Юлия Шилова - Нежное чудовище, или Я поставлю твою волю на колени Страница 23

У меня потемнело в глазах. Я вскочила и принялась метаться по комнате. Каролина с испугом смотрела на меня.

— Этот мужик сидел за последним столиком справа? — спросила я.

— Точно. Он тебе еще коктейль за сорок баксов заказал. Ну как, здорово я тебе удружила?

— Удружила так, что нарочно не придумаешь. Послушай, ну кто тебя просил давать мой адрес и телефон?! — взорвалась я, испытывая желание немедленно запустить в Каролину чем-нибудь тяжелым.

— Даша, но я же хотела как лучше! Думаешь, я не знала, что у вас с Глебом ничего серьезного не будет?! Дураку понятно, что он держал тебя для постели, и все. Я это чувствовала с самого начала ваших отношений. Кобель чертов! Мне просто тебя было жаль. Вбила себе в голову, что он тебя любит и хочет жениться, аж тошно было, ей-богу!

— Не твое дело, — резко осадила ее я. — Ты лучше за своими мужиками следи, а моих обсуждать не надо. У тебя мозги, как у курицы! Как ты вообще можешь судить о мужиках, если у тебя ни одного постоянного не было! Не лезь в мою жизнь, понятно?! Это моя жизнь, и я не нуждаюсь в твоей помощи!

На глазах у Каролины выступили слезы. Она отвернулась к стене и обиженно прошипела:

— Да пошла ты к черту! Мне вообще на тебя наплевать! Хотела ей сюрприз сделать, мужика нормального подкатить, а она мне такое устроила!

— Себе подкатывай!

Я надела легкую рубашку, натянула обтягивающие джинсы, схватила сумку и выбежала из квартиры. Дура набитая, как она могла оставить мой адрес!

Поймав такси, я поехала к Тамарке в больницу. У входа в реанимацию стояла пожилая медсестра.

— Я к Тамаре, — обратилась я к ней. — К той, в которую плеснули серной кислотой.

— Девушка, вы на часы смотрели? — недовольно произнесла старая грымза.

— Смотрела, а в чем, собственно, дело?

— Семь часов утра! О каких визитах может идти речь? У нас пересменка. И вообще, к вашему сведению, в реанимационное отделение никому, кроме родственников, заходить не положено.

— У меня работа ночная, а днем мне некогда. Днем я сплю. А насчет родственников, так они у нее далеко, на Украине. Когда приедут, не знаю.

— Ладно, проходи уж, только недолго, — вздохнула медсестра и пропустила меня. — Там уже сидят двое из вашего стриптиз-бара. Тоже ночные работники…

Я зашла в реанимацию и сразу увидела Пашку и Славика. Они сидели у Тамаркиной кровати и молчали. Тамарка лежала в окружении дорогой аппаратуры, как кокон, обмотанная бинтами. Наклонившись к ней, я тихо произнесла:

— Тома, это я, Даша, ты меня слышишь?

— Ничего она не слышит, — вздохнул Славик.

— Почему?

— Ее накачали наркотиками, и она спит. Сама посуди, смогла бы она вынести такую боль в нормальном состоянии?

Я прошептала:

— Господи, как же несправедлива судьба. Но почему именно она? Томка ведь и так хлебнула лиха! Должна же быть хоть какая-то компенсация за прежние страдания? За что бог решил ее добить? Она чудом выжила на чужой земле и так жестоко пострадала на собственной…

— Бога вспомнила, — глухо ответил Славик. — Люди сами придумали себе сказочки и слепо верят в них. Бога нет и никогда не было. Если бы он был, то Томка не лежала бы сейчас здесь, а я бы родился женщиной…

— Вы приехали на машине?

— Нет, на такси. Сегодня на работе изрядно выпили. Пришлось оставить машину на стоянке у бара. Знаешь, к какому выводу мы пришли за последнее время?

— К какому?

— На частнике сейчас дешевле ездить, чем заправлять бензином собственную машину, — хмыкнул Славик и встал.

Мы вышли в коридор.

— Дашка, что у тебя сегодня произошло? Ты почему уехала в час ночи, не отработав положенную программу?

— Да так. Встретила одного неприятного типа. Подумала, что в этой ситуации лучше всего унести ноги.

— Ты хоть представляешь, что тебе за это будет? — спросил Пашка.

— Представляю.

— Хозяин ждет твоих объяснений.

— Я что-нибудь обязательно придумаю.

— Ты больше так не делай, а то запросто можешь вылететь из бара.

Мы остановились у ворот больницы.

— Ребята, вы сейчас куда?

— Домой, отсыпаться.

— Каролина тоже спать завалилась.

— А ты?

— Я поеду на междугородку. Позвоню домой.

— Смотри, на работу не опаздывай!

Мы распрощались. Я дошла до ближайшей почты. Набрав Веркин номер, долго слушала длинные гудки. Наконец Верка сняла трубку.

— Привет, что новенького? — быстро произнесла я.

— Это я у тебя хотела спросить.

— У меня все нормально, не считая того, что Глеб меня бросил.

— Что?!

— Что слышала. Глеб меня прогнал. Он женится.

— А как же лимузин, ночная Москва и шикарная жизнь?! — завизжала Верка.

— Все отменяется. Останутся серые будни в стриптиз-баре.

— Нет, так не пойдет! Постарайся его удержать. Скажи, что беременна. Придумай что-нибудь. Ты же умная!

— Умная, а как удержать Глеба, у меня ума не хватает. Ты лучше скажи, что там дома?

— Дома все по-старому. Сюда лучше не возвращайся. Сегодня с утра прибегала матушка Макса и спрашивала, где он может быть. Пугала милицией. Материла тебя на чем свет стоит. Я ей посоветовала искать его дома. Мол, в другом месте его просто не может быть. Она сказала, что дома его нет. Так что сиди и не вздумай сюда приезжать! Свекруха твоя побегает-побегает и в ментовку на розыск подаст.

— А я-то тут при чем? Пусть лучше смотрит за своим сыном.

— Это не телефонный разговор. Но тебя могут быстренько сцапать и вытрясти всю правду. Если не хочешь мотать срок, то танцуй в своей Москве и добивайся Глеба. Он единственный человек, который может тебя спасти.

— Мне бояться нечего. Это пусть твой Кирилл боится. Верка, ты напрасно ему доверяешь. Он еще тот гусь! Может так вокруг пальца обвести, что и не заметишь. Не бойся, я пока возвращаться не собираюсь. Я теперь матери Макса в глаза не смогу посмотреть… Я не выдержу… И вообще, ни на каком пикнике я не была, никуда не ходила и ничего не знаю.

— Вот это другое дело! Ты лучше времени даром не теряй. Позвони Глебу и скажи, что беременна. Посмотрим, как он тогда запрыгает. Пригрози, что, мол, если он не захочет жениться, то ты родишь ребенка, сдашь анализы, проведешь медицинскую экспертизу и докажешь отцовство. Затем подашь в суд на алименты. С него алименты должны нормальные быть!

— Господи, какую чушь ты несешь! Во-первых, я не беременна, а во-вторых, не вижу смысла бороться за человека, который сам этого не хочет.

— Захочет!

— Ладно, Верка, у меня от тебя голова разболелась.

Я повесила трубку на рычаг и вышла из кабинки. В голове все перемешалось. В очередной раз к глазам подступили слезы. Захотелось разрыдаться, но плакать посреди шумной и многолюдной улицы было бы просто глупо. Надо держать себя в руках, надо быть сильной. Раскиснешь — пулей вылетишь из Москвы, а это совсем не входит в мои планы. Жить в Москве трудно, но это мой город. Я не смогу вернуться в провинцию. Мне там тесно, нечем дышать.