Дженнифер Тейлор - Наедине с тобой Страница 15

— Конечно, справлюсь! — отрезала она, запрокидывая назад волосы, которые выбились из аккуратного пучка, в который она уложила их накануне.

— Позволь мне не согласиться. Ты выглядишь ужасно, если хочешь знать, и, если я не ошибаюсь, у тебя температура. Не удивительно, что ты упала в обморок. — Он протянул руку, чтобы пощупать ей лоб, но Мэгги уклонилась.

— Перестань! Мне не нужно говорить, как я себя чувствую, Мэтью. Если я говорю, что хорошо, значит хорошо, так оно и есть, и точка! А теперь я была бы тебе очень признательна, если бы ты ушел.

Она резко поднялась, вынудив его сделать шаг назад, но застонала от отчаяния, так как к горлу подкатил приступ тошноты. Прижав ладонь ко рту, она, спотыкаясь, добралась из комнаты на кухню, и едва успела дойти до раковины, как ее вырвало.

— Ну, ничего, теперь тебе станет лучше. — Он, должно быть, шел за ней следом, потому что, когда спазмы окончательно прошли, он обхватил ее уверенным жестом за талию и помог дойти обратно до гостиной, чтобы вновь усадить на диван. Он вышел из комнаты, но, спустя минуту, вернулся с намоченной тряпкой в руках и стал осторожно протирать ей лицо и тело. Мэгги закрыла глаза, мечтая, чтобы земля разверзлась и поглотила ее, потому что ненавидела себя за то, что показалась перед ним в таком виде.

— Тебе нужно лечь в постель. Как ты думаешь, сможешь встать?

Его голос звучал мягко, чуть ли не нежно, и она в удивлении открыла глаза. Только на какую-то долю секунды их глаза встретились, и неожиданно вся ярость, вся враждебность прошла. Может быть, был шанс, что они как-нибудь смогут помириться друг с другом, чего они не делали раньше?

— Мэтью, я…

Он встал и бросил тряпку на стол, лицо его было бесстрастным.

— Я думаю, будет лучше, если ты позволишь мне помочь тебе забраться наверх.

Мэгги содрогнулась всем телом, опустив глаза на свои руки, сложенные на коленях. Какая же она дура, что подумала об этом! Мэтью не желал разговаривать и что-либо выяснять. Он жаждал мести!

Ни слова не говоря, она позволила ему помочь ей подойти к лестнице, слишком расстроенная своей глупостью, чтобы спорить. Она не хотела очередной сцены, просто желала, чтобы он ушел, оставив ее и ее дом.

Толкнув плечом дверь в спальню, он помог ей зайти внутрь и окинул оценивающим взглядом стены нежного персикового оттенка, такого же цвета покрывало на кровати, мебель соснового дерева. Мэгги сама оформила спальню, намеренно выбрав цвета и мебель, которые были прямой противоположностью интерьеру спальни в их бывшем доме. Та спальня была украшена антикварной мебелью, богатыми тканями — лучшим из всего что можно купить, но она никогда не чувствовала себя непринужденно в той комнате, никогда не ощущала, что это ее спальня. То была спальная комната Мэтью, оформленная по его вкусу, как, впрочем, и другие комнаты в большом элегантном доме с видом на парк.

После развода он продал тот дом, и, хотя это удивило ее, Мэгги не было его жалко. Он так и не стал ее домом — в нем не было ничего, к чему она приложила бы руку. Он полностью принадлежал Мэтью. С самого начала их взаимоотношений Кейн подчинил себе ее жизнь, и дом в этом смысле не был исключением.

Теперь же, когда она увидела, как он рассматривает ее свежую, незастланную спальню, то неожиданно обрадовалась, что он увидит разницу и поймет, с какой решительностью она пыталась вычеркнуть их брак из своей жизни. Он, однако, ничего не сказал, помогая ей добраться до постели и сесть, прежде чем распрямиться и посмотреть ей в лицо.

— Ты выглядишь немного получше, но тебе все равно нужно отдохнуть. Ты сама справишься или мне помочь тебе раздеться?

— Не надо! — Ее сердце содрогнулось от этой мысли, и она отвела взгляд, боясь, как бы он не заметил этого. — Теперь все в порядке. Спасибо за помощь, не стоит больше беспокоиться.

Он улыбнулся почти мягко, но в глазах его, в то время как он разглядывал ее порозовевшие щеки, ничего мягкого не было.

— Я вижу, что мысль о моей помощи беспокоит тебя, Мэгги. Не забывай, мы были женаты, и это был бы не первый раз, когда я помогал бы тебе раздеваться!

Неожиданно ее охватило желание такое сильное, такое яростное, что потрясло ее до глубины души. Как было бы легко поддаться этому желанию, которое всегда будил в ней Мэтью, но она должна была бороться с ним, должна была помнить, что случилось в прошлый раз. Она отдалась ему тогда охотно и с радостью, желая единственно принадлежать ему. Она так любила его, но даже этого оказалось недостаточно; так как же могло быть сейчас, когда ему нужно лишь расквитаться с ней, покончить с горечью, которая наполняла его?

— Я думаю, будет лучше, если ты сейчас уйдешь, — сказала она спокойно. — Мне не нужна помощь. Я прекрасно могу справиться сама, спасибо.

Он слегка пожал плечами.

— Как угодно. Ты, похоже, стала очень самостоятельной в последнее время.

— Мне пришлось. Воспитывать одной ребенка не просто.

Его темная бровь удивленно поползла вверх, и он натянуто улыбнулся.

— Как это, одной? А как же ее отец? Ведь Дэвид принимает участие в ее воспитании и будет принимать?

Она возненавидела себя за нечаянную оговорку, втайне проклиная свой язык и Мэтью, который всегда так расстраивал ее, что она себя плохо контролировала.

— Конечно, принимает. Перестань передергивать все, что я говорю, Мэтью. Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду!

— Так ли? Честно говоря, я не уверен.

— Перестань. Я устала и хочу спать. Чего я не хочу, так это еще одного бесплодного спора!

Она чувствовала, как у нее колотится сердце, и, встав, подошла к двери. Она взялась за нее так крепко, что пальцы онемели.

— Пожалуйста, уходи. Нам больше нечего сказать друг другу.

— Чего ты так боишься, Мэгги? Сначала я думал, что ты просто нервничаешь, встретив меня после того, как мы расстались, но ведь за этим кроется нечто большее, не так ли? Ты не просто нервничаешь, ты боишься. Так что же все-таки ты пытаешься утаить от меня?

Он прошел через комнату и встал напротив нее так близко, что она могла ощущать тепло его тела и чувствовать знакомый слабый аромат мыла и чистой кожи, который принадлежал только ему. Она сразу же съежилась, рука, державшая дверь, задрожала, и страх начал наполнять ее, лишая способности думать.

— Скажи мне, Мэгги, скажи.

Его голос звучал низко, ровно, настойчиво, и она судорожно вздохнула, осознав, как он пытается манипулировать ею, оценивая ее реакцию и заставляя сказать что-нибудь такое, что выдаст ее. В первые дни их знакомства она часто ходила на заседания суда и наблюдала, как он использует ту же мертвую хватку, проводя перекрестный допрос свидетелей. Сначала она восхищалась тем, как ему удавалось вытянуть информацию подобным образом, но позднее, когда он обратил свой талант в ее сторону, она стала ненавидеть его.