Марина Григ - Любовник поневоле Страница 14

Ну вот, прошло два месяца после моего счастья. Я знаю, что он уезжал с ней куда-то далеко, наверное, отдыхать. В офисе сказали: вернется в конце месяца. В конце так в конце — меня это вполне устраивает. Я уже точно знаю, что у меня получилось. Все тесты дают положительный результат, осталось пойти к врачу, чтоб подтвердил.

Алка меня все время спрашивает, не мучит ли меня совесть, ведь он так искренне мне сочувствует, на такое пошел, что не каждый мужик согласится. Нет, не мучает. Я умираю от любви к нему. Либо я получу его — даже таким путем, либо мне не жить. Эта корова не может родить ему ребенка — отлично, значит, ребенок — его ребенок — станет моим козырем.

Теперь надо продумать план, как ему об этом сказать. Он, конечно, будет в ярости, но деваться ему некуда. Постепенно он придет в себя и поймет: какое это счастье, что у него будет малыш — у нас будет малыш. Держись, женушка, разъезжай теперь по парижам и испаниям одна, а он будет со мной. Мне не нужны его деньги, мне нужен он сам, только он. И почему это он должен отказаться? Очень даже ему понравилось со мной, я же видела, чувствовала, как постепенно тает его сердце и разгорается страсть. У меня просто времени не было достаточно, чтобы окончательно привязать его к себе.

На сей раз времени довольно, и аргумент куда как веский. Он не устоит, точно не устоит. А если… если он пошлет меня к черту вместе с моим ребенком? Что мне делать? Да нет, не может быть, Пашка на такое просто не способен.

Так как же все-таки сказать? И когда? Надо подумать…

Перед кем мне действительно мучит совесть — это перед Лешкой. Вот уж кто не виноват ни в чем. Любит он меня и знает, что я никогда не любила его. Уж как ему хотелось ребеночка, но мне-то он не был нужен — от Лешки. Мне нужен только ребенок Паши и никакой другой.

Если честно, то я нагло кинула Лешку. Просто бросила и уехала, вроде как и за человека не посчитала. Знаю, не заслужил он такого, но ничего не могла с собой поделать. Опостылел он мне своей собачьей преданностью и податливостью во всем. Надоело, мужик должен быть мужиком, а не тряпкой. Про Пашку он все знает, звонит, уговаривает вернуться, говорит, что простит и примет. Только мне его прощение не нужно. У меня теперь выбор прост: либо в рай с любимым, либо в ад без него.

Сентябрь выдался дождливым, но теплым. Они с Ирой много работали — надо было отрабатывать отпуск. Спустя месяц после возвращения из Майами она вдруг сказала, сидя в машине:

— Я договорилась с Наташей. Она ждет меня завтра, после обеда. Ты поедешь со мной?

Павел не сразу нашелся что сказать — она заговорила об этом неожиданно. Потом вспомнил, что на завтра у него назначена важная встреча, как раз в два часа. Повод был более чем уважительный — идти ему почему-то не хотелось. Все равно она потом ему все расскажет, а в женские дела не очень-то приятно углубляться. Пусть они обговорят все детали, а он подключится к самому процессу.

— У меня встреча со страховщиками. Может, с мамой пойдешь?

— Я могу и одна, не проблема. Все равно без тебя ничего не решу — просто пойду на разведку.

Он молча кивнул.

Вечер прошел как-то обособленно — каждый думал о своем. Павел уткнулся в компьютер, чтобы не говорить о ее завтрашнем визите. На самом деле он вновь думал об Алене. Позвонить ей, что ли? А потом что? Потом от нее не отделаешься, а иметь какие-либо контакты с ней, кроме, возможно, телефонных звонков, да и то раз в год, он не собирался. Ладно, это потом, главное завтра — Ирина. Странно, но почему-то он не испытывал особого воодушевления от мысли, что она наконец решилась взяться за решение столь болезненной проблемы. Очень странно…

А Ира просто легла с книжкой в постель. И что-то неуловимое проскочило между ними, потому что они оба не хотели обсуждать вопрос, имевший важное значение для них. Будто каждый собирался решать его в одиночку.

Утро началось, впрочем, привычно. Ира едва прикоснулась к завтраку, выпила только чашку крепкого чая с мятой и ушла, поцеловав его в щеку. Он нарочито медленно выпил кофе, поел, тщательно оделся. Непонятно, почему ему не хотелось спешить. Машина давно стояла у подъезда, а он все медлил. Наконец Павел решился. Он достал свою старую записную книжку и переписал Аленкин номер телефона в свой мобильный. Он понятия не имел, где она теперь живет, но другого номера у него не было — по крайней мере ему подскажут, как ее найти. Звонить из дома ему не хотелось — домработница убиралась в квартире и могла услышать. Он решил позвонить из кабинета, когда Галка уйдет на обед.

Секретарша встретила его удивленным взглядом — Павел очень редко опаздывал на работу. Он поздоровался, прошел в кабинет — было уже начало двенадцатого. Открыл ноутбук, начал проверять почту. В этот момент раздался звонок:

— Паша, тебе звонит какая-то дама, по-моему, та самая, что звонила пару месяцев назад. Соединять?

От неожиданности он не сразу нашелся, что ответить. Просто телепатия какая-то у этой девицы — он же собирался найти ее! Машинально отметил неприятный факт — Галка ее запомнила.

— Давай. И подготовь мне, пожалуйста, все документы для встречи.

В трубке воцарилось молчание — Алена явно ждала его ответа.

— Привет. Как дела?

— Как ты догадался, что это именно я?

— Не я — моя секретарша узнала и сказала мне. Так что ты засветилась, учти.

— Ошибаешься, — Алена усмехнулась, — это не я, это ты засветился, дорогой.

Он невольно вздрогнул — раньше она не позволяла такого тона в общении с ним.

— Что ты имеешь в виду? И вообще зачем ты звонишь, мы вроде договорились?..

— Звоню, потому что обстоятельства изменились. Надо поговорить.

Павел едва сдержался, чтобы не нагрубить ей и не швырнуть трубку. Надо было держать себя в руках — скандал ему ни к чему, особенно в офисе.

— Что опять случилось?

— По телефону такие вещи не обсуждают. Когда ты сможешь выйти?

— Я не собираюсь с тобой встречаться. Говори, что надо.

— Повторяю, ситуация серьезная, надо поговорить. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя супружница узнала, где и с кем ты провел десять дней в июне?

Ему вдруг стало душно. Эта особа собирается шантажировать его! Он ослабил узел галстука. Показалось, что нечем дышать. Господи, а он собирался проявить альтруизм и позвонить ей… Серега был прав — она просто опасна.

— Вот, значит, какова твоя благодарность, Алена. Ты уже расхотела умирать, как я посмотрю. В чем дело?

— Павел, я повторяю еще раз: мне надо поговорить с тобой. Если ты после этого решишь, что нам незачем встречаться, я больше не позвоню тебе.