Алексей Вилков - Запад–Восток Страница 22

Ключ идеально вошел в замочную скважину. В кабинете царила тишина. Стандартный деловой антураж, почти офисный, без каких-либо примечательностей. Совершенно пусто, никаких бумаг, папок и документов. Лампа на письменном столе и запылившийся ноутбук с десятком безымянных дисков. Довольно бедно, уныло и просто. Никакой эстетики и шарма, а что говорить о вкусе. Ее наполняло разочарование. Катрин выдвинул ящик и обнаружила стопку DVD-дисков, на обложках которых сияли обнаженные женские прелести и пошлые немецкие фразы.

– О-ля-ля! – присвистнула Катрин. – Клод – любитель клубнички?

Целый ящик был заполнен фильмами откровенного содержания. Тайная коллекция немецких, испанских и французских шедевров в стиле ню. Сморщившись, она проверила второй ящик, в котором нашла пачку таблеток от головной боли, валидол, странные пилюли с белым порошком, снотворное, треснутый фужер, пустую бутылку виски и пакетик со слабительным.

«Вот те раз! – дивилась Катрин, брезгливо осматривая найденные вещички. – Расслабляется наш Клод неумело. Довел себя! Похоже, не солгал, что долго искал подходящую избранницу. Нервные перенапряжения, долгие вечера перед голубым экраном с правой рукой… А слабительное зачем? Мой бедняга страдает запорами? Вот до чего довела страшная жизнь олигарха. Здоровье не купишь! Недаром меня смущал нездоровый цвет его кожи. Любимый, не переживай. Подлечим, восстановим силы. За твои деньги все что угодно! Где сейчас найдешь здорового мужчину? Дохнут как мухи, сгорают в строю, не доживая до пенсии. В цивилизованной Европе дольше живут, так что по прогнозам Всемирной организации здравоохранения он не должен в ближайшие годы оставить меня вдовой. А жаль… О чем это я? Пока я и не жена вовсе, а так – на первый взгляд, просто содержанка. Нет, я не такая! Я искренне люблю его – а он меня, надеюсь. Мне так кажется, и я не хочу терзать себя сомнениями. Повезло, что я не нашла коробку с «Виагрой». Его силы мне понадобятся. А если это те самые пилюли? Кто их разберет без опознавательных знаков. Пожалуй, дурацкая затея – рыться в его кабинете, пусть и общего пользования. На что еще рискую наткнуться? Заряженный револьвер с единственным патроном, пакетик с кокаином, недописанное завещание, шприц с мутной жидкостью или банальная клизма – фу! Пора сматывать удочки, пока любимый не застал меня на месте преступления».

Катрин по возможности аккуратно сложила таблетки и диски с клубничкой обратно, стараясь по памяти воспроизвести ту же последовательность и месторасположение. Она имела подобный опыт и знала, что любое несоответствие приведет к подозрениям. Сама она тщательно хранила свои вещи, всегда замечала, когда кто-то посторонний притрагивался к ним, и приходила от этого в ярость. Она не в состоянии терпеть, когда чьи-то пальцы прикасаются к ее книгам, журналам и любым безделушкам! Поэтому даже маме, протиравшей пыль и ненароком передвинувшей что-то ценное для нее, не было пощады.

Задвинув ящики, она посмотрела на стену. В квадратной рамке висела фотография со звездой футбола, с которой Клод тоже обещал познакомить. Катрин с первого взгляда узнала Зидана – настолько известной он был персоной. Несмотря на то, что она всей душой ненавидела футбол, ради Клода она даже заучила по именам всю французскую сборную, удивившись, что Зидана давно в ней нет. Зато Клод непременно оценит ее спортивные познания.

Желание продолжать поиски и копаться в секретных документах пропало. Катрин убедилась, что не оставила никаких следов, кроме отпечатков пальцев. Но протирать каждое прикосновение слишком затруднительно, и она покинула кабинет.

Обошлось без свидетелей, ее никто не заметил. Только на стене тускло горел фонарь, освещая обратный путь. Вспомнив обитающих в этих окрестностях привидений, Катрин поспешила спуститься вниз, чувствуя себя жутко и виновато. Ненароком она вспомнила про Кристофа. Неважно, что он похож на согнутую соломинку, но с ним гораздо спокойнее. Катрин шла на ощупь, боясь заблудиться. Несколько раз она ошибалась и сворачивала не там, но вовремя замечала это. Тогда девушка моментально возвращалась обратно, стараясь не впасть в панику, и продолжала медленно, но верно спускаться вниз.

Только на втором этаже она наткнулась на Жермена.

– Где вы были? – сурово спросил он. Он держал подсвечник с тремя зажженными свечами, как будто собирался бродить по темному подземелью.

– Гуляла, изучала картины.

В отблеске свечей Жермен смотрелся особенно грозно. Именно так и выглядят настоящие дворецкие в бульварных романах: дурная физиономия, суровый оскал, хитрые серые глаза.

– Я вас обыскался!

– Зачем днем свечи жжете? – справедливо поинтересовалась Катрин, привыкшая к экономии. – Лампы же включены.

– Проводка старая, часто бывают перебои с электричеством, вот и подстраховываюсь.

– То есть вы хотите сказать, что я в любой момент могла остаться в абсолютной темноте? – испуганно спросила Катрин, с надеждой взглянув на подсвечник.

– Могли. Вы бы стали кричать, а я бы долго бродил по этажам, чтобы вас найти и утешить.

– Я не истеричка, чтобы поднимать крик по пустякам. Спряталась бы в уголке, как мышка, и сидела тихо, иногда подавая голос. Не думайте, что я настолько боюсь темноты. Я девушка смелая и довольно бесстрашная. Разве по мне не заметно?

– Не могу знать, – сухо ответил Жермен. Развести его на чувства не получилось, у столетнего исполина гранитный камень в груди, он бессердечен.

– Зачем вы меня искали?

– Господин де Ронсар подъехал, и у нас гости. Он желает вас познакомить.

– Клод вернулся! А кто с ним?

– Спуститесь и увидите сами, – буркнул Жермен. – Я не должен докладывать о гостях без разрешения господина.

– Тогда ведите меня, мой проводник света. И пусть не отключат ваше электричество!

5

– Вот вы и явились миру! – торжественно вскрикнул Клод, увидев невесту. – Мы заждались!

– Здравствуйте! – виновато улыбнулась Катрин, осторожно взирая на собравшихся.

В центре на высоком кожаном диване сидел сам де Ронсар. Гости расположились в креслах напротив. Одной из них была худощавая женщина постбальзаковского возраста с резкими чертами лица и пигментными пятнами, в глухом сером платье и жемчужном ожерелье. Она сидела важно и чинно, откинувшись на спинку кресла, закинув ногу на ногу, выставив ступни с выдающимися венами, и вызывающе курила коричневую сигариллу. Рядом суетливо перебирал четки смуглый бородатый, но подтянутый и статный мужчина лет сорока, одетый в полосатый оранжевый костюм с золотым галстуком. Его прямые и густые черные волосы и острая борода были аккуратно причесаны, не давая шанс лишнему волоску. Катрин бросилась в глаза его арабская внешность. Мужчина мгновенно поймал ее изучающий взгляд и принялся пристально изучать ее в ответ, невзирая на правила этикета.

– Познакомьтесь, – прервал паузу Клод и устало поднялся. – Это моя гостья из далекой России, Катрин.

«Гостья? Это они гости, а я почти законная жена! Какая вопиющая несправедливость!»

– Вы очаровательны! – отозвалась тощая морщинистая женщина. – Клод не в состоянии описать вашу красоту, лучше один раз увидеть!

– Спасибо, очень лестно слышать это от вас, – скромно ответила Катрин. Дама почему-то ее раздражала, а разодетый араб пугал. Всеми силами она пыталась скрыть раздражение, смущение и страх.

– О, вы так чисто владеете французским. Превосходно! – прощебетала женщина, выпуская дым.

– Это Маргарита, моя сестра, – пояснил Клод. – Господин напротив – наш уважаемый коллега и настоящий принц с Аравийского полуострова Сафар ибн Смихрат. Для нас просто Сафар.

– Мое почтение, – прижал руку к сердцу и изобразил еле заметный поклон принц. Сафар с трудом изъяснялся по-французски, коверкая произношение и слова.

– Очень рада! – не справлялась со смущением Катрин. – Никогда не находилась в одной компании с настоящим аристократом. Для меня это очень важный опыт, и я испытываю несказанное удовольствие быть рядом с вами.

– Простите, я плохо понимаю. Будьте добры, говорите медленнее, или перейдем на английский.

– Катрин счастлива видеть вас, – повторил Клод, медленно произнося каждое слово.

Сафар понимающе кивнул, и по его лицу пробежала таинственная, заговорческая улыбка, а глаза блеснули огнем.

– Счастлива? – сладко повторил он. – Понимаю, очень понимаю.

– Выпьем за встречу? – предложил Клод и подошел к столику, чтобы угостить собравшихся любимым вином.

– У меня аллергия на слабые напитки, – ответила Маргарита, затушив сигариллу. – Налейте мне коньяка. Ты всех уморил своим вином! Смотри, как бы подагра тебя не загрызла.

– Маргарита, о чем ты? – прервал ее Клод, подзывая прислугу. – Всего лишь двести пятьдесят граммов для очистки сосудов. Держи, Катрин!

– Благодарю! А что предпочитает уважаемый принц?

– Что предпочитает Сафар? – медленно повторил Клод, застыв с бутылкой.