Ольга Готина - Слагаемые Страница 21

   Я отвлеклась от ее слов, наблюдая за зверьком. С каждой секундой он мне нравился все больше и больше. В какой-то момент он даже укусил Аллу за палец, за что я мысленно вручила ему медаль за отвагу и пользу человечеству. Алла остановилась перед моей партой и неожиданно мышка упала прямо передо мной.

   - Хочешь ее погладить?

   Неужели мой интерес не скрылся от женщины?

   Я протянула руку и погладила мышку, та посмотрела на меня своими большими глазками бусинками. Этот взгляд вызывал жалость. Неожиданно женщина слегка сжала лапку животного, и оно запищало.

   - Ей же больно! - возмутилась я.

   - Еще немного надавить, и лапка сломана, - спокойно заметила женщина. Раздался хруст и писк стал просто невыносимым, я почувствовала гнев, злость и жалость. А еще шок, от осознания всей жестокости, с которой нужно решиться сделать такое с живым существом.

   - Хочешь сделать то же со следующей? - в ее голосе была учтивость, словно она пропускала меня вперед в транспорте или просила передать соль или...или...

   Я покачала головой, не зная, что ответить.

   - Не правильный ответ, - заметила женщина. - Мы не должны испытывать не любви ни жалости.

   Я бросила на нее злой взгляд.

   - В таком случае и людьми нам быть не обязательно. - парировала я.

   - А можно мне? - раздался рядом со мной голос Ксюши. В нем было желание...

   - Конечно милая.

   Я с удивлением смотрела, как Ксюша взяла в руки животное, улыбаясь, погладила его, а затем снова раздался тот противный хруст и визг. Животное мучилось.

   - Прекрасно. Может еще кто-то?

   В классе воцарилась полная тишина. Если здесь и были монстры, то оба сейчас находились рядом со мной.

   - Что же... - Алла забрала мышь у Ксюши, обхватив двумя пальчиками ее за шею, она держала ее так, заставляя болтаться, извиваться и жалостливо пищать. Я с ужасом смотрела, как мучается животное. - Мыши это только начало. Вы должны понимать, что мы не должны иметь жалости. Я не жду мгновенных результатов, но я надеюсь, что вы сделаете правильные выводы. Иначе... вы нам не нужны.

   Ее глаза устремились на меня, я же продолжала смотреть на мышку, уже бесчувственно качающуюся в ее руке. Она была мертва.

   - Урок окончен.

   Я вылетела из кабинета пулей. Уже в коридоре я осознала, что меня трясет мелкой дрожью. Такое ощущение, словно меня накрыла лихорадка. Я как можно быстрей пыталась добраться до выхода на воздух, чтобы прийти в чувство. По дороге я столкнулась с кем-то, подняв глаза, я увидела Игната. Он вопросительно изогнул бровь, а я, проигнорировав его, вышла на крыльцо школы и присела на лестницу. Просидев так пару минут, я почувствовала, что мне стало легче и, поднявшись, вернулась в здание, чтобы посетить следующий урок. Обед сегодня я, похоже, пропущу...

   Перед вечерней тренировкой я всерьез задумалась, а стоит ли на нее идти. Внутри меня теплилась надежда, что Виктор снова оставит нас на самообразование, а значит и не заметит, если я ее прогуляю. Он, похоже, слишком занят сегодня, чтобы посвятить время нам, так может устроить себе маленький разгрузочный выходной?

   А может, не только я избегаю встреч...

   Но нет, последнюю мысль я от себя тут же постаралась прогнать, потому что подобный взгляд на ситуацию следовало бы искоренять из моей жизни вообще. Ни к чему хорошему это точно не приведет.

   Пока я размышляла, ноги сами привели меня к моему укромному уголку под крышей. Я зашла в каморку и присела на перевернутый ящик, беря из укромного места дневник Леси. Пролистав страницы, я пробежалась по ним глазами, отыскивая место, где остановилась и погрузилась в чтение, не совсем готовая к новым тайнам, но куда не готовая оставаться в слепом неведении.

"Чем тише и незаметнее себя ведешь, тем больше узнаешь.Я заметила, что если в присутствии взрослых держать язык за зубами, они могу на мгновения забывать о твоем присутствии и прокалываться. Так несколько раз Виктор Михайлович при мне заговаривал или упоминал о делах с Ингой Петровной. Конечно, ничего такого уж важного я не услышала, но кто знает, может быть это еще и произойдет.... 

  Сегодня я узнала, что наша школа не единственная. Не только у нас учат таких как мы, как говорит тетя Инга "одаренных" детей. Виктор Михайлович упомянул о том, что послезавтра приедет ученик, переведенный из другой школы. Очень одаренный мальчик. Женщина лишь кивнула и сказала хорошо. Когда я осталась с тетей Ингой наедине, я не смогла удержать своего любопытства. 

  - А много таких школ есть еще?  

- Достаточно, - ответила мне женщина, - но их конечно не так много, как обычных школ, где учится каждый ребенок. 

  - Значит, я не обязательно могу учиться здесь? Как и тот мальчик, я могу поехать учиться в другую школу? 

  - Это возможно, но ты уже здесь, так зачем тебе в таком случае ехать куда-то еще?  

- Мне просто интересно. 

  Этот ответ вполне ее удовлетворил, проявление моего живого любопытства всегда воспринимались благосклонно.  

Меня очень заинтересовал новый мальчик. Я решила, во что бы то ни стало, выяснить, кто он и понаблюдать за ним, хотя проще было бы просто расспросить его о другой школе. Как там, так же как у нас или по-другому? И почему же он перешел сюда? Но он наверняка очень взрослый, а мне было неловко вот так подходить к взрослым ребятам, не всегда они воспринимали это дружелюбно..."

   Я захлопнула дневник, решив закончить сегодня на последней записи Леси осенью того года.

   Спина и мышцы затекли от сидения на одном месте, я выпрямилась, немного потянувшись, и покинула подсобку. Немного подумав, я залезла на крышу, вглядываясь вдаль.

   На планете Земля точно существует как минимум парочка таких школ как эти, со своими Ингами и Викторами. Лучше там или хуже? Окажись я в другом месте, могло ли сложиться все иначе? Хотя к чему этот глупый вопрос, все бы и сложилось иначе. Только вот вопрос хуже это было бы или лучше все же останется открытым.

   Может я даже смогла бы сбежать...

   Хлопок двери за моей спиной заставил отвлечься от своих мыслей, и я обернулась. Я очень удивилась, увидев там Игната, который сейчас должен был находиться на тренировке.

   - Что ты тут делаешь? - вырвалось у меня тут же. Он даже вопросительно приподнял брови, настолько его позабавил мой вопрос.