Кэтрин Коин - Знак Бесконечности Страница 10

— Пойдем, — улыбаясь, говорит Егор.

Он ведет меня к дому, поднимаемся на крыльцо, и Егор стучит в дверь. Дверь открывается и перед нами появляется пожилой мужчина, увидев Егора, бросается его обнимать, хлопает по спине и затягивает в дом.

— Ну, кого это ты привез? — с доброжелательной улыбкой смотрит на меня он, и я не могу не улыбнуться в ответ.

— Познакомься, это Инесса, моя…подруга, — говорит Егор и напрягшись смотрит на меня из под лба.

— Здравствуйте… — говорю я и пожимаю руку мужчине.

— Николай Федорович, но ты можешь меня звать Федоровичем, — подмигивает он мне и смеется. — Проходите. Егорка, поставь чайник, будем даму чаем поить!

Ну и что тут происходит? Куда меня завезли и кто все эти люди?

— Да мы ненадолго, я просто привез тебе то, что ты просил, — начинает Егор и ставит на пол сумку, я даже не заметила, откуда она взялась, — мы поедем, у нас еще планы были…

— А ну-ка цыц! Совсем не до старика, хоть чай попейте, вдруг что, может, уже и не увидимся.

— Так! Не начинай эти разговоры, — сердито смотрит на него Егор и идет ставить чайник.

Чаепитие проходит в спокойной обстановке, за все время нашего пребывания в гостях у Николая Федоровича, он успел раз десять сообщить мне, что хочет еще успеть понянчить детей Егора, на что сам Егор каждый раз закатывал глаза.

Уже по пути к машине я решаюсь задать Егору мучающие меня вопросы.

— Это твой отец?

— Не совсем…он меня воспитал. Мои родители погибли, родственников больше нет, поэтому Федорович забрал меня к себе, чтобы я не попал в детский дом. Он был другом семьи и всегда хорошо ко мне относился, наверное, потому что всегда хотел иметь своих детей, а жена не могла ему родить…а потом умерла.

— Какой ужас…. Мне очень жаль.

— Я уже почти не помню родителей. Мало кто знает о том, что случилось, — говорит Егор, — мне было всего 6 лет. Они попали в аварию, лоб в лоб с фурой. Возвращались с конференции поздно ночью, а водитель фуры заснул за рулем и выехал на встречную.

— Мне правда очень жаль.

Мы останавливаемся, и Егор проводит пальцем по моей щеке, вытирая слезинку. Я даже не заметила, как прослезилась. Это ужасно, потерять родителей так рано, да еще и при таких обстоятельствах. Никому такого не пожелаешь. Мне очень больно, что это пришлось пережить маленькому ребенку. Еще не успев впитать всю любовь и заботу родителей — его лишили такой возможности.

— Не плачь, — шепчет он, притягивает меня к себе и целует в нос.

Не могу не улыбнуться от такой нежности. Егор улыбается в ответ, затем отстраняется и отрывает несколько цветков. Собирает их в букет и протягивает мне.

— Улыбнись, — говорит он, и я выполняю его просьбу.

Глава 12

Егор

Когда она с нескрываемым восхищением рассматривала оформление из диодных лампочек в клубе, когда одна картинка сменялась другой и она, как ребенок, не могла перестать наблюдать за этим, я понял, что хочу снова увидеть все эти эмоции на ее лице. Тогда я решил, что отвезу ее в дом, в котором я рос. Покажу ей нечто замечательное, красивое, настоящее. Я хочу, чтобы она увидела цветочную плантацию Федоровича.

Когда я переехал в город, Федорович остался совсем один. Мне было обидно, что он одинок. Я не хотел оставлять его одного, но он убедил меня, что я должен выбиться в люди и построить свою жизнь. Я благодарен ему, за то, что он дал мне. За его заботу, за его нервы и за то, как он меня воспитал и не бросил на произвол судьбы, позволив забрать меня в детский дом. Поэтому, когда я уехал, он нашел себе занятие по душе. Решил завести хозяйство и выращивать цветы на продажу. Должен признать, у него отлично получается следить за всем этим. Я никогда не перестану удивляться, откуда у него столько сил, чтобы самому со всем справляться.

— Я приеду сегодня, — говорю я Федоровичу по телефону.

Любит он вставать ни свет, ни зоря и меня этому учил с детства, приговаривая — «кто рано встает — тому Бог подает». Поэтому в 6 утра он уже на ногах и решил позвонить мне. Я даже не ложился спать, после того, как приехал из клуба. Нет, я пытался заснуть, но все мои мысли были только о девушке, которую встретит только девять часов назад.

— У меня закончилось масло и бензин для той косилки, которую ты мне подарил. Трава растет по часам, — оповещает меня Федорович.

— Хорошо, я привезу. Что-нибудь еще нужно?

— Нет, больше ничего.

— И еще…возможно я приеду не один.

— Надеюсь, с девушкой? — слышу улыбку в его голосе.

— Да. Все, давай, скоро приеду, — избегаю еще каких-либо вопросов и отключаюсь.

Привожу себя в порядок, выпиваю чашку кофе, собираюсь и выхожу из подъезда. Сажусь в машину, завожу двигатель и выезжаю со двора. Из динамиков доносится песня «Ни шагу назад» группы Tracktor Bowling и я сразу вспоминаю, как слушали другую песню этой группы вчера с Инессой. Невольно начинаю улыбаться. Выезжаю на трассу и еду на заправку. Покупаю канистру бензина и масла для Федоровича. Сажусь в машину и еду по направлению к дому Инны. Все-таки мне удалось выпросить у Аллы ее телефон, поэтому я, подъехав к ее дому, набираю номер. Она приглашает меня зайти. В подъезде я сталкиваюсь с мужчиной, который спускался вниз.

— Па! — окликает его молодой человек, лет 27–30 и догоняет его.

Не понимаю, почему вдруг они привлекают мое внимание. Ускоряю шаг и быстрее поднимаюсь к квартире Инны. Она сразу открывает дверь и встречает меня в довольно интересном виде. На ней только ночная рубашка, которая едва прикрывает бедра. Черт.

— Проходи, — говорит она, и идет в ванную.

Я захожу и останавливаюсь возле двери. Не знаю, стоит ли мне идти на кухню и в комнату, поэтому я просто стою. Стою и жду.

— А куда ты хочешь меня отвезти? — кричит из ванной.

— Пусть будет сюрпризом, — не хочу рассказывать, куда я ее повезу. Хочу удивить ее.

— Ладно, но мне надо знать, что надеть.

«Езжай в этой рубашке» — хочу ответить, но вместо этого говорю:

— Все равно, надевай, в чем обычно ходишь.

Наконец она выходит из ванной и на ней по-прежнему эта рубашка. Кажется, она специально это делает. Хочет поиграть? Ладно, я не против.

Заходит в комнату, но оставляет дверь чуть приоткрытой и стягивает с себя рубашку. Я прекрасно вижу это, потому что не сдержался и открыл дверь шире. Она остается в одном белье. Какая же она красивая. Мне стоит не малых усилий оставаться на месте и не подойти к ней. Она поворачивается ко мне лицом.

— Не хочешь отвернуться? — спрашивает она, держа в руках рубашку.

— Нет, — честно отвечаю. Я готов бесконечно смотреть на нее.