Время горбатых елей - Галина Владимировна Горячева Страница 23

«Сейчас обсчитает, внесет нужные суммы в отчет и в архив под ключ. Подальше от глаз».

Расчет был верным, но не даром же говорят, на всякого мудреца довольно простоты. Случай – вот больное место всех гениальных и просчитанных планов. Буквально за пару дней до сдачи отчета, в бухгалтерию зашел Виталий. Он хотел спросить, нет ли у них лишнего калькулятора. Его маленький был неудобен в работе. Танечка пообещала спросить у главбуха и вышла из кабинета. Новые счетные машинки все еще считались чудом техники, и потому ими ведала лично сама главбух. Виталий присел у стола в ожидании. На столе лежала толстая папка с надписью «свиноферма». Таня вернулась быстро, радостно сообщив, что сейчас принесут запасной калькулятор, что ему надо немного подождать. Сама, мило улыбаясь и стреляя глазками на парня, уселась на свое место и собралась продолжать работать. Она взяла папку, открыла ее и стала что-то помечать в документах. Виталий сидел совсем рядом и прекрасно видел эти документы. Каково же было его удивление, когда он понял, что это его бумаги. Его документы по ремонту коровника.

– Тань, а почему на папке написано «свиноферма»?

– Ну, это их документы.

– И что, ты это оформляешь в отчет?

– Ну, конечно, оформляю.

– Но это документы на коровник. Ты все перепутала.

Ревниво охраняющая свою репутацию хорошего работника, Таня сразу же взвилась:

– Да ты-то откуда знаешь, перепутала я или нет? Мне Руслан Николаевич эту папку отдал.

– Да это мои документы на ремонт коровника. Это я их сдавал Руслану Николаевичу.

– Но я ничего не путала. Он мне точно сказал: «отнеси эти расходы на свинарник». И бирка вот есть на папке. Так что все точно. Зря дергаешься.

– Да как мне не дергаться? Ты тут липу втираешь, да еще и слушать ничего не хочешь.

– Я липу втираю? – от возмущения девушка мигом побагровела. Выйдя из-за стола, она рванула из кабинета. Через минуту она стояла на пороге в сопровождении Смекалова. Схватив со стола папку, она поднесла ее к лицу директора со словами:

– Скажите, это расходы по свинарнику?

Руслан Николаевич понял все в один миг.

– Да, конечно – изображая удивление, он соображал, что говорить дальше.

– Ну? – повернула счетовод взбешенное лицо к парню.

– Руслан Николаевич, ну как же «да»? Ну что Вы говорите? Это же документы на коровник.

– А? Это твои документы? – опять удивился директор.

– Ну, конечно, мои!

– А. Ну, тогда это на коровник – как бы рассеянно подтвердил Смекалов.

– Как на коровник? – Татьяна опустила руки, совершенно сбитая с толку. – Да я же уже все внесла как по свиноферме. Я же не успею переделать. У нас же сроки. Вы что, шутите?

Смекалов решил употребить власть. Ничего другого в голову не приходило.

– Так тихо, тихо! Все успокоились. Виталий, ты что здесь сидишь? Тебе делать нечего? – директор изобразил возмущенную строгость. – Иди, дорогой. Иди, работай. Мы все вопросы решим. Сейчас Танюша все переделает. Мы ей поможем, и она все успеет.

Счетовод хотела что-то возразить, но директор, глядя ей в глаза и выставив руку вперед, как бы защищаясь от нее, громко скомандовал:

– Тихо, я сказал!

В кабинете воцарилась тишина. Виталий, оглядев присутствующих и видя, что они ждут его ухода, вышел из кабинета. Будучи натурой очень чувствительной и склонной к анализированию, он сразу почувствовал какой-то подвох.

В простую ошибку он не верил ни минуты. Какая тут ошибка, если человек держал его документы целый квартал у себя, а затем передал их, дважды напутав. И письменно, и устно. Нет, это не ошибка. Но тогда что? Зачем эта путаница? И свинарник, и коровник – колхозные, т.е. государственные. Сидят на одном кармане. В чем смысл этой путаницы, он не мог понять. Он вспомнил лицо Руслана Николаевича в первую минуту, как тот увидел папку. Это было лицо человека, пойманного с поличным. Это мгновенное отражение сути дела и беспокоило Виталия. Он ясно понял, что обман есть, но для чего он нужен, не знал.

В конторе все были приучены беспрекословно подчиняться директору. За многие годы Смекалов доказал, что своего добиваться умеет. С кем-то лаской и притворством, с кем-то угрозами и исполнениями этих угроз. Был он хитрым и мстительным. Хотя рассудка никогда не терял. Ни от злости, ни от радости. Умел помнить и оказанные ему услуги. В долгу никогда не оставался. Это же все знали. Когда за Виталием закрылась дверь, он ласково потрепал Татьяну по плечу.

– Что ж ты так нервничаешь? Зачем? Делай, что делала. Кто тебя упрекнет? Никто. Коровник наш и свинарник наш. Какая разница, куда пишем. Хозяйство одно. Так я говорю?

– Да не так Вы говорите! Учет требует точности. Нарушение это – не сдавалась счетовод.

– Нет никакого нарушения. После коровника будет ремонт и у хрюшек. Тогда и скорректируем. Сама же и выправишь. Все под мою ответственность. Сама посуди, что у меня деньги в одном кармане, что в другом. Какая разница? А можно вообще все в один карман сложить. От перемены мест слагаемых сумма что? – он вопросительно смотрел на девушку.

– Не меняется – как загипнотизированный кролик перед удавом проговорила она.

– Вот и правильно. Вот и умница! Вот и хорошо, что согласилась. А чтобы никто не узнал про это маленькое нарушение, мы никому ничего… – он вопросительно поглядел на девушку.

– Не скажем – промямлила та.

– Вот умница. Делаешь отчет, сдаешь, а потом бумаги в архив. Бумаги в архиве – ты в отпуске. Хорошо?

– В отпуск? Правда? – счастливая улыбка озарила лицо девушки. – Ура, ура!

Руслан Николаевич вздохнул облегченно и вышел из кабинета. Улыбка сползла с его лица.

Глава 16

Два дня директор колхоза обдумывал происшествие в бухгалтерии. Досада обуревала его. Так все шло хорошо. И вот поиски какой-то дрянной машинки привели к обнаружению подлога в документах.

По лицу Виталия он понял, что парень не поверил в случайность произошедшего. Думай теперь, что можно от него ждать. Женщинам он и тем более никогда не доверял.

«Где-нибудь взболтнет. Вопрос где? И кто это слушать будет?» – думал он.

Целый вечер он размышлял, что сказать Скоротечко. Хотел звонить, но отдумал и поехал в район для личной встречи. Встретились в кафе у дороги. Эдуард Петрович был в хорошем настроении.

– Ну, что стряслось? Николашка в район приехал? Не любишь ты к нам ездить, а? – начал он с шуток.

Эдуард Петрович заказал себе обед и немного водки. Смекалов от приема пищи отказался. С вымученным лицом он начал объяснять цель своего приезда.

– Сглазили мы наш покой. Сглазили. Радоваться раньше времени начали, вот и сглазили – начал он издалека.

– Какой покой? Кто сглазил?

– Мы сами. Сами. Радовались лишку, что все хорошо идет. Вот удача и подумала, что она нам больше не нужна. И ушла – философствовал