Номер 4 - Ишида Рё Страница 2

вылетело, он выругался и со всей силы ударил ногой в живот парня который тщетно пытался встать, корчась у его ног. Парень всхрюкнул, его как будто подбросило в воздух, он беспомощно распластался на асфальте. Шин оглянулся, дружок «поросёнка» тихо сидел у опрокинутого бака и не подавал признаков жизни. «Не слишком ли сильно я его приложил?» – подумал Шин с некоторым беспокойством. Третий из нападавших лежал, сжавшись и закрыв голову руками, он не двигался, только вздрагивал время от времени. Шин снял с руки окровавленный кастет, завернул его в платок и сунул в карман.

– Ты мудак! Ты мне очки испортил! Знаешь, сколько они стоили? – сказал он, присаживаясь на корточки около, того кого только что ударил ногой.

– Вам утырки, надо гораздо больше троих человек, чтобы достать меня! – сказал он.

– Кошелёк и телефон! – Шин протянул руку, и лежавший на асфальте парень, не переставая жалобно стонать, отдал ему телефон и бумажник. Шин вытащил деньги и бросил кошелёк парню в лицо.

– Это за очки! – сказал он, – в следующий раз собери побольше народу!

Поднявшись, он бросил телефон поверженного противника в мусорный бак. Из узкого тёмного переулка, позади какого-то кафе, Шин вышел на широкую ярко освещённую улицу. Он сразу окунулся в море звуков большого города, где-то играла музыка, невдалеке уличные музыканты бренчали на двух расстроенных гитарах пытаясь исполнить опенинг из популярного анимэ. Шин прикинул сколько сейчас времени. Отец ещё не должен был вернуться, а мать как всегда дома торчит, но всё-таки он ещё подумывал зайти в мастерскую к Тайчи. Может быть, байк уже готов! Хотя вряд ли конечно! Если бы его только не задержали эти придурки! Раздумывая что предпринять, Шин повернулся и увидел девушку, сидевшую в одиночестве за столиком в кафе. Он некоторое время смотрел на неё. В каких нибудь трёх метрах от него сидела девушка с плаката который в средней школе висел у него над кроватью. Её лицо, грудь и фигура в купальнике намертво врезались ему в память. Стыдно признаться, но именно эта девушка Мицу Майя была его первой любовью, первой девушкой о которой он прыщавый подросток в тайне мечтал. Шин не мог даже вспомнить, сколько раз он дрочил на Мицу Майя, и вот она буквально на расстоянии вытянутой руки от него! Тайчи говорил, что у Майи нет ничего кроме сисек и Шин даже побил его однажды. Конечно, у Майи была большая, неприлично большая грудь, но дело было не только в этом. Шину нравилось её кукольное, как будто фарфоровое личико, тёмные пышные волосы цвета каштана, большие всегда как будто слегка удивлённые глаза, даже то, что она слегка косила, казалось ему ужасно милым. Потом он вырос и Мицу Майя осталась чем-то вроде видений из детских снов и поэтому он искренне поразился, увидев её так близко. И ещё Шин поразился тому, что она совсем не изменилась, всё та же гладкая белая кожа, детские пухлые губы, только грудь стала, кажется, ещё больше. Их глаза встретились и Шин понял, что она тоже на него смотрит и в глазах её он прочитал интерес, и осознал, что больше не жалкий подросток и тогда он решился. Толкнув дверь, он вошёл в кафе и подошёл к столику, за которым сидела Мицу Майя. Отвернувшись, она смотрела в окно, и Шин подумал, что возможно она смотрела вовсе не на него. Ему стало страшно, слова застряли у него в горле, но отступать было уже поздно и судорожно проглотив слюну он, стараясь казаться развязанным, уверено произнёс:

– Вы Мицу Майя?

Она повернулась, и посмотрела на него своим детским удивлённым взглядом, и Шин понял, что снова влюбился в эту девушку.

Майя впервые пела в караоке, с самой средней школы, наверное. Шин смотрел на неё и она пела все эти навязшие в зубах простенькие песенки для него одного. Она была уже немного пьяна и не думала о том, что, наверное, со стороны выглядит довольно нелепо, повторяя все эти годами отработанные нелепые движения. Сейчас она чувствовала себя настоящей звездой. Песня кончилась и Майя плюхнулась на диван рядом с Шином, тяжело дыша. Отхлебнула ещё пива и рассмеялась.

– Ну как? – спросила она.

– Потрясающе! Вы великолепно поёте, Мицу-сан! – сказал Шин.

– Вот! – растягивая слова, проговорила Майя, – а эта сучка Айко, говорила, что у меня нет ни слуха, ни голоса! Ни на записях, ни на концертах моего голоса практически не слышно! Да и на сцене меня всегда закрывали другие участницы!

– Я всегда смотрел только на Вас! – горячо проговорил Шин.

– Ты ужасно милый! – Майя чувствовала, что стремительно пьянеет, – тогда я продолжу петь для тебя! Ведь у нас сегодня свидание! Что у нас там дальше по плану?

Кончилось всё так как и должно было кончиться, она набралась. В какой-то момент перед её глазами всё поплыло. Майя ещё помнила как позорно блевала в туалете, а Шин заботливо поддерживал её голову. Потом она хотела идти домой, но идти она не могла, голова её кружилась и она плыла, оказалось что Шин несёт ее, держа на руках как принцессу. Майя дала ему ключи, чтобы он открыл дверь в её квартиру.

– Я положу их на стол?

Она опять отрубилась, а когда открыла глаза Шин сидел с ней рядом на полу у её кровати.

– Вам лучше, Мицу-сан? – спросил он.

Она кивнула.

– Тогда я пойду? – спросил Шин поднимаясь. Майя схватила его руку.

– Не уходи, пожалуйста! Я не могу сейчас оставаться одна! – взмолилась она и он послушно сел на кровать рядом с ней. Не думая о том, что изо рта у нее, скорее всего, пахнет рвотой, Майя приподнялась и потянулась своими губами к его губам. Если бы он брезгливо отшатнулся от неё, на этом бы всё и закончилось, но его губы впились в её губы, язык проник в её рот, сердце у Майи бешено забилось и пред глазами поплыло так словно она опять была пьяной.

Простыня сбилась зажатая между её бёдер, Шин смотрел на её круглую белую попу, переходившую в плавную линию спины, разметавшиеся по подушке длинные каштановые волосы. Тонкая ткань не могла скрыть большой плавно вздымающейся груди, Шин мог видеть твёрдые маленькие соски, к которым было так приятно прикасаться, ощущая, как в ответ вздрагивает её тело, как учащается её дыхание. Когда он был внутри неё её влагалище пульсировало, сдавливая его член и он почти не мог себя контролировать. Там у неё было так горячо и мокро! Короче