Одержимость - Лена Вечер Страница 22

Я с шумом выдыхаю. Эта ситуация заводит меня окончательно в тупик. Я злюсь и готова выплеснуть на него всю свою агрессию, но понимаю, что тем самым лишь разозлю его. Он задаёт мне не те вопросы, на которые я хочу отвечать. Смеется и говорит, что шутит, но мне совсем не смешно. Чувствую, что сейчас может произойти не лучшее и что нужно уходить. Уйти мне, потому что его я не в силах выгнать. Сейчас, пока не пришлось бежать. Моя рука невольно тянется к телефону, чтобы позвонить Славе.

— Ты ему собралась звонить? — На его лице искажается злая улыбка. Глаза суживаются и вспыхивают, скулы заостряются, а кулаки сжимаются с силой, значит уже поздно и он разгневан. Мне не удастся просто так от него отделаться. Зачем я вообще затеяла эту игру? Эти эмоциональные качели скоро сведут меня с ума.

— Юнадий, прошу тебя, оставь меня в покое.

— Ты не будешь ему звонить. — Жёстко и холодно произносит он, что у меня не возникает даже капли желания с ним спорить. Меня сковывает страх.

— Юнадий, я не…

— Никаких не. Ты останешься здесь и точка. А то мне показалось, что ты хочешь уйти. Теперь я желаю взять то, что принадлежит мне, а не тому типу.

— Хватит! — Я с силой отталкиваю его от себя, но он лишь усмехается. Его веселит моя беспомощность, я судорожно пытаюсь придумать, как выбраться из этой ситуации, но у меня ничего не получается. Что мне остаётся? Драться с ним? Но ведь это бессмысленно, он сильнее меня и это его лишь разгневит. Играть по его правилам и отдаться, зажмурив глаза? Грозный мужчина подходит всё ближе и ближе ко мне, пока я, отчаявшись, не забиваюсь в угол.

— Могло бы быть всё по-другому, — Юнадий становится ко мне вплотную и приподнимает слегка за подбородок, — устроили бы романтичный вечер, распили вина, а затем всё остальное, но ты не захотела. Не любишь меня. — Его голос звучит раздосадовано. Он что, действительно придумал себе в голове всю эту историю? Говорит о любви, ведь у нас не было ничего серьёзного! Полузакрытыми глазами замечаю, как он начинает стягивать с себя свитер, а затем футболку.

— Открой же глаза, Рита. Посмотри на меня. Я хочу, чтобы ты меня видела, — требует он и я повинуюсь. — Ты знаешь, что так нехорошо поступать, как поступила вчера ты? Значит будешь наказана, — пряжка ремня и джинсы с шумом падают на пол. Я жмурю глаза и начинаю дрожать. Что ж, видимо никак не избежать неизбежного…

— Это ты сейчас будешь наказан, — слышу я за своей спиной низкий баритон, который звучит угрожающе. Я распахиваю глаза, резко оборачиваюсь и вижу на пороге Славу, он стоит, гневно раздувая ноздри. Словно тяжёлый камень падает с плеч, он здесь и значит самое страшное позади.

— А вот и тот, кого ты так ждала, пока развлекалась со мной, — сквозь дикий смех произносит Юнадий. Не лезет драться к Славе, а выставляет меня виноватой!

— Я не развлекалась с тобой, что ты вообще такое несёшь? Ты меня пытался только что изнасиловать, — я с силой толкаю его в плечо, но он лишь иронично закатывает глаза.

— Конечно. И раздел тебя тоже с силой, только ни одного синяка нет на твоём прекрасном теле, — издевается Юнадий и я понимаю, что сейчас он пытается выставить меня в невыгодном положении перед Славой: стою совершенно голая и даже не пытаюсь кричать и сопротивляться.

— Оставь нас и убирайся отсюда, — шипит Слава, подойдя поближе ко мне. Юнадий лишь демонстративно вскидывает руками и начинает натягивать свою одежду.

— Не очень-то и хотелось, после всех, — бросает он напоследок, прежде чем громко хлопнуть дверью.

— Я сказал убирайся! — Кричит ему в след Слава, замахнувшись рукой в воздухе, но того уже и след простыл.

— Слава, он ушёл, — я пытаюсь его успокоить, нежно погладив по небритой щеке, но он отводит голову в сторону.

— Ты злишься? — В непонимании спрашиваю я. Неужели он действительно поверил Юнадию?

— Рита, ты понимаешь, что, придя я чуть позже, мог бы застать самую неприятную картину?

— Понимаю и я безумно рада, что ты пришёл и спас меня от этого ненормального!

— Сцена, которую я увидел не была похожа на сцену насилия. Ты не кричала и не отбивалась от этого психа. И ты была совершенно обнажённая перед ним! Как всё это понимать? — Он недоверчиво сканирует меня взглядом, его голос вибрирует, и я осознаю, что он сомневается во мне.

— Понимаю, что всё выглядело двусмысленно, но я ждала тебя, а не его! — выкрикиваю, сквозь подступающие слёзы несправедливости я.

— Ты ждала меня голая? — он вскидывает брови.

— Я принимала душ, как в дверь позвонили и я была уверена, что это ты и выбежала открывать, завернувшись в полотенце. Когда открыла дверь, то Юнадий проскочил во внутрь и начал предлагать посидеть, отдохнуть вместе, на что я отказалась. Он разозлился и всё закончилось тем, что ты видел, — тихо всхлипываю, окончательно растерявшись. Я ждала Славу, чтобы он меня спас, но он здесь и не верит мне.

— Успокойся, Рита, — он подходит ко мне и ласково обнимает. Я чувствую его тёплое дыхание, тихий голос и действительно успокаиваюсь, — и впредь будь осторожней. Не беги сразу открывать дверь, даже если ждёшь меня. Я поднимаю на него голову, и он мягко целует меня в лоб, а затем опускается к губам, которые тут же открываются ему навстречу.

— Я соскучилась, — шепчу я, почувствовав уже ставши родным его запах. — Обещаю.

— Я тоже очень соскучился, как только освободился с работы, сразу побежал к тебе. А тут такое… — я лишь вздыхаю в ответ, подхожу к шкафу и выбираю одежду.

— Рита, переезжай ко мне, — спокойно предлагает Слава и я роняю выбранное трикотажное платье.

— Что? — Он только что предложил мне жить вместе и так просто будто спросил, что мы будем есть на ужин. Я, онемев от удивления, наклоняюсь, чтобы поднять упавшее платье, но тут же чувствую его руки на своих бёдрах.

— Я серьёзно. Не хочу, чтобы произошла ещё раз подобная ситуация, — ледяным голосом заявляет он. — Я не позволю. — Поворачиваюсь к нему лицом и вижу, как его глаза становятся шире и в них бушует грозовое море, которое ещё чуть-чуть и превратится в настоящий шторм.

— Я тоже не хочу больше попасть в такую ситуацию. Не понимаю, что нашло на Юнадия. Мы ведь даже не были парой, он неожиданно появился здесь, да ещё и с обвинениями, — развожу я руками.

— Рита, я никого не оправдываю,