Виктория Новикова - Секрет воспоминаний. Кто я? Страница 20

Конечно, я не хотела, чтобы кто-нибудь знал о моей случайной встрече с Кристианом, но все меняется, когда на кон ставится твоя гордость. «Келли Шелбер не позволит себя шантажировать! La garde meurt et ne se rend pas!» («Гвардия умирает, но не сдается», – слова, приписываемые одному из генералов Наполеона I в сражении при Ватерлоо).

Хорошо, что с этой не очень значительной проблемой я разобралась. Но еще мне предстоит сегодня долгий разговор с героем вчерашнего вечера.

Нет, ну надо же! Он следил за мной! Это уму непостижимо. Как это я еще вчера не догадалась спросить, что же он там делал… Странное совпадение, не правда ли?

Сидя за партой в кабинете физике, я нервно поглядывала на часы. Мне ужасно хотелось поскорее выйти из класса и разобраться со всеми проблемками. Объяснения учителем новой темы еще больше раздражали. Я и не заметила, как стала стучать концом карандаша по парте, но вот мой сосед явно обратил на это внимание. Краем глаза я видела его недовольный взгляд, который он бросал на меня время от времени. В конце концов, парень не выдержал и резко выдернул из моих рук карандаш, гневно просверлив меня светящимися от злобы глазами.

      «Так, не нервничай, девочка. Мы и не такое выдерживали».

Мало того, что я сама не в силах сдерживать свои эмоции, так еще и других напрягаю. Тем более внимание к моей персоне сейчас совсем не желательно. Мою «татуировку» на шее очень легко заметить. Я поправила волосы так, чтобы они лежали на левом плече, ниспадая длинными цвета песка на лазурном пляже локонами и закрывая собой брошку в виде черной розы висевшей на груди. Я перевесила ее на другую сторону. Мне бы хотелось, чтобы брошь была на видном месте. Уж больно она мне нравилась. Она принадлежит мне с давних времен.

Как-то раз (думаю, мне тогда было около десяти лет) мама показывала мне свои украшения, и тогда она сказала, что это моя брошь, но носить ее еще рано. Я спросила, откуда она у нас, а мама лишь горько вздохнула и неопределенно ответила: «Я не знаю. Но она очень важна для тебя. Не думай об этом пока, но ты должна хранить ее у себя при любых обстоятельствах». В тот момент я не придала значения ее словам, но не сейчас. Они показались мне зацепкой к загадке, что таится в моей семье.

Я сняла брошь, внимательно рассмотрела ее и на обратной стороне заметила надпись. Язык был мне не знаком, поэтому я даже не представляла, что это могло обозначать. Меня распирало от любопытства, поэтому я решила после этого урока зайти к учителю иностранных языков. Может, она сможет мне помочь?

      До конца урока оставалось всего несколько минут. Это придало мне энтузиазма. Но вопреки этому меня одолели другие мысли. Если рассмотреть свою жизнь сейчас во всей ее «красоте»,       то можно заметить огромное количество событий, которые совершенно не связаны между собой, и пугают своей нереальностью. Больно много проблем навалилось на меня. Причем все сразу. Я целый месяц скучала от того, что не происходило равным счетом ничего, что могло бы как-то разбавить мою и без того однообразную жизнь. Я не очень люблю перемены, но иногда они просто необходимы. Но вот когда перемены стали происходить – это перестало быть заманчивой идеей.

Подобные размышления занимали мои мысли все оставшееся время. Я полностью окунулась в свои проблемы, поэтому, когда прозвенел звонок, еще сидела, подперев рукой голову. А когда обнаружила класс в оживлении, поднялась со стула и пулей выбежала из кабинета.

Для начала я решила узнать значение надписи, а потом разобраться с остальным. Мне, по-хорошему, надо было бы найти Грейс. Но на это времени не оставалось. Первая перемена не очень длинная. Поэтому я прямиком направилась в кабинет иностранных языков. Учительница была на месте, и первым делом я поздоровалась:

– Доброе утро, миссис Тирол.

Она отвлеклась от своих книг и непонимающе на меня посмотрела. Кассандра Тирол была еще молодой, поэтому разговаривать с ней было много легче, чем с другими преподавателями. В этой школе она работает только второй год.

– А… Кэйли, здравствуй. Заходи, – она подозвала к себе рукой. – Ты что-то хотела?

– Да, – неуверенно произнесла я. – Не могли бы вы мне помочь? Надеюсь, это не займет у вас много времени.

– Я к твоим услугам.

– Хорошо, – я поднесла к ней брошь и показала надпись, положив ее на стол. – Вам знаком этот язык?

Она несколько секунд задумчиво рассматривала экспонат и, вздернув бровями, сказала:

– Надо же. Это латынь. Откуда она у тебя?

– Я сама не знаю. Она у меня с детства и очень ценна для нашей семьи, – я дернула плечами, не зная, что сказать дальше, поэтому решила сменить тему. – Так что там написано?

– Не знаю.

Это все, что она сказала и продолжила осматривать брошь. В течение минуты я стояла, наблюдая за ее действиями: она, то подносила лупу, то убирала ее, при этом что-то бормотала себе под нос. А потом она посмотрела на меня и, нахмурившись, промолвила:

– Я могу помочь тебе, хотя и совсем чуть-чуть, но только с одним условием.

– С каким же? – подозрительно спросила я.

– Если ты потом скажешь мне, что тут написано.

– Да, хорошо.

Она взяла карандаш и написала что-то на маленьком листочке, а потом отдала его мне со словами:

– Вот эту книгу ты возьмешь в библиотеке на 10 Авеню и найдешь там все слова, выгравированные на брошке. И еще, – она подвела меня к столу рядом с собой. – Видишь вот эти знаки. Узнай в интернете, что они значат.

Я поднесла лупу и увидела два значка под надписью. Один не представлял собой никакой фигуры, а напоминал закорючку. А вот другой был очень похож на что-то.

– Спасибо, миссис Тирол. Мне надо бежать на урок, а на днях я зайду к вам после занятий и расскажу о надписи, – немного взволнованно произнесла.

Она помахала мне рукой и улыбнулась:

– Не забудь.

ГЛАВА 7.

      Сейчас я была взволнована из-за брошки, но это чувство было приятным. Я быстро шла по коридору на следующий урок и, улыбаясь, планировала сегодняшний день. Я решила, что после школы поеду в ту самую библиотеку. Меня разрывало от желания раскрыть секрет броши. Думаю, это касается моего странного шрама, и того, что скрывают от меня родители.

Не замечая никого вокруг, я дошла до кабинета европейской истории. Урок еще не начался, поэтому класс не был полон учениками. Было довольно тихо, и это, скажу честно, редкий случай. Я села туда, где сидела на прошлом уроке, но уже на месте возле окна.

Моим соседом был Кристиан. Это было как нельзя кстати. Предстоял серьезный разговор. Меня переполняло чувством протеста – претила сама мысль о том, что кто-то следил за мной. Я хотела как можно скорее выяснить у него причину его действия в отношении меня. Но, как бы я не была сердита на него, мысли о вчерашнем приключении заставляли трепетать мое сердце. Хотя такое явление не убавило моей решимости вступить с Крисом в перепалку и накричать на него.