Конфидент для призрака - Александра Шервинская Страница 17

Дальше Лёля не услышала, так как снова уплыла куда-то на мягких крыльях сна, поняв лишь, что она не в лесу, а где-то, где есть врачи. Придя в себя через какое-то время, девушка попробовала прислушаться к себе. Нога почти не болела, точнее, она вообще не ощущалась, дышать тоже было не больно, хотя что-то ощутимо давило на грудь, и ужасно мешали тонкие трубки в носу.

Лёля медленно открыла глаза и осмотрелась: она лежала в просторной светлой комнате, за большим окном шелестели ветками деревья, озарённые лучами то ли утреннего, то ли, наоборот, заходящего солнца. Она попробовала пошевелиться, но не смогла, и сердце сжалось от ужаса. Синхронно с этим приступом страха громко запищал какой-то прибор, и в комнату вбежала женщина лет сорока в сине-белой медицинской форме. Она радостно улыбнулась Лёле и убавила громкость прибора.

– Ну вот и чудесно, вот мы и пришли в себя, – заворковала она, поднося к Лёлиным губам стакан с торчащей из него трубочкой. – Попей, моя хорошая, давай, потихонечку… Вот так… ещё глоточек… Молодец!

– Где я? – спросила Лёля, точнее, попыталась спросить, но вместо голоса из горла вырвался тихий хрип.

– Тише, тише, – женщина подсунула Лёле руку под спину, придерживая, и быстро подкрутила какой-то механизм. Когда девушку снова опустили на кровать, спинка оказалась приподнятой, и появилась возможность принять почти сидячее положение. – Попей ещё, только тихонечко. Это водичка с лимоном. Тогда и говорить станет легче.

– Где я? – повторила Лёля свой вопрос, понимая одно: кто-то подобрал её в том лесу, когда она потеряла сознание, и привёз… а куда, собственно, привёз?

– Сейчас я скажу, что ты пришла в себя, – женщина явно избегала отвечать на вопросы, и это слегка настораживало, впрочем, Лёля очень надеялась, что сможет как-то договориться со своими спасителями. Ведь не для того о ней так заботятся, чтобы отдать Завьялову. От воспоминаний её тут же замутило, голова закружилось, а пищащий аппарат снова ожил и выдал череду взволнованных сигналов.

В комнату — назвать эти апартаменты палатой у Лёли язык бы не повернулся — снова вбежала уже знакомая медсестра или сиделка: девушка ещё не поняла, кто есть кто. Но на этот раз она была не одна, вслед за ней вошёл мужчина, увидев которого Лёля почему-то сразу поняла, что спас её именно он.

– Здравствуйте, – проговорил он довольно низким голосом и по-хозяйски сел в стоящее неподалёку от Лёлиной кровати кресло. – Я очень рад, что вы пришли в себя. Понимаю, – он предупреждающе поднял руку, увидев, что медсестра хочет что-то сказать, – вы ещё очень слабы, поэтому постараюсь особо не утомлять. Но есть вопросы, которые требуют решения, вы ведь понимаете?

– Конечно, – хриплым шёпотом ответила Лёля, всматриваясь в слегка усталое лицо своего собеседника, – я постараюсь ответить… на какие смогу…

– Это замечательно, – он улыбнулся, и Лёля заметила, как улыбка изменила его лицо: у глаз собрались морщинки, но они удивительным образом ему шли, а на подбородке обнаружилась милая ямочка. – Но вам пока трудно разговаривать, поэтому сегодня в основном буду говорить я, хорошо?

– Спасибо, – шепнула Лёля, чувствуя, что действительно говорить пока вряд ли сможет. В горле словно поселилась семейка маленьких ёжиков, которые при малейшей попытке заговорить начинали ворочаться и царапать его иголками.

– Тогда давайте я по порядку расскажу вам, что случилось, – начал мужчина, – и для начала представлюсь. Меня зовут Алексей Константинович Краснов, и вы находитесь в моём доме, а сам дом расположен в Павловске. Наверное, вам интересно узнать, как вы здесь оказались?

Лёля кивнула, внимательно рассматривая Краснова: ему было, скорее всего, лет сорок с небольшим, хотя в густых тёмно-русых волосах уже было много седины, впрочем, не слишком старившей его. Скорее, эти белые пряди придавали ему некий с трудом объяснимый шарм. Загорелое лицо, тяжеловатые, но не грубые черты лица и удивительно проницательные светло-серые глаза.

– Мы с моим водителем подобрали вас в лесу, на тропинке возле небольшого лесного озера, куда я приехал в надежде отдохнуть и посидеть с удочкой. Откуда вы там взялись, мы так и не поняли, так как проводить следствие было некогда — мы всерьёз опасались, что не довезём вас живой. Потом мой врач диагностировал у вас сотрясение мозга, перелом трёх рёбер, перелом и вывих ноги, отравление угарным газом, про многочисленные ушибы разной степени тяжести я даже не говорю. К тому же… – он отвёл глаза, и Лёля прерывисто вздохнула. Она положила забинтованную руку на живот, и Краснов кивнул. – Мне жаль, но травмы были слишком сильны, у вас не было шансов сохранить ребёнка. Но вы ещё очень молоды, и Фёдор Павлович сказал, что не видит препятствий к тому, чтобы в будущем вы могли иметь детей. Скажите, – он пристально взглянул на Лёлю, – вас кто-нибудь ищет? Нужно сообщить кому-нибудь?

– Нет, – она попробовала покачать головой, но тут же прикрыла глаза, так как дурнота не заставила себя ждать, – я очень вас прошу, если можно, не говорите никому, что нашли меня. – Она отдышалась и упрямо продолжила. – Я не совершила ничего… противозаконного, честное слово! Это личное.

– Очень интересно, – он откинулся на спинку кресла и задумчиво потёр подбородок, – у меня сложилось впечатление, что вы спасались от кого-то. Я бы даже сказал — убегали от смертельной опасности. Это так? Простите мне мою настойчивость, но я должен знать.

– Да, – прошептала Лёля, и перед глазами снова возникло искажённое страхом и злобой лицо Димы, – меня хотели убить.

– За что?

– Я увидела… – она посмотрела на стакан, и Краснов, встав, подал ей воду, дождался, пока она сделает несколько глотков и, поставив стакан на тумбочку, вернулся в кресло, – больше того, что должна была. Как он поджигает дом… А я упала в подвал… И он решил, что так лучше…

– Интригующе, – помолчав, проговорил Алексей Константинович, – но пока не очень понятно. Он — это кто?

– Пообещайте мне, пожалуйста, что не будете обращаться в милицию, – Лёля почувствовала, как по щекам бегут слёзы, – я правда ничего плохого не сделала! Я всё расскажу, но, пожалуйста, не говорите никому. Пусть все считают, что я просто пропала, а он