Ро Фоли - Роковая Женщина Страница 17

– Да вроде никаких особых потрясений. Но все время происходит что-то загадочное. К примеру: Ева обожает цветы. В ее комнате всегда стоят огромные букеты. Однажды утром она обнаружила, что кто-то вылил воду из всех ваз и цветы завяли. А как-то открыла баночку с кремом для лица и чуть не упала в обморок! Какой-то фокусник подложил ей туда дохлую мышь. В другой раз в ее пудреницу подсыпали толченое стекло.

Поттер удивленно поднял брови:

– Да, ничего себе, невинные забавы!

– Не говори. Ева стала нервной, дерганой, путает текст, почти не спит по ночам. Неизвестный усердно звонит ей и молча кладет трубку. Вчера мне пришлось подсказывать Еве каждое слово ее роли.

– Возможно, она нервничает из-за того, что Касс Грант снова на воле, и боится мести бывшего мужа?

– Да нет, травля началась задолго до освобождения Гранта. Это безобразие длится уже около месяца. Наверное, мне следовало ставить спектакль не в Нью-Йорке, а в каком-нибудь другом городе. Но идея пьесы показалась мне удачной; документальность сюжета интересна прежде всего нью-йоркской публике. Я уверен, что будет аншлаг. Но теперь Ева выбита из колеи и не владеет собой.

– А ты не слишком поздно забеспокоился? Почему ты раньше не пригласил меня?

– Дело в том, что эта чудачка мне ничего не говорила до вчерашнего дня. Она переврала весь текст, я разозлился и сделал ей выговор. Тогда-то все и прояснилось.

– Но почему же она так долго молчала?

– Не знаю. Лично у меня такое чувство, что Ева точно знает, кто издевается над ней, и до безумия боится этого садиста. Именно поэтому я и хочу, чтобы ты пошел со мной в театр. Ты легкий человек, внушающий доверие с первого взгляда. Разговори Еву. Надо узнать, чего боится красавица. Иначе она провалит премьеру.

– Может, мы все-таки сначала поужинаем? – предложил Поттер. – Не стоит идти на дело не подкрепившись.

Глава седьмая

Когда Поттер и Коллинж вышли из ресторана «Сарди» и сели в такси, снег все еще падал хлопьями. На улице была отвратительная слякоть.

Театралы, приехавшие на спектакль, спешили попасть в теплое фойе. Служебный вход в театр был не освещен. Коллинж толкнул дверь, и Поттер вошел вслед за ним.

На стуле у входа сидел человек в рубашке с короткими рукавами и погасшей сигарой во рту.

– Добрый вечер, мистер Коллинж, – сказал он.

В зале театра тоже было темно, и только сцена щедро освещалась. Занавес был поднят. Рабочие тащили на подмостки огромный красный плюшевый диван в старинном викторианском стиле.

– Да, внушительная кроватка, – усмехнулся Поттер. – Зачем тебе такое роскошное ложе? Для грубого насилия или нежных любовных утех?

– Сделай милость, заткнись! – Коллинжу было не до шуток.

С балкона послышался голос электрика:

– Подвиньте этот рыдван вправо, я уже в который раз прошу...

Помощник режиссера вгляделся в темноту и окликнул:

– Это ты, Грэм?

Его слова заглушил стук молотка.

– В чем дело? – Коллинж спустился в зал, заметив на ходу Поттеру: – Сядь где-нибудь поближе. Я сейчас буду занят. Позже представлю тебя Еве, хорошо? Можешь курить, если только строгий пожарник тебя не обнаружит.

Через секунду автор пьесы стоял перед самой сценой и был всецело поглощен декорациями.

– Что за грохот, черт побери?

– Дверь на сцену заедает, – объяснил его помощник. – Артисты с трудом протискиваются. Это опасно, легко порвать костюм. Плотник сказал, что все исправит через несколько минут.

Поттер опустился в первое попавшееся кресло. Когда его глаза привыкли к темноте, он разглядел в зрительном зале еще двоих. Время от времени вспыхивали огоньки сигарет. Коллинж был уже на сцене. Он что-то крикнул электрику, и яркий свет упал на красный диван. Коллинж проверил дверь, теперь она открывалась свободно. Он коротко обсудил последние штрихи со своим помощником. Какой-то молодой актер в вечернем костюме выскочил на сцену с белым галстуком в руке. При ослепительном свете софитов его грим казался аляповатым. Рабочие вешали картину над камином, и непутевый актер заметно мешал им.

– Фишер, будь другом, исчезни, – прорычал Коллинж.

– Я проверяю зажигалку. Вчера на репетиции она не сработала, и я едва не рехнулся, чувствуя себя болваном.

Послышалось высокое сопрано, и на сцене появилась женщина средних лет.

– Дорогой, – она обращалась к Коллинжу, – нужно повторить текст из второго акта. Если миссис Ева не...

– Мы повторяли его уже сто раз, Мелисента. Да, это была знаменитая Мелисента Кролин.

Выдающаяся актриса. Поттер предвкушал наслаждение от ее талантливой игры: он не пожалеет, что пришел на спектакль.

– Но Грэм!

– Успех зависит от темпа. Действие должно развиваться крещендо, дорогая. Стоит только сделать паузу – и драматический накал исчезнет. А сейчас, будь добра, удались со сцены. Коллинж отечески хлопнул ее по заду и посмотрел на часы.

– А где Ева? Мелисента пожала плечами:

– Не знаю. Наверное, все еще переодевается.

– Скажи ей, чтоб поторапливалась. Хорошо, милочка?

– Нет, только не я. Ева с кем-то разговаривает. Когда я пыталась стрельнуть у нее сигарету, она даже не открыла дверь. Эта ее новая костюмерша – настоящий сторожевой пес.

Глаза Поттера наконец привыкли к сумеркам. Он узнал Сандерса Ньютона, прекрасного актера с Бродвея. К его удивлению, недалеко от него расположился Торнтон Грант. Поттер когда-то познакомился с ним в клубе, и уж кого-кого, а затворника Торнтона он не ожидал увидеть в театре. Горьковатый аромат французских духов заставил Поттера обернуться. Сзади тихо села женщина. Это была миссис Фредерик. Седые волосы искусно уложены, на плечах – соболья накидка. Поттер решил уйти на другое место, в конце ряда, где было удобно наблюдать за немногочисленными зрителями. На прогоне пьесы вполне может разразиться скандал, если миссис Фредерик узнает, что это именно ее Коллинж изобразил в роли убийцы главного героя – прославленного художника.

Повеяло холодом, и в проходе между рядами кресел появились еще трое: худенькая белокурая девушка и двое молодых мужчин. Один – высокий, с изящным узким лицом. От его ладно сложенного тела исходило ощущение силы и жизненной энергии. Второй – пониже ростом, с преждевременно поседевшей головой и потухшим взглядом. Знакомые физиономии. Девушка обернулась, и Поттер увидел блестящие черные глаза и светлые волосы. Дженет Грант. Значит, с ней – ее брат и адвокат Пит Расслин. Возбужденный Коллинж метался по сцене; наконец, угомонившись, он спустился и сел в первом ряду.

– Отлично! – пророкотал Грэм и скомандовал: – Свет! Занавес!

Фишер нервно прохаживался по огромной сцене. Он сверил свои часы с каминными. Задняя кулиса распахнулась, и появилась Ева Грант в великолепном черно-красном вечернем платье с глубоким декольте. Она была неправдоподобно красива. Какое-то мгновение Ева стояла не двигаясь. Поттер решил, что она уже овладела тонким искусством держать паузу. Начался спектакль.