Новогодний Подарок (СИ) - Лав Нинель Страница 2

Выйдя на дорогу и не замечая в кустах притаившуюся «землянку», гуманоиды остановились и, ухватившись «клешнями» за железные набалдашники, рывком стянули свои лица…

От страха сердце Инны ушло в пятки, но вместо ожидаемого кровавого месива или тараканьей «морды», она увидела у гуманоидов настоящие человеческие лица и вздохнула с облегчением.

Фу ты! На людях были надеты обыкновенные противогазы!!!

Переведя дух, Инна хотела вылезти из кустов, но вовремя одумалась — одна на пустынной дороге с подозрительными типами с канистрами в руках!

Ну, уж нет! Из кустов ее вытащат разве что силой!

Пока Инна решала, что ей делать, парни сняли «серебряные космические» комбинезоны и закурили обыкновенные земные сигареты.

— Ну, и работенка сегодня выдалась! — заговорил один, засовывая комбинезон и противогаз в большой пакет. — Это в новогоднюю то ночь!

— Да, трудновато, — согласился второй повыше, глубоко затягиваясь и резко выдыхая, выпуская изо рта дымные колечки. Колечки на морозном воздухе получались яркими и четкими и появлялись через равные промежутки времени. Последним, сильным выдохом парень пронзил все расплывающиеся колечки дымным, полупрозрачным «копьем», словно нанизал на него все получившиеся кольца. — Только может, мы зря поспешили с этим делом: приказали же ровно в двенадцать запалить, а мы…

— Не знаю, как тебя, — недовольно перебил первый, менее здоровый парень, — а меня дома ждет семья! Три часа роли в деле не играют — по этой дороге все равно никто не ездит. К тому же Новый Год, все нормальные люди с работы уже домой вернулись, а некоторые за столом садят, провожают Старый Год.

— Это нормальные люди дома сидят, — не сдавался плечистый парень, — а что если какой-нибудь псих все же поедет по этой дороге?

— И что? — положил конец возражениям «семейный». — Посмотрит и дальше поедет — вызывать сюда пожарный и полицию он все равно не станет: Новый Год же!

— И то, правда! — согласился здоровяк. — Дураков нет!

Молодые парни бросили окурки, сели в стоящую недалеко машину и, лихо развернувшись, быстро поехали в сторону Ленинградского шоссе.

А Инна, задумчиво глядя на удаляющиеся красные огоньки, стала осторожно выбираться из заснеженных кустов на опустевшую дорогу, благодаря Бога, что поехали парни в сторону Ленинградского шоссе: если бы они поехали в другую сторону, то непременно наткнулись бы на ее брошенный на обочине «Пежо». Наткнулись и стали бы разыскивать любопытного горе-водителя крошечной машинки — вот тогда ей уж точно не сносить бы головы.

Пора было уезжать, но ноги Инны сами собой понесли ее не к машинке, а в кювет, поближе к месту аварии.

Машина догорала…

Вонища вокруг стояла ужасная, но это Инну не остановило. Она осторожно обошла вокруг выгоревшую машину и заглянула внутрь — на переднем сиденье, на месте водителя виден был обугленный труп человека.

В испуге отпрянув от машины, Инна наступила на что-то твердое, споткнулась, не устояла на ногах и села на снег — пошарила руками вокруг себя, нащупала «камень», о который споткнулась. «Камень» оказался коричневой барсеткой. Инна встала и заспешила к машине — там она рассмотрит свою находку и решит, что будет делать дальше.

Но «рассмотреть находку» Инне не пришлось — часы на приборной доске показывали начало десятого — до назначенного времени ее приезда оставалось меньше получаса, а ей еще ехать и ехать…

2

Дом, куда так стремилась Инна в новогоднюю ночь, был большим, мужским и каменным: большим, потому что, к дому с одной стороны «прилепился» гараж на две машины, а с другой — большая крытая застекленная терраса с выходом на участок, плотно засаженный плодовыми деревьями; мужским, потому что, серым, строгим, солидным и прямолинейным (ни тебе эркеров, витражей, петушка-флюгера на крыше); а каменным, потому что, облицован был серым натуральным камнем.

— Ну, наконец-то! — молодая хозяйка загородного дома была возмущена задержкой «обслуги». — Мы договаривались на девять, а сейчас почти десять!

— Мы договаривались на полдесятого, — упрямо уточнила Инна, скидывая серую норковую шубейку и «принимая на грудь» упитанного трехлетнего добермана, радостно виляющего обрубком хвоста и старающегося лизнуть гостью в губы.

— Могли бы приехать и пораньше! — не унималась Анна Киселева, решившая во чтобы то ни стало показать «обслуге», кто в доме хозяин. — Вы же знаете, Инна, что перед аэропортом нам еще надо заехать поздравить свекровь.

Поправив перед зеркалом растрепавшиеся каштановые до плеч волосы, Инна сжала кулаки и решительно повернулась к въедливой «домовладелице», но опоздала с ответом.

— Если ты прекратишь нападать на Инну, дорогая, то мы все успеем: и поздравить маму с Новым Годом и даже успеем к отлету самолета, — вступился за родственницу муж хозяйки дома, предотвращая зарождающийся скандал в самом начале, и, покопавшись в шкафу, достал из его глубины шикарную длинную норковую шубу. — А вот, Аннушка, мой подарок тебе к Новому Году!

Похлопав накрашенными ресницами, стройная красотка обмерла от такой роскошной красоты и, напрочь забыв об Инне и своем недовольстве, бросилась на шею «любимому мужу».

— Вот это Новогодний подарок! Спасибо, дорогой!

— Значит, угодил… — снисходительно посмотрев на импровизированное дефиле сияющей супруги, «любимый муж» примиряющее подмигнул Инне и взглянул на часы. — О-о! Боюсь, что Старый Новый Год мы проводить не успеем.

Пока довольная и улыбающаяся Анна вертелась перед зеркалом в холле и восхищалась своим отражением, ее «любимый муж» и водитель выносили из дома чемоданы с вещами, ручную кладь и пакеты с подарками.

— Ну, все, Инна, мы поехали, — Станислав Киселев, довольно упитанный высокий сорокалетний мужчина, с виноватой миной остановился перед родственницей. — Ты уж извини, что на праздники обременяем тебя своими проблемами, но ты же знаешь, с каким недоверием Аннушка относится к наемным сторожам и домработницам, да и Роя не оставишь с чужим человеком.

— Знаю, Стас, иди уже, — поторопила Инна.

Анна, наконец, оторвалась от зеркала: созерцать свою неземную красоту она могла часами (благо муж был пластическим хирургом и довел эту красоту до совершенства) и, кивнув головой Инне на прощанье, двинулась к выходу.

— Твой новогодний подарок под елкой, — шагнув за порог, напомнил родственник и ободряюще кивнул головой. — Хозяйничай и ничего не бойся — поселок круглосуточно охраняется. Да и наш парень тебя в обиду не даст.

— Разберусь! — успокоила его Инна и, закрыв входную дверь на замок и еще на защелку, подошла к окну в гостиной.

Посмотрела, как «родственники» садились в поджидавшую их иномарку, как выезжали за ворота участка, как поехали по дороге к выезду из поселка…

Ну, вот она и осталась одна!

Если не считать Роя, конечно.

Словно почувствовав, что о нем вспомнили, доберман подошел к Инне и, поставив лапы на подоконник, тоже посмотрел в окно.

— Что, мальчик, уехали твои хозяева к теплому морю! Ну, не грусти, парень, через две недели они обязательно вернутся.

Инна посмотрела на настенные часы и заспешила — надо накрыть на стол и встретить Новый Год: всего должно быть много, даже если она встречать его будет в гордом одиночестве. Ну, почти в одиночестве…

Она все успела приготовить: и курицу, и картошечку с укропом, и обязательный салат «Оливье», и баночки открыть, и колбаску нарезать — успела накрыть на стол, переодеться в праздничное платье, и повязать собаке красный бант, и даже подарила Рою его новогодний подарок: забавную резиновую тигриную голову с пищалкой на толстенной веревочной петле.

Когда настенные часы начали бить двенадцать, Инна уже сидела за столом с бокалом шампанского в руке и вместе со всей страной слушала поздравления президента и прилежно считала куранты: один, два, три, четыре, пять…

После двенадцатого удара Инна, как положено, загадала желание и прокричала «Ура!», чем отвлекла принарядившегося Роя от раздербанивания новой игрушки, и, выпив шампанское, положила себе на тарелку всякой всячины — сегодня она сама себе сделает новогодний подарок: в Новогоднюю ночь наплюет на длившуюся целый год диету и оторвется по полной программе!