Шелковые нити - Мария К Страница 15

— Чувствуешь себя немного не в своей тарелке, Джонни? — Спросил Чарли, выгнув бровь.

— Можно и так сказать, — Джонни нервно хихикнул. — Если честно, я даже не знал, что это бар.

— Не поклонник алкоголя, да?

Джонни почесал в затылке, выглядя немного смущенным.

— Без проблем, — быстро пожал плечами Чарли. — Если тебе не нравится, я не буду настаивать. — Словно по наитию, Чарли поднялся со своего места. — Что ж, тогда как насчет того, чтобы немного осмотреть Лондон? — предложил он.

— Нет-нет, все нормально, — быстро замахал руками Джонни. — Не беспокойся. Наслаждайся коктейлем.

Чарли покачал головой с решительной ухмылкой и, быстрее, чем Джонни успел среагировать, вылетел из бара. Он бросил на стол немного денег, чтобы оплатить свой напиток, и поманил Джонни за собой.

Чарли и Джонни прогуливались по улицам Лондона, в воздухе чувствовался намек на дождь. Серость города не могла омрачить жизнерадостный настрой Чарли. Он шел с уверенным видом, небрежно засунув руки в карманы, а его взгляд перебегал от витрины к витрине магазина, словно в поисках спрятанного сокровища.

— Знаешь, я всегда питал слабость к красивым, но совершенно бесполезным вещам, — усмехнувшись, заметил Чарли.

Смех Джонни, теплый и сердечный, наполнил свежий лондонский воздух. Он был очарован откровенностью Чарли.

— Ну, ты и правда можешь находить красоту в самых неожиданных местах.

Затем, словно пораженный внезапной мыслью, Чарли устремил на Джонни проницательный взгляд. “Кстати, о неожиданностях, ты не находишь Хлою и Ричарда настоящими любовными голубками?” Он добавил с игривой усмешкой: “Как будто они забыли об остальном мире, особенно о нас”.

Джонни почувствовал укол неловкости от замечания Чарли. Он быстро ответил: "Ну, в свою защиту могу сказать, что я позвонил тебе не потому, что Хлоя стала уделять мне меньше внимания. Я позвонил тебе, потому что ты показался мне интересным и добрым".

Чарли не смог удержаться от искреннего смеха над таким заявлением.

— Добрым, да? — повторил он, и в его тоне послышались нотки веселья, когда он поразился его наивности. — Ну, Джонни, знаешь ли, только потому, что у меня огненные волосы и яркие наряды, это не значит, что у меня огненное сердце.

— Ты показался хорошим парнем, — махнув рукой, настоял Джонни.

Чарли слегка наклонил голову, явно довольный оценкой Джонни. Он не смог скрыть лукавой улыбки, тронувшей уголки его губ. “Я этого не отрицаю. Но ты же понимаешь, что мы встречались всего один раз.”

Джонни пожал плечами, как бы говоря, что иногда первое впечатление говорит о многом.

Послеполуденное солнце рисовало мерцающие узоры на воде, когда Чарли и Джонни остановились у моста, прислонившись к перилам. Река внизу текла размеренно, ее отражения танцевали в ряби.

Взгляд Джонни казался отстраненным, как будто он был погружен в свои собственные мысли. Тихие звуки города проплывали мимо, создавая вокруг них умиротворяющую атмосферу.

Через мгновение задумчивое молчание Джонни сменилось любопытством. Он повернулся к Чарли и сказал: "Я все хотел спросить, почему ты выбрал это место для нашей встречи?"

— О, этот бар? — Чарли с любопытством посмотрел на Джонни. — Что ж, полагаю, мне оно нравится своей экстравагантностью, несмотря на простоту района.

Джонни кивнул, впитывая спокойствие окружающей обстановки. Затем он заинтригованно приподнял бровь. "Ты и Ричард… сколько людей очарованы той роскошью, которую вы им предлагаете?"

— На удивление, довольно много, — Искренняя улыбка заиграла на губах Чарли. — Людей тянет к роскоши, как мотыльков к огню. Но иногда в простоте есть своя прелесть.

— Знаешь, это первый раз, когда я вживую встретился с кем-то настолько богатым, как Ричард, — признался Джонни.

— Тебе всегда было интересно, почему такие люди, как он, разбрасываются деньгами, да? — усмехнулся Чарли. — Покупают домашние кинотеатры, дорогие картины, всю эту мишуру?

Джонни кивнул, слегка нахмурив брови. "Если честно, то да. Никогда это не понимал. Только потому, что они могут?"

Чарли повернулся и, опершись спиной о перила моста, посмотрел на улицу. Он небрежно поправил волосы, не отрывая взгляда от проезжающего мимо велосипедиста.

— Просто потому, что мы можем, — сказал он. — Деньги и власть — это то, к чему мы все стремимся, признаем мы это или нет. Вполне естественно, что, достигнув их, мы позволяем себе роскошь, которая им и сопутствует. Когда у тебя есть средства, ты потакаешь своим желаниям. И чем больше у тебя есть, тем дороже, как правило, обходятся эти желания. — Чарли помолчал, позволяя своим словам повиснуть в воздухе, а затем заключил: — Но дело не только в потакании своим желаниям. Речь идет о свободе делать то, что мы хотим. Иметь весь мир у своих ног и знать, что есть очень мало такого, что действительно недосягаемо.

Джонни назвал точку зрения Чарли эгоистичной. Слова Джонни повисли в воздухе, пока Чарли обдумывал его ответ, в его глазах отражались огни города. "Ты прав", — наконец признал Чарли с легкой улыбкой. "Это может быть эгоистично, но это также форма самосохранения. В мире, наполненном хаосом и проблемами, важно заботиться о себе".

— Но разве мы не несем ответственности за то, чтобы что-то сделать с этими проблемами? — Джонни вздохнул, все еще не до конца убежденный. — Ты не можешь просто игнорировать их и наслаждаться своей жизнью, в то время как другие страдают.

Чарли повернулся прямо к Джонни, его взгляд не дрогнул. "Я не говорю, что мы должны полностью игнорировать мировые проблемы. Я говорю о том, что мы не должны позволять им поглощать нас. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на беспокойство о вещах, которые ты не можешь контролировать". Чарли запрокинул голову, любуясь открывшимся видом, и посоветовал: “Расслабься и наслаждайся. Не отказывай себе в удовольствиях. Это не делает тебя бессердечным; это делает тебя живым. И ты никогда не должен позволять никому заставлять тебя чувствовать себя виноватым за это”.

Озадаченный Джонни спросил, не было ли это чем-то вроде "живи, смейся, люби". Чарли выгнул бровь от такого сравнения и не смог удержаться от смешка.

— Живи, смейся, люби… Думаю, можно сказать и так, — сказал он с легким озорством в глазах. — Хотя я предпочитаю думать об этом как о том, чтобы жить полной жизнью. — Он посмотрел на Джонни, будто пытаясь убедить его, и объяснил: — Жизнь предназначена для того, чтобы ею наслаждаться. Зачем увязать в мировых проблемах, когда можно радоваться тому, что тебе было дано?

— В этом-то и проблема. В то время как у вас, людей с деньгами и властью, действительно есть возможность изменить хоть что-то, вы предпочитаете не делать этого, потому что не хотите утруждать себя. И