Дороти Иден - Леди Маллоу Страница 11

Но Сара, наблюдая, как леди Маллоу, будто от холода, кутает узкие плечи в черный платок из испанских кружев, высокомерно подняв тонкий нос, чувствовала лишь сильную злость и крайнее разочарование. Она чуть не заплакала.

Амброс, думала она, следуя вниз по лестнице за внушительной фигурой Томкинса, может, тем не менее отправиться в Вест-Индию и провести там собственное расследование. А она должна, ничего не делая, беспомощно ждать его возвращения? Нет, это просто невыносимо.

Когда же они спустились в вестибюль, послышалась какая-то возня, входная дверь распахнулась и в дом вошла пожилая няня с мальчиком. Ребенок не плакал, но по его бледному болезненному лицу было заметно, что он вот-вот расплачется. И в самом деле, когда леди Мальвина, которая, видимо, засиделась внизу, с криком удивления и радости бросилась к вошедшим, на лице мальчика отразился неприкрытый страх.

— Что такое, Энни? Что случилось? Почему вы так скоро вернулись? Голубчик ты мой, не можешь без своей бабушки?

— Совсем не то, миледи, — ответила Энни Довольно резко, и в ее голосе отчетливо прозвучало неодобрение. — Слишком много шампанского вчера вечером.

— Но оно не могло повредить мальчику!

— Он чувствует себя плохо, ему очень нездоровится. Я уложу его сейчас же в кровать.

— Ну, ну! — воскликнула леди Мальвина. — и скорее к своей бабушке!

Но как только она протянула руки, желая обнять мальчика, ребенок в панике неожиданно ловко увернулся, стремительно кинулся к Саре и судорожно вцепился в ее юбку.

Ей трудно было судить, поступил он так сознательно или нет, но, когда ребенок поднял на нее свои большие черные глаза, Сара отчетливо увидела в них невысказанную мольбу. Поддавшись внезапному порыву, она взяла его на руки, и мальчик крепко обхватил ее ручками за шею, словно в ней было его спасение.

— Тайтус! — крикнула смущенная до крайности Энни. — Ты не должен вести себя так с незнакомой дамой. Иди ко мне, и мы пойдем наверх.

Но мальчик лишь теснее прижимался к Саре и сопротивлялся попыткам няни забрать его. К ним поспешила леди Мальвина, которая, обмахивая веером лицо ребенка, приговаривала:

— Тайтус, мой маленький озорной амурчик, поди к своей бабушке.

— Не пойду, — пробормотал он, уткнувшись лицом в шею девушки.

— Мне кажется, — сказала Сара, стараясь соблюдать тактичность, — вы немного напугали его.

— Напугала его! Напугала моего собственного внука! Когда я люблю его всеми фибрами своей души. Что за несусветная чушь! Томкинс, кто эта молодая женщина?

Прежде чем дворецкий успел ответить, открылась дверь на другом конце вестибюля и в помещение не спеша вошел высокий черноволосый мужчина, которого Сара последний раз видела в суде.

— Что здесь происходит? Почему такой гвалт? Энни, если ты не в состоянии справиться с ребенком, нам придется поискать другую няню.

— Энни имела дерзость сказать, что слишком много шампанского повлияло на здоровье мальчика, и он плохо себя чувствует, — заявила леди Мальвина сердито. — Будто та малость, что он выпил, могла повредить ему.

Сара, чувствуя теплое тельце мальчугана, который жался к ней, словно инстинктивно ища защиты, громко и отчетливо заявила:

— Если вы действительно дали пятилетнему ребенку шампанское, то я полностью согласна с Энни. Неудивительно, что ему нездоровится.

— А вы — черт возьми! — что здесь делаете?

— Я успокаиваю вашего сына, который в этом, как видно, нуждается.

— Черт побери! Кто вы?

Сара не опустила глаз под его пристальным взглядом. Наконец-то она могла с близкого расстояния разглядеть лицо человека, которого до сих пор видела издалека в слабо освещенном зале суда. Надменно изогнутые черные брови, угрюмые глаза и запавшие щеки в складках свидетельствовали о нетерпимости и большой силе воли.

Глядя ему прямо в глаза, Сара ощутила какое-то внутреннее торжество и волнение, потому что распознала в нем достойного противника. Ей предстояла захватывающая борьба. Она могла презирать Амалию за ее несносный характер и постоянную боязнь, что к ней отнесутся недостаточно почтительно. Но этот человек, который стоял перед ней, мог возбудить не только ненависть, но и хищение. И она спокойно ответила:

— Меня зовут Сара Милдмей. Я только что разговаривала с вашей женой, лорд Маллоу, по поводу моей возможной работы в качестве гувернантки вашего сына. К сожалению, по ее словам, вы пока не собираетесь нанимать кого-либо на эту должность. Однако — если хотите знать мое мнение — ваш сын в его возрасте нуждается в более квалифицированном руководстве и воспитании, чем может обеспечить самая способная няня.

Сара бросила возмущенной Энни примирительный взгляд. Блейн Маллоу (так она станет его называть, пока не докажет, что у него другое имя) отступил на шаг и внимательно посмотрел на нее прищуренными глазами; их выражение было невозможно истолковать.

— И с какой стати, позвольте спросить, вы держите моего сына на руках? Пытаетесь заручиться его расположением?

— Вовсе нет, он сам подбежал ко мне.

— Да, это правда, — подтвердила леди Мальвина. — Почему-то он помчался к этой молодой женщине.

— Я уже говорил вам, мама, чтобы вы вели себя с ним спокойнее. Он не очень крепкий мальчик. Как вы думаете?

Сара поняла, что этот неожиданный вопрос адресован ей, и почувствовала, как мальчик сильнее обхватил ее за шею. Его сердечко колотилось, подобно пойманной птичке.

Невольно голос Сары сделался мягче.

— Да, он чересчур впечатлителен. Ему нужны ласка и, конечно, время, чтобы привыкнуть к новой обстановке.

— Ха! Вы читали о судебном процессе?

— Как и вся Англия, — сказала Сара спокойно. — По правде говоря, именно поэтому я и пришла к вам. Следила за развитием дела с большим интересом. А когда в газете напечатали, что вам понадобится гувернантка, то я набралась смелости прийти сюда.

— Но моя жена не захотела взять вас?

Губы лорда Маллоу слегка покривились, но насмешливо или сердито — Сара затруднялась сказать.

— Возможно, я действовала слишком импульсивно.

— У вас есть рекомендации?

— Да, разумеется. Например, от леди Аделаиды Фицсиммонс и…

Ее расчет на то, что человек, привыкший к самостоятельности, не станет возиться с рекомендациями, а примет решение, руководствуясь личными впечатлениями, в полной мере оправдался. Эти жгучие черные глаза, в которых не было ни доброжелательности, ни ненависти, откровенно прощупывали ее.

— Мама, Тайтусу эта женщина как будто нравится.

— Одному Богу известно почему!

— Дети инстинктивно чувствуют доброту. Быть может, именно это качество мисс Милдмей…