Похорони меня ложью - С. М. Сото Страница 24

— Я сама себе хозяйка, — огрызаюсь я в ответ. — Я не собираюсь перенимать ее черты, или что там вы думаете, что я делаю.

Она делает лицо, которое ясно говорит, что она мне не верит.

— Хорошо. Справедливо. Я хочу поговорить о тех эпизодах, которые у вас были в прошлом. Вы говорите, что ваша сестра разговаривает с вами. Что именно вы имеете в виду?

Я мысленно проклинаю себя за то, что вообще что-то сказала. Как бы я ни сказала, я буду звучать как ненормальная. Безумная. И, черт, может, так оно и есть. Может, она не так уж далеко, и я действительно принадлежу этому месту.

Наверное, этого я и заслуживаю.

Я отвожу взгляд, не разжимая губ. Не нужно копать мне могилу больше, чем я уже выкопала. Не обращая на нее внимания, я сосредоточиваю свой взгляд на одном из докторе. Он стоит, скрестив руки на бледно-голубом халате, и смотрит куда-то вдаль. Он выглядит грозно. Его лицо непроницаемо и стоическое, лишено каких-либо эмоций. Он похож на тренированного телохранителя, который только и ждет, когда я сделаю неверный шаг к доктору, чтобы наброситься.

— Так вот чем мы сейчас занимаемся, Маккензи? Вы собираетесь закрыться? Я пытаюсь вам помочь.

— Помочь? — я выгибаю бровь в ее сторону. — Потому что мне кажется, что вы пытаетесь найти хоть какую-то причину, чтобы удержать меня здесь. Вы извращаете все, что я говорю, и делаете из этого то, чем оно не является.

— Вы можете доверяться мне, — она умоляет меня глазами поверить ей.

Жаль, что я знаю лучше. Я ей не доверяю. Насколько я знаю, она может сотрудничать с Дикарями. Иначе откуда бы они узнали, что я здесь? Я еще не доказала свою теорию, но знаю, что видела, и я видела здесь одного из Дикарей во плоти.

Это не было совпадением.

Я ерзаю на кровати, морщась и шипя от боли, которая пронзает мое тело при движении. Я смотрю ей прямо в глаза, позволяя словам течь мимо моих губ, как тяжелому маслу, давя на всех нас.

— Мы обе знаем, что это неправда.

Что-то вспыхивает в ее глазах, но я не могу понять, что именно. Я не знаю ее достаточно хорошо, чтобы понять, что происходит у нее в голове, но что бы это ни было, ей не нравится мой ответ. Уверена, что доктору Астер я совсем не нравлюсь.

Что ж, это чертовски плохо.

— Я бы посоветовала вам по максимуму использовать ваше время здесь, иначе вы останетесь здесь надолго, Маккензи.

Я уже отключила свой разум и отгородилась от нее. Я смотрю прямо перед собой, стараясь не выдать ей ничего, что может быть использовано против меня.

Разочарованно вздохнув, она встает со стула, и все они покидают палату так же быстро, как и вошли.

На следующий день происходит то же самое, только на этот раз я полностью игнорирую доктора, отказываясь говорить. Мне больно, и я злюсь. Каждый день это что-то новое, новая эмоция, новый уровень горя. Меньше всего мне хочется, чтобы кто-то сидел здесь и задавал мне вопросы, молча осуждая меня. Я и сама неплохо справляюсь.

Глубоко внутри меня назревает буря. Это похоже на грозу, запертую в бутылке, которая только и ждет, чтобы ее выпустили. Интересно, где мои родители? Почему они до сих пор не навестили меня? И мои подруги, я имею в виду, конечно же, они уже получили мое электронное письмо, верно?

Почему никто не борется за меня?

Я чувствую себя здесь беспомощной и маленькой. Не с кем поговорить и довериться. Раздается стук в дверь, и внезапно появляется Стефани.

Конечно, два других доктора следуют за ней на всякий случай.

— У вас осмотр у врача, так что я отвезу вас в смотровую, — говорит она, завозя коляску.

Я сдерживаю свой хмурый взгляд.

Когда это стало моей жизнью?

— Не надо так расстраиваться. Вам могут сегодня снять этот гипс. — она похлопывает по громоздкому гипсу на моей правой ноге. — Вы должны радоваться.

Я закатываю глаза.

— Я буду радоваться, как только выберусь из этой дыры.

Везя меня по коридору, мы останавливаемся в главном зале, где кучка других пациентов в настоящее время наслаждается своим подобием свободы, пока она разговаривает с одним из охранников, который отвечает за наш доступ к лифту, который доставит нас на следующий этаж. Ожидая, пока она закончит разговор, я бегло оглядываюсь вокруг, рассматривая пациентов. Вглядываясь в лица окружающих, я пытаюсь разглядеть одного из Дикарей. Потому что в глубине души я знаю, что это был он. По какой-то причине он был здесь, и я почти уверена, что это было ради меня.

Один человек особенно бросается мне в глаза, женщина, наблюдающая за мной. Она пожилая, хрупкая женщина с волосами цвета соли и перца. Она тасует колоду карт в руках, не сводя с меня глаз. Дрожь пробегает по моему позвоночнику.

— Не беспокойся о ней. Это Костас, королева таро больницы.

Я бросаю взгляд в сторону голоса, натыкаясь на женщину, немного тяжеловатую, с платиновыми светлыми волосами и глубоко посаженными зелеными глазами. Кажется, на ее лице навсегда запечатлелась угрюмая гримаса. Она пугает. Я не собираюсь лгать. Она из тех женщин, которых не стоит злить в реальной жизни, потому что, скорее всего, она раскачает твое дерьмо одним ударом. Я в этом уверена.

Мой желудок сжимается, понимая, что это та же самая женщина, которая смотрела на меня в последний раз, когда меня везли сюда. Она выглядела сердитой, будто хотела оторвать мне голову. Я сказала себе, что буду держаться от нее подальше, во избежание каких-либо проблем, но, очевидно, это не сработало.

— Ты только что сказала королева таро? — спрашиваю я, стараясь сохранять спокойствие.

Может, она не так плоха, как я сначала подумала. Я оглядываюсь на пожилую женщину, которую, по-видимому, зовут Костас.

— Ага. Она очень интересный персонаж.

Я собираюсь спросить, что она имеет в виду, но один из докторов встает, между нами, сердито глядя на женщину. Я чувствую, как Стефани цепляется в ручки инвалидного кресла позади меня,