Альбина Скородумова - Французская мелодия, русский мотив Страница 15

Во время своих поездок во Францию я обязательно захожу в галерею к Полине хоть на часок — поздороваться, поболтать, узнать последние сплетни.

Кстати, магазинчик с арабскими духами в галерее принадлежит Абду. Как ему удалось уговорить Полину пойти на это — большой секрет. Несмотря на свои чувства к этому арабу, она всегда заботилась об имидже галереи, это единственное ее богатство, ее детище. А тут такая безвкусица…

Последний мой визит к Полине был около года назад. Она готовилась к очередному вернисажу. Собиралась вывозить цикл «Арабески». Не думаю, что эта затея увенчалась успехом, так как интерес к арабской живописи не так уж велик. Понятно, что делает она это исключительно ради Абду. Чем он ее так увлек — не пойму. Да и никто не понимает. На всех встречах разговор обязательно заходит о Полине и ее любовнике.

Все очень жалеют Мари — дочь Полины. Прелестное дитя, говорят, очень умная девочка, но для матери она просто как бельмо на глазу. Воспитывала ее бабушка, пока мать устраивала личную жизнь. Теперь, когда здоровье графини Порошиной резко ухудшилось, все гадают, кто — Полина или Мари — унаследует огромное порошинское состояние.

Думаю, что твой визит к Порошиным пройдет нормально. Полина в Иври не бывает, экономку Нюшу ты знаешь, адрес у них прежний. Так что смело можешь брать билет до Парижа. Да, и обязательно от меня поклонись Триумфальной арке.

Глава 11

Попрощавшись со словоохотливой Капочкой и ее беспардонными болонками, я вышла на улицу. Решила пройтись немного пешком, полюбоваться весенним городом, подышать невским воздухом, а заодно подумать над тем, что рассказала моя бывшая сослуживица.

Итак, отношения Полины и Марьяши оставляют желать лучшего. Причины к тому две: наследство Порошиных и некий Абду, который управляет Полиной, как кукловод марионеткой. Судя по рассказам Капитолины, кукловод он опытный. Иначе чем можно объяснить поведение Полины, которая устраивает его выставки, открывает в своей галерее второсортный магазинчик по его просьбе, при этом совершенно не занимается родной дочерью.

Конечно, Марьяша серьезная девушка, вполне самостоятельная, но ведь ей еще мало лет. Она наивна, как ребенок. В этом я успела убедиться совсем недавно на примере с Викентием. Хорошо, что Мишаня взялся ее опекать. Он парень надежный. Но это в России, во Франции у нее немного защитников. Графиня, несмотря на преклонный возраст, рассуждает вполне здраво, значит, она должна как-то обезопасить Марьяшу от возможных посягательств на ее часть наследства со стороны Полины и этого Абду. Опять же эти Екшинцевы. Что это за семья? Зачем они понадобились Графине?

Я не заметила, как вышла на Загородный проспект. Прошагала не один километр, погрузившись в свои мысли. Это здорово, что ноги меня на Загородный привели, сейчас зайду в «Тройку», куплю вкуснейший торт «Муравейник». Надо же к своим мужчинам подлизаться.

Дома меня встретил Кирюшка с недовольной миной, но, увидев «Муравейник», сменил свой гнев на милость.

— Мам, ну где ты ходишь? Звонил дядя Миша Порецкий, очень хотел с тобой поговорить, сообщить что-то важное, а тебя дома нет. Сказал, что сейчас они с твоей Марьяшей уезжают в Краснодар, оттуда на самолете домой. Завтра он будет на работе.

Значит, Мишаня что-то раскопал. Не зря, выходит, Графиня Марьяшу в Россию отправила. Что ж, подождем до завтра…

Глава 12

Мишаня появился ближе к обеду, сразу из Пулково. Небритый, недовольный, в общем, никакой. К тому же в дверях столкнулся с шефом, который от его внешнего вида пришел в ужас:

— Порецкий, что это с тобой, что за вид? Никак бритвенный станок сломался? Ты мне так всех клиентов распугаешь.

— Артур Артурович, понимаю, что выгляжу неважно, но я просто не мог из-за зуба побриться, до сих пор к щеке притронуться боюсь.

— Ну, Миш, ты это, к вечеру себя в порядок приведи. А то у меня в 17.00 встреча с немцами, ты мне нужен будешь.

— Обещаю, что к этому времени буду красив, как Ален Делон.

На меня Миша посмотрел взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. Честно сказать, другого я и не ожидала. Конечно, согласие сопровождать Марьяшу в Тихорецк выглядело благородно, но помимо этого, ему там предстояло, как добру молодцу из сказки, «найти то, не знаю что». Я ни минуты не сомневалась в том, что у Мишани это получится лучше, чем у меня или Марьяши, такая расплывчатая задача по зубам только сообразительному Порецкому. Однако Мишаню расстроила не столько задача, сколько поведение юной француженки.

Рассказ предстоял долгий, мы спустились в кафе, где Миша не спеша поведал мне историю их путешествия.

…Тихорецк — маленький, уютный городок на юге России, поразил Порецкого тишиной, спокойствием и благоуханием. В основном городок был застроен частными домами с огородами, палисадниками и цветниками. Яблони, сливы и незнакомые Мише цветущие кустарники росли прямо на узеньких улицах, расточая ароматы, совершенно незнакомые жителю Северной Пальмиры. Дома, которые здесь называют хатами, буквально утопали в зелени и цветах.

Однако Миша Порецкий был не в настроении, и ему было не до этой райской красоты. Он психовал и злился на себя. А все потому, что поведение Марьяши выбивало его из колеи.

Стоило им отъехать от Питера, как она вдруг замкнулась. Молча смотрела в окно, погрузившись в свои мысли, совершенно не замечая присутствия Михаила.

— Понимаешь, Наташа, я из-за нее сорвался с места, — возмущался Мишаня, — а она сидит, уставившись в окно, ничего и никого не замечая, как йог во время медитации. А я все голову ломал, как к этим Екшинцевым «подъехать», все про них разузнать и при этом ни словом о Графине не обмолвиться. А ей как будто и дела до этого никакого нет. Думает о чем-то своем, обозревая окрестности. Так и молчали почти всю дорогу.

Попятно, что Мишка рассчитывал на другое развитие сюжета, но Марьяше было не до него.

В общем, недолго думая, Миша решил пойти по отработанному пути, как правило, не дающему сбоев. Сначала, разместив Марьяшу в жуткого вида гостинице, велел ждать его возвращения, а сам тем временем прошелся по улице, где жили Екшиицевы. Домик их был небольшим, довольно стареньким по сравнению с соседними домами, но располагался в хорошем месте — на пригорке в самом конце улицы. Дальше шел живописный луг, на котором паслись козы и расхаживали горделивые гуси и гусыни с потомством, размахивая крыльями на всякого, кто пытался пройти мимо их драгоценного семейства.

Лужок был очень кстати. Мишаня тут же сообразил, как его можно использовать «в работе». Прошвырнувшись еще пару раз мимо дома Екшинцевых, он безуспешно попытался увидеть кого-нибудь во дворе. Похоже, дома никого не было.