Верь мне - Алёна Берндт Страница 23

Сегодня девочка еще и на хозяйстве осталась за главную — бабушка с дедом уехали в город по своим делам, а заодно и проведать Лялю. Недавно вся семья с превеликой радостью узнала, что в семействе ожидается прибавление — Ляля в положении!

Бабушка несколько дней ходила, утирая кончиком косынки радостные слёзы, дед довольно покряхтывал в усы, а Женька не могла снять с лица постоянную улыбку. У неё будет братик или сестричка! Пусть двоюродный, но любить его или её Женька будет как родных!

Вот и сегодня Женька делала домашнее задание и никак не могла перестать думать о том, что скоро Ляля и дядя Вадим будут приезжать сюда не одни, и можно будет играть с малышом, гулять с ним и возить коляску! Женька так замечталась, что не услышала, как в дверь уже несколько раз кто-то настойчиво стучится.

— Ты уснула тут? — на крылечке стояла Маша, — Я стучу-стучу, вроде бы замка на двери нет, а никто не открывает. А где баб Маня?

— Да я задумалась, не слышала, как ты постучала. Бабушка с дедом в город уехали, вечером только вернутся. Чаю хочешь? — пригласила Женька подружку.

— Хочу, но дома попью. Я пришла сказать, что бабушку твою на переговоры вызывают, на почту. Тетя Клава Конева меня спросила, домой я иду или нет, а я из магазина как раз. Домой, конечно, куда еще. Вот она и попросила к вам забежать, баб Мане сказать, чтоб на переговоры с Волгоградом пришла, вызывают. Это папа твой звонить будет точно, а раз бабушки нет дома, ты сама иди тогда. А я домой пошла, меня же за лаврушкой посылали.

Маша торопливо сбежала по ступенькам и скрылась за калиткой. Обрадованная новостью Женька и сама засобиралась поскорее, чтобы поговорить с отцом. Наверняка он скажет, на какое число он купил обратный билет, и во сколько Женьке с дедушкой нужно будет встречать Сергея на городском вокзале.

Женька повязывала шарф и предвкушала, что первой сообщит отцу радостную новость о том, что скоро у Ляли родится малыш… ну как скоро… летом, как сказала бабушка, но всё равно ведь это уже скоро, если очень ждать! Осенний ветер так приятно холодил горящие от возбуждения щёки, когда Женька летела в сторону одноэтажного здания поселковой почты.

— Здравствуйте, тётя Клава, — отрапортовала чуть запыхавшаяся девочка дежурившей Клавдии Коневой, — Бабушка и дедушка уехали в город, и вернутся только вечером, поэтому я сама пришла. Это же папа звонит? Я же могу сама поговорить?

— Здравствуй, Женя, — ответила женщина, — Конечно, можешь и ты поговорить, посиди немного, я сейчас соединю.

Женька расстегнула куртку и сидела на стуле, болтая ногами от радости. Клавдия что-то делала за деревянной конторкой, и девочка с любопытством вытягивала шею посмотреть, как же выглядит коммутатор.

— Иди в кабинку, разговаривай.

Клавдия смотрела на Женькино нетерпение с улыбкой и указала на закрытую кабинку со стулом и телефоном внутри. После того случая, когда бабушка ходила на разговор к Коневым, Клавдия на Женьку обиды не держала, да и на всю семью соседей тоже. Что обижаться, сама виновата, не сдержала языка! И хорошо, что Меланья Фёдоровна к ней пошла, а не к начальству.

— Пап, привет, это Женя! — сказала в трубку Женька, услышав голос отца и чуть не расплакалась от радости, — Ну что, ты когда приезжаешь?

Молча слушала Женька, что так долго и обстоятельно говорит ей в трубку отец. Ничего не переспрашивала, но каждое слово кололо её, словно иголка. Сергей и сам будто кожей ощущал то, о чем сейчас молчала его дочь с той стороны телефонного провода.

— Жень, я обещаю тебе, что выбью общежитие, только нужно время. И мы с тобой не будем с тётей Ниной жить, будем сами по себе, просто я буду им помогать. Всё-таки это будет твой братик, или сестрёнка… Жень… что молчишь?

Отчаяние заполнило эфир и с той, и в другой стороны, Сергей ждал от дочери хоть словечка, а Женька не могла открыть рот, так сдавили горло подкатившие слёзы.

— Доченька, как только решится с жильём, я за тобой приеду сразу же, или попрошу чтобы бабушка или дед тебя привезли, слышишь?

— Слышу. Пап, не надо ничего, общежития и меня привозить. Я не поеду в Волгоград. Ты сможешь жить с тётей Ниной, ребеночка растить…. А братик или сестричка у меня скоро здесь народится — у Ляли и дяди Вадима скоро появится малыш. Они все — моя семья…

Не в силах больше говорить, Женька осторожно положила трубку на аппарат. Вышла из кабинки, попрощалась с Клавдией, которая стояла за конторкой, прижав руки к щекам — по лицу этой не по годам взрослой девочки Клавдия поняла — что-то случилось….

Женька уже шла по улице, не замечая ничего вокруг, когда Клавдия говорила перезвонившему на коммутатор Сергею:

— Нет её, ушла уже… Серёж, я не думаю, что смогу её вернуть сюда. Ты лучше в другой день перезвони…

Еще раз поняла в тот день Клава Конева, что профессия у неё предполагает умение держать язык за зубами… Опустившись на стул, Клавдия не смогла сдержать слёз, вспоминая полные недетской боли глаза вышедшей отсюда девочки.

Глава 30

Сергей звонил. И в другой день, и позже. Меланья Фёдоровна приходила на переговоры, иногда одна, иногда вместе с Николаем Николаевичем. Женька больше не ходила разговаривать с отцом.

— Жень, ну ты что, разве обиделась так сильно? Отец спрашивал в прошлый раз опять, почему не приходишь. Ему общежитие дали, ремонт делает в комнате, — рассказывала Женьке бабушка, — Сам пока у друга живет на даче. Ждет тебя, хоть поговорить.

— Бабуль, я не обиделась ни на кого. Просто не пойду, не о чем говорить, я всё сказала уже. Не хочу им мешать жить, ты правильно мне тогда сказала — папа еще молодой, ему нужна семья! Тётя Нина неплохая, они с папой ладят, когда меня нет. А мне и с вами тут хорошо, бабуль! А папе я буду открытки на праздники слать, чтоб меня не забыл.

Меланья Фёдоровна вздыхала и не знала, что еще сказать внучке, чьи речи были скорее достойны взрослого человека, а не девятилетней девочки. И не находила бабушка слов, только еле сдерживала слёзы.

— Что, снова не пришла? Обижается? — спрашивал