерью, ему было одиноко и страшно, но все это были обычные человеческие чувства. К тому же за ним присматривали старшая сестра и няня-англичанка. Под их опекой он за несколько лет снова сделался нормальным, наслаждающимся жизнью парнишкой. Энергию свою он направлял вовне, особенно ему полюбились, став буквально наваждением, горы. Вслед за Сарой он поступил в Кембридж, но большую часть времени проводил в горах и закончил курс весьма посредственно. Впрочем, это его ничуть не огорчало. Пока есть время и деньги заниматься восхождениями, все в порядке. Время было у него, а деньги были у Сары. Девять месяцев в году Алекс лазал по горам, остальные три жил у Сары. О большем и мечтать не приходилось, и Сара тоже была счастлива: если брат доволен жизнью, значит, все хорошо. Ровно год назад, в Альпах, Алекс встретился с двадцатидевятилетним австралийцем Эдди. В горах они составили одну связку и в дом к Саре тоже явились вместе. Между Эдди и Сарой постепенно завязалась дружба. Через четыре месяца они сделались любовниками.

Подобно Алексу, Эдди был высок и строен, с сильными, но не выпирающими мышцами альпиниста. Вообще-то он снимал документальные фильмы для австралийского телевидения, а в промежутках между съемками отправлялся в горы. Как и у большинства поклонников Сары, у него была смуглая кожа. В отличие от большинства из них он был мягок и мил. У него было острое, даже едкое чувство юмора, но тут сказывались скорее ум и национальные черты, нежели угрюмость; как раз наоборот, он был чрезвычайно открыт и расположен к людям, недобрые чувства его практически не посещали. Единственный недостаток в их взаимоотношениях, думала Сара, подходя поцеловать его, заключался в том, что из-за всех этих горных и иных экспедиций они слишком редко видятся, а расставания всегда чистый кошмар: приходится мириться с разлукой и дрожать от страха, как бы с ним чего не случилось в горах.

Завидев ее, молодые люди дружно улыбнулись. Эдди приподнялся, взял Сару за руку и притянул к себе.

— Выходит, тебе удалось-таки удрать?

Сара рассмеялась и, не отвечая на вопрос, уселась между ними; из сумок выпирали банки со сметаной и бутылки вина.

— Так куда же вы все-таки отправляетесь?

Алекс прочертил маршрут, пролегающий через Бутан.

— Так. И вы рассчитываете, что на дорогу у вас уйдет примерно шесть недель, а потом, что потом? Еще несколько недель на изучение местности, остановка в Катманду и далее эдак с месяц на джунгли?

— Примерно так, — откликнулся Эдди.

Сара раскинула руки и разом привлекла к себе обоих мужчин.

— Ну а мне что прикажете делать без вас целых три месяца?

Голос ее звучал непринужденно, но и Эдди, и Алекс знали, что в глубине души ей по-настоящему тоскливо. Ведь им не впервые приходится оставлять ее. Алексу было известно давно, а Эдди понял постепенно, что за внешней уверенностью в себе скрывается легко ранимый характер. Сара изо всех сил старалась не показать этого, и уж точно ни за что бы не призналась, что это так, но правду знали все трое. Алекс старался не думать об этом. Такие мысли неизменно выбивали его из колеи. Сара — старшая сестра, она всегда заботилась о нем. А раз старшая, то просто должна быть сильной; но ощущалась, ощущалась в ней какая-то хрупкость, отчего Алексу всегда было страшно оставлять ее одну. С появлением Эдди все вроде переменилось. Во всяком случае, Сара заметно успокоилась. В кои-то веки, а может, и вообще впервые в жизни, Алексу показалось, что сестра обрела покой и счастье. Он неотступно наблюдал за ней. Нет. Покоя все-таки нет. Да и будет ли вообще? Позволит она себе хоть когда-нибудь сбросить это постоянное напряжение? Но если рядом Эдди, она всегда смеется. Как бы то ни было, сейчас ей хорошо, в этом Алекс нисколько не сомневался.

— А давай поедем с нами, — неожиданно выпалил он.

— И в самом деле, почему бы нет? — поддержал его Эдди.

Сара улыбнулась и потащила покупки на кухню. Нет, на этот раз не выйдет, распаковывая сумки, подумала она и тут же мысленно добавила: ждать осталось недолго. Совсем недолго.

Будильник зазвонил в шесть. Сара привстала, заглушила его и, перекатившись в кровати, снова прильнула к Эдди. Он тесно прижал ее к себе и, погрузив пальцы ей в волосы, принялся осыпать поцелуями шею, лицо, глаза. Через некоторое время он слегка откинулся и мягко разгладил ей волосы.