Наталья Медведская - Горькая брусника Страница 21

Так, значит, местные кумушки меня за чёрта приняли. А я думала, что удалось проскочить в село незамеченной. И сколько же времени женщины просидели в кустах, если дождались выхода поклонников нечистой силы? Словно отвечая на мой вопрос, послышался взволнованный голос Полины Андреевны.

– Бабы так перепугались, что ноги отнялись, они в орешнике почитай час просидели.

Я тихонько фыркнула, усердно делая вид, что печатаю на ноутбуке. У обеих старушек я была, как на ладони. Из окна кухни прекрасно просматривался весь двор.

Почему сборщицы малины не подумали, что у чёрта должен быть хвост? Неужели воображение женщин само его дорисовало?

– А всё девки виноваты. Учились в какой-то Академии магов в Москве, всем стали говорить, будто у них третье око открылось и они теперь способны на многое: будущее видеть, талисманы на богатство спроворить, порчу снять, чакру открыть, – добавила баба Зоя.

Послышалось звяканье ложек о фарфоровые чашки. Бабульки добавили себе чайку.

– Чакры, – поправила подругу Полина Андреевна. – Я фильм про Индийских йогов видела, чакры – это энергетические центры на теле человека.

– Вот-вот их и открывают. Аглая на кофе и костях гадает, Варька с духами разговаривает. Сама видела: к ним люди на приём идут. – Досада чувствовалась в голосе пожилой женщины. – А Лёнька, как телок, на веревочке за ними ходит. Не по душе мне это.

– Самое смешное, что находятся такие люди, что им верят, – возмущалась Полина Андреевна.

– А ведь доиграются, попадут дьяволу в лапы. Боюсь я за Лёньку, какой никакой, а родственник. И Маша мне говорила: совсем сынок от рук отбился. Твердит одно и то же: «Каждый зарабатывает на жизнь, как может».

– Вот идиотки! Поглядели бы на судьбу Феодоры, может, расхотелось бы становиться ведьмами.

– А и правда, Поля, расскажу Лёньке, как Феодора свою жизнь поломала. И умение колдовское не спасло её. А ведь она ведьма природная не то, что эти свиристёлки.

«Ничего себе. Леший – родственник бабы Зои», – удивилась я. И, заинтересовавшись разговором, подошла к окошку.

– Можно и мне с вами чайку попить? – умильным голоском хорошей девочки спросила я.

– Заходи, Настя, – обрадовалась новому собеседнику Полина Андреевна.

– Я тут краем уха услышала про ведьму Феодору. Расскажите мне очень интересно

– Женщины их семьи – ведуньи. Людей лечили, скоту помогали. И Феодора такой была, столько добра сделала. Как-то к нам в село в тридцать четвертом году прислали в колхоз нового ветврача. Он приехал в Вереево с молодой женой. И вот влюбилась наша Феодора в него. Всё сделала, чтобы разлучить их. Приворот сделала на крови, присушила его. Он жену беременную бросил, а та с горя ребеночка-то и скинула. А ветврач чахнуть и болеть стал. Присушить-то Феодора присушила, да видать, он сильно жену любил. Поэтому его душа с телом не в ладах находилась. Жена ветврача пожила здесь ещё несколько месяцев одна, да и уехала домой к родителям. А там через некоторое время умерла. Ветврач, как узнал об этом, в петлю полез. Вернулась Феодора из лесу и вынула из петли уж хладный труп. А спустя три месяца сама родила двух мёртвых младенцев. Больше она вредительством не занималась. Да поздно: жизнь отомстила ей за чужую исковерканную судьбу. С тех пор она помаленьку лечит и живет бобылкой почитай уже лет пятьдесят. Всех родных схоронила, осталась в роду последней.

– А ведь Феодора ездила на родину ветврача покаяться и прощения у его семьи попросить, – вдруг заявила баба Зоя.

– Да ты что! – удивилась Полина Андреевна.

– Знаешь, что её добило? Феодора узнала, что жена ветврача уже дома родила второго ребенка-мальчика и умерла родами. Значит, они как-то преодолели ведьмины чары и сумели увидеться без её ведома. Кстати, у него была фамилия как у тебя, Настя, странная такая. Я ещё подумала: где раньше её слышала? – Зоя Ивановна пристально посмотрела на меня.

Баба Поля смутилась.

– Это я Зое сказала. К слову пришлось. Уж больно занятная фамилия. Ты ж мне паспорт сама показывала, – напомнила мне Полина Андреевна.

– Вы хотите сказать, тот ветврач носил фамилию Зима? – мое сердце колотилось, как перепуганная птица в клетке.

– Точно. Не твой ли родственник это был? Фамилия-то редкая, – предположила баба Зоя. – Ты на всякий случай держись подальше от Феодоры. Мало ли чего.

– Нет, вряд ли, – покачала я головой. – В наших семейных преданиях нет такой истории. Или… мне никто не рассказывал. Хотя… я знаю, что дед Иван рос сиротой. Он потерял родителей в младенчестве. Его воспитали бабушка с дедушкой. А вы не знаете, как звали ветврача? – поинтересовалась я у Зои Ивановны.

Бабулька пожала плечами.

– Не припомню. А ты, Поля?

Полина Андреевна покачала головой.

– Давно это было. Разве упомнишь.

– Понимаю теперь, почему Феодора нелюдимая, – заявила я. – К ней, наверно, никто не обращается за помощью или лечением?

Обе старушки смутились и отвели глаза.

– Ходят люди к ней, чего ж не ходить. Если помогает, – озадачила меня баба Зоя и потянулась за очередным пряником.

А Полина Андреевна добавила:

– Лекарка-то она неплохая, знающая.

– Баба Зоя, а Феодора моложе вас?

Несмотря на устрашающую внешность, походке и фигуре ведьмы оставалось только позавидовать.

– Какой моложе! – возмутились бабульки хором.

– Нам с Полей по семьдесят два, а Феодоре под девяносто, – добавила соседка.

– Извините. У неё вид бабы яги без возраста – трудно угадать, сколько ей лет.

– Это точно, а ведь в молодости она красавицей считалась, – сообщила Полина Андреевна и, добавив мне в чашку кипятка, протянула заварной чайничек. – Ещё чашечку?

Я обреченно кивнула. Напившись чаю, так что он плескался в горле, встала из-за стола.

– Спасибо за чай и интересную беседу, пойду прогуляюсь к реке.

Я переоделась в брюки и рубашку. В два часа на лесной опушке меня будет ждать Сергей. На этот раз я вышла из двора парадным входом и направилась к реке.

На высоком берегу сидел Серега с неизменной бутылкой водки в руке, увидев меня, ухмыльнулся.

– Куда сударыня изволит направить свои ходули? – спросил он и, не морщась, отхлебнул из чекушки.

«Как молоко пьет. Вот она сила привычки», – поглядела я на его манипуляции с бутылкой.

Он любовно вытер горлышко чекушки и сунул бутылку во внутренний карман ветровки.

– Не жарко? – показала я на куртку.

– Нормально. Куда идем?

– В Чёртово урочище. – Я показала направление. – Будем придерживаться реки.

Вскоре мы углубились в лес, но его пересекали многочисленные тропки, поэтому приходилось сверяться с компасом, чтобы не заблудиться.

– Зачем? – он посмотрел на меня внимательным взглядом совершенно трезвого человека и тут же дурашливо ухмыльнулся.

– Что зачем? – усмехнулась я.

– Зачем мы идем в урочище?

– Двух девушек нашли в лесных ямах недалеко от реки в Чёртовом урочище. Труп первой и второй утопленниц могли скинуть с берега в том же месте. Вот и проверим. Река делает изгиб, смотрела по карте, – пояснила я, заметив удивлённый взгляд своего спутника. – Сбросим с берега в воду бревно, и посмотрим, где его прибьет к берегу?

– Что это тебе даст? – удивился Серега.

– Алёну нашли выше по течению. Её никак не могли сбросить в воду на пляже. Никто, будучи мертвым, не плавает против течения. Я это поняла, когда на карте увидела название места, где её отыскали. Следователь сказал: «Алёну прибило к берегу в Кривом логу». Я случайно запомнила. А после, рассматривая карту местности, сообразила: если её ударили на пляже, там обнаружили кровь. Как она попала в Кривой лог? Сестру явно перенесли с пляжа. Куда и зачем?

– Убийца мог ударить по голове, перенести в машину и сбросить в реку выше по течению, – предположил мужчина.

– Как я поняла, он нападал на девушек в разных местах, но всё трупы связаны с Чёртовым урочищем, будто это место что-то для него значит.

– Ты сама хочешь найти убийцу сестры?

– Хочу, если получится. – Я подошла к нему ближе и с удивлением уловила исходящий от Сереги дорогой мужской парфюм.

«Пьет он его что ли?»

– Не лучше ли доверить поиски убийцы ментам, – задал он резонный вопрос.

– Они и за три года не поймали маньяка. Где гарантия, что поймают теперь? – возмутилась я.

– Сдается мне, что расследуя убийство сестры, ты выставляешь себя приманкой. Да ты просто чокнутая! Человек, убивший четырех девушек, тебя прихлопнет, как надоедливую муху. – Серега с жалостью в глазах окинул меня с ног до головы.

– Ну, во-первых, я не кричу на каждом углу, что я сестра Алёны.

– И не надо. Тебя вызывали на опознание. Кто-то мог заметить твою персону возле опорного пункта полиции, ты поселилась у бабки, где до этого жили трое из убитых девушек. Только одно это привлечет к тебе внимание.

– Что? Что ты сказал? – Я открыла рот и долго не могла справиться с удивлением. – Ты откуда об этом знаешь?