Валентина Мельникова - Антик с гвоздикой Страница 7

- Да куда уж мне! - вздохнула Ксения. - Наташа не позволит...

- А мы ей и докладывать не будем, - торопливо зашептала Марфуша, не забывая озираться по сторонам. - Завтра вроде вам позволено за ограду выехать?

- Позволено! - выдохнула Ксения. - Наташа в Матуриху на выпаса отправляется, так что до обеда ее не будет.

- А Евсей сказывал, князь с утра собирался объезжать свои земли, авось свидитесь и с ним, и с его приятелем. Семка нас в то место отвезет, где дорога недалеко от озера проходит. Там, правда, к воде не подъедешь, болота вокруг, но поляны очень уж красивые. Ромашки вовсю цветут, белоголовник... А барыне скажем, что решили цветов в комнаты набрать.

- Ты просто прелесть, Марфуша! - Ксения захлопала в ладоши. - А если они не посмеют к нам приблизиться? Ведь они наверняка уже знают, что Наташа не дозволяет на ее землях появляться.

- Ну, коли спужаются, то это их дело! Но смотреть-то им не запретишь? Думаю, они непременно вас заметят. Грех такую красоту не заметить! - Марфуша окинула Ксению придирчивым взглядом. - Платье свое голубое непременно наденьте и шляпку с лентами, ту, что из Парижу привезли...

- Зря ты, Марфуша! Платье это больше для бала подходит, чем для прогулки.

- А зачем его беречь, если барыня балы вовсе не проводит? - вполне резонно удивилась Марфуша.

- А как я объясню Наташе, зачем вырядилась в это платье?

- Так она ж ничего не проведает. Мы успеем вернуться до ее приезда из Матурихи.

- Но мне очень стыдно, - опять засомневалась Ксения, - они могут понять, что мы их нарочно дожидаемся. Это же неприлично! И не дай бог Наташа узнает!

- Опять вы всего боитесь, барышня! - рассердилась Марфуша. - Смотрите, так и просидите всю жизнь в девках в угоду своей сестрице. А она тоже хороша! Обожглась на молоке, теперь на воду дует. И вам никакой жизни не дает!

- Я не могу пойти против ее воли, - вздохнула Ксения, - потому что у меня нет ни копейки, а кому нужна бесприданница?

Марфуша недовольно фыркнула:

- Решайтесь, барышня, пока не поздно! За по-гляд на новых соседей никто с вас денег не возьмет. А случай этот упускать нельзя. Барышень в округе полно, а женихов приличных не хватает. Князь и охнуть не успеет, как окажется под венцом. А его приятеля наверняка еще раньше окрутят. Так что не зевайте, а то пожалеете.

- Хорошо, уговорила! - произнесла Ксения обреченно и перекрестилась.

ГЛАВА 4

Василий Ефимович Караваев не был красавцем. Очень плотный, круглолицый, он обладал двойным подбородком и красноватым, похожим на картофелину носом. К тому же он всячески пытался замаскировать лысину, зачесывая волосы на лоб, но это получалось у него не слишком удачно.

Судя по всему, он пытался выдавать себя за местного dendy, но с еще меньшим успехом. Сшитый по последней столичной моде сюртук с широкими отворотами и двумя рядами блестящих пуговиц вкупе с узкими панталонами делали его фигуру еще шире и массивнее. Наверняка здесь не обошлось без корсета из китового уса, с помощью которого Караваеву удалось втиснуться в сюртук, обтянувший его спину настолько, что Григорию невольно пришло в голову сравнение с немецкой колбаской.

Князь поднялся, когда сосед Караваев в сопровождении Дроздовского вошел к нему в кабинет. И хотя неожиданный визитер отвлек Григория от неотложных дел, тем не менее он предложил ему присесть и попросил Аркадия распорядиться, чтобы подали вина.

Караваев с трудом втиснулся в кресло. Лицо его побагровело, он через силу улыбнулся князю, и Григорий подумал, что его подозрения насчет корсета не лишены основания.

- Очень рад, очень рад! - Караваев прижал руку к сердцу и слегка склонил голову. - Мне только вчера сообщили, что в Завидове уже три дня новый хозяин. Простите великодушно за ранний визит, но, видит бог, я едва дождался утра. Не терпелось засвидетельствовать свое почтение.

- Весьма приятно с вами познакомиться! - любезно произнес Григорий и улыбнулся. - Поверьте, я не рассчитывал на столь пристальный интерес к моей персоне, Василий Ефимович.

Караваев слегка поерзал в кресле, пытаясь устроиться с большим комфортом, с трудом перевел дыхание и с не меньшей любезностью ответил:

- Только жизнь в нашей глуши заставляет по-настоящему осознать, что существование человека немыслимо без общения, дружеских бесед и философских споров по поводу важных исторических, так сказать, эпохальных моментов, ибо... - он поднял вверх толстый короткий палец и многозначительно посмотрел на князя, - ибо обустройство и законы Российского государства...

Григорий хмыкнул про себя. Не хватало ему в соседях доморощенного философа, которого хлебом не корми, а дай поразглагольствовать на темы, столь же пустые, как и его голова.

- Надеюсь, вы не откажетесь позавтракать с нами, - очень учтиво вклинился князь в рассуждения гостя и, не дожидаясь ответа, приказал лакею: - Приготовь третий прибор для его милости.

- Право слово, не стоит беспокоиться, ваша светлость, - Караваев суетливо замахал руками. - Я сегодня встал спозаранку и уже успел позавтракать. Глазунья с ветчиной да пара чашек кофия со сливками... М-да, после утренней прогулки подобная пища идет за милую душу!

- Мы с князем тоже успели прогуляться, - возвестил с порога Аркадий, еще по росе. Проехались вдоль озера, комаров накормили всласть, аппетит приличный нагуляли. - Он засмеялся и подмигнул князю. - Прямо-таки зверский аппетит! - И радостно потер ладони. - Стол накрыт, господа! Приступаем к трапезе...

После завтрака они направились в библиотеку, где выпили по бокалу вина, выкурили по сигаре и весьма приятно провели время, обсуждая местные новости, поразительно смахивающие на сплетни. Но, судя по огоньку, горевшему в его глазах, Караваев искренне верил, что все истории о жизни уездного общества, которые он поведал князю и его приятелю, - сущая правда и не подлежат ни малейшему сомнению. И, как заметил Григорий, Василий Ефимович намеренно или нет, но ни разу в своих рассказах не упомянул имени графини Изместьевой. А ведь ее эпатажное поведение и ссоры с соседями просто обязаны вызвать у них негодование и естественный поток слухов и домыслов.

- А что ж вы умалчиваете насчет хорошеньких женщин? - словно прочитав его мысли, с укоризной проговорил Аркадий. - Есть тут птички, способные скрасить одинокую жизнь двух холостяков? А как насчет молодых вдовушек и девиц на выданье? Все ли разобраны на сей момент или есть еще не просватанные?

Караваев пожал плечами и неожиданно сухо сказал:

- По правде, меня больше интересует тезис Руссо о том, что прежде должно учинить свободной душу, а потом уже тело. К тому же я занят составлением записки на имя Императора, в которой пытаюсь изложить свои взгляды на положение, которое сложилось в Российском государстве за последние годы.

- И что ж вас подвигло на сей замечательный труд? - с едва заметной иронией спросил Григорий. Но Караваев иронии не заметил, потому что с еще большим пылом стал объяснять суть своих занятий:

- Я понимаю, что не в моих силах убедить Государя отменить Табель о рангах. При Петре Алексеевиче она была необходима, тогда дворян просто-напросто не хватало ни для службы в армии, ни во флоте, ни в канцелярии, но сейчас надобность в ней отпала. И я в меру своих сил пытаюсь объяснить, что негоже раздавать дворянские дипломы налево и направо, тем более купцам и подрядчикам. Кроме корысти и пронырства, они ничего более в дворянское сословие не привносят.

- Вполне с вами согласен, - с готовностью закивал головой Аркадий, эти новоявленные господа, первейшие казнокрады и мздоимцы, достойны прежде всего не дворянского звания, а виселицы. Сейчас в дворяне метит всякий разночинец, а мы потом удивляемся, откуда вдруг в обществе пышным цветом расцветают лесть, лицемерие, подхалимство, подлость.

- Вы абсолютно правы, - обрадовался поддержке Караваев, - наше дворянство вместе с привилегиями утратило былое значение в обществе. Будь моя воля, я б немедля изгнал из него всех, кто получил диплом благодаря Табели о рангах, и расширил бы права столбовых дворян.

- Поразительно! - воскликнул Аркадий и незаметно подмигнул князю. И Григорий понял, что его неугомонный друг откровенно забавляется над доморощенным мыслителем, осмелившимся поучать самого Государя. - А каковы ваши воззрения по крестьянскому вопросу?

- Я полностью поддерживаю идеи господина Щербатова*. Освобождение крестьян, по моему мнению, повлечет за собой множество невзгод. Я всю жизнь прожил в деревне и точно знаю: свобода нашим мужичкам только во вред. Без присмотра помещика они обленятся, забросят хлебопашество, займутся разбоем, даже детей перестанут рожать, потому что будут заниматься пьянством и развратом, вместо того чтобы заводить семьи. К тому же это приведет к разорению дворянства. Государство станет слабее, ибо разорившиеся дворяне утратят значение его надежной опоры.