Лайза Хелл - Любовный марафон Страница 10

Тем временем Нита поблагодарила Реда за цветы и сделала это достаточно самоуверенно, хотя ее сердце колотилось от волнения. Зеленые глаза Реда радостно сверкали: ведь они снова увиделись и, очевидно, ко взаимному удовольствию.

— Ну? — спросил он. — Как прошло представление? Понимают ли ньюйоркцы, какой интересный современный ансамбль прибыл к ним в город из далекого Берлина?

— Они понимают это и ценят, — ответила Нита. — Когда они загораются, это лучшая публика в мире… то есть одна из лучших, — быстро исправилась она.

— Естественно, самая лучшая — берлинская, — продолжил с добродушной улыбкой Ред. — За это время я узнал, как сильно ты влюблена в свой родной город и как его расхваливаешь, но любовь иногда делает человека слепым!

— Ты это знаешь по личному опыту? — поинтересовалась девушка, не рассчитывая на ответ, и повернулась к Фелициате, продолжавшей все это время молча стоять позади нее. — Ты уже поблагодарила за цветы? — спросила она, чтобы хоть что-то сказать. — И что мы будем делать сегодня вечером?

— Я поблагодарила, — заикаясь, ответила Фелициата. — А что касается вечера… Я не знаю.

Джерми подошел к ней, затем бережно подвел к машине и стремительно открыл дверь.

— Может быть, положим цветы в багажник? — предложил он. — Ты прямо задавлена ими!

Фелициата кивнула, и Джерми аккуратно взял из рук девушки букеты, причем нечаянно коснулся ее груди. Оба на секунду замерли, как будто сделали что-то недозволенное. Нита и Ред ничего не заметили. Они наблюдали за Джерми, осторожно укладывавшим цветы в багажник.

Ред настоял, чтобы рядом с ним села Нита, а Джерми и Фелициата — на заднее сиденье, при этом Фелициата отодвинулась от Джерми, насколько это было возможно.

Прежде чем завести двигатель, Ред спросил:

— Как вы отнесетесь к ужину в «Сарди»? Он находится на Манхэттене на Сорок четвертой улице. Это далеко от вашего отеля?

— Всего в двух кварталах от нас, — ответила Нита. — Это было бы отлично. У нас и без того мало времени. Завтра в восемь утра начнется репетиция.

Ред посмотрел на нее с заметным разочарованием в глазах и, вздохнув, тронул машину с места. Они с Джерми рассчитывали на длинную ночь. В зеркале заднего вида он увидел лицо друга, сиявшее, как у ребенка на Рождество. «Невероятно, — подумал Ред, улыбаясь про себя, — что смогла сделать, практически мгновенно, эта маленькая блондинка с высокомерным, мало склонным к шуткам и всегда очень самоуверенным мужчиной! Вот он сидит с рассеянным, мечтательным выражением, как будто ему встретилась сказочная фея, а сам он больше не надеется снова увидеть ее. Ну, тут я постараюсь немного помочь…»

Он стремительно вел машину в царящем вокруг оживленном потоке, умышленно выдерживая слишком короткие дистанции от впереди идущих автомобилей и резко тормозя на перекрестках. Его хитрость удалась. Легкая, как перышко, Фелициата сначала сползла на сиденье вперед, а затем в сторону, точно в руки Джерми. Затем, что произошло потом, Ред, к своему сожалению, проследить уже не мог. Ему пришлось полностью сосредоточить свое внимание на дороге, и, кроме того, он больше не видел Фелициату в зеркале заднего вида.

С распахнутыми от счастливого изумления глазами девушка лежала на широкой груди Джерми, не решаясь дотронуться до него даже пальцем. Джерми обнял своей сильной рукой ее узкие плечи, восторженно вглядываясь в лицо Фелициаты. Затем очень медленно наклонился и нежно коснулся губами ее слегка приоткрывшегося рта. Тело девушки задрожало от возбуждения, и Джерми, уже не таясь, крепко обнял Фелициату и прижал к себе. Ее щека ощущала сквозь рубашку тепло его тела. Запах дорогой туалетной воды приятно щекотал ей ноздри. Девушка закрыла глаза, и вдруг ей захотелось, чтобы это мгновение длилось вечно: никогда еще в жизни она не чувствовала себя под такой надежной защитой. Совсем легко и как бы случайно она сомкнула руки за его головой. Джерми нежно провел пальцами по ее губам, но больше не целовал их. Он еле сдерживался, чтобы не попросить Реда больше никогда и нигде не останавливать машину. Если бы это зависело только от него, то они могли бы сразу же двинуться в Калифорнию. Джерми не желал для себя ничего лучшего, как только постоянно чувствовать в своих руках эту изящную девушку.

Ред и Нита между тем вели очень оживленную беседу. Временами Ред как бы случайно клал свою сильную руку на колено Ниты, и мгновенно, тоже как бы случайно, она отводила колено, и его рука повисала в воздухе. Ред поклялся, что за это он будет ее очень долго целовать после ужина. Правда, где это произойдет, ему было не совсем ясно. А Нита при каждом его «случайном» прикосновении напоминала себе, что ей никак нельзя забывать о своем разумном решении. «Я не должна всерьез влюбляться! Я не должна терять голову! Мне нельзя влюбляться! Это было бы ужасно, это была бы просто катастрофа! Флирт — пожалуйста, с удовольствием, но не более. Только не потерять голову!» Однако это было очень трудно, особенно когда она украдкой бросала взгляд на красиво очерченный профиль и мускулистые руки Гарретта, которые, несомненно, могли бы великолепно ласкать…

— А «Сарди» — известный ресторан? — спросила Нита. Ее начала раздражать длинная пауза, возникшая в их разговоре.

— Нам его рекомендовали. В Нью-Йорке мы сами ни в чем не уверены на сто процентов, ведь наш дом в Сан-Франциско. «Сарди» приобрел известность из-за часто посещавших его первых звезд кино и театра, чьи карикатуры нарисованы там всюду на стенах. Кроме того, как утверждают некоторые, в этом ресторане готовят самые изысканные блюда во всем Нью-Йорке! Надеюсь, что вы голодны. Не люблю женщин, которые лишь ковыряются в своей еде, в Америке много таких.

— Я определенно не принадлежу к их числу, — засмеялась Нита. — Во всяком случае, не после выступления. В течение дня практически ничего не ем, поскольку могу танцевать только с пустым желудком.

Реду захотелось побольше узнать о ее профессии, и Нита, которая страстно обожала танцы и все, что связано с ними, оказалась в своей стихии. Она любила и умела говорить об этом. Ред то и дело бросал на нее восхищенные взгляды, пока она рассказывала, энергично жестикулируя. Временами он видел ее темные, искрящиеся веселым задором глаза и не мог на них насмотреться. Вдруг девушка резко повернулась назад.