Марина Васильева - Конец света на нудистском пляже Страница 25

— Да, — с натугой ответил директор.

— Что это было? Банкротство?

— Нет.

— Пожар в здании?

— Нет.

Вера усмехнулась и тихо сказала:

— Что же тогда сказал вам астролог? Что в один прекрасный день все ваши бензоколонки взорвутся?

— Если бы! — махнул рукой Рыжеусов. — Если бы! Все намного хуже. Он сказал мне, что… а ладно, была не была, в конце концов, мне уже надоело все носить в себе. Он предсказал, что меня в ближайшее время убьют. С третьей попытки.

— Кто?

— Конкуренты, бандиты, спецслужбы. Какая разница?

— Да, действительно. Какая разница, кто тебя убивает, — согласилась Вера. — Что было дальше? Вы поверили?

— Нет. Не сразу. Сначала я не поверил. Слишком все это походило на шарлатанство.

— Почему? Разве он плохо предсказывал?

— Дело не в этом. Просто этот Юрий Дай как цыган стал просить денег, обещая, что в таком случае ничего не случится.

— То есть он предлагал вам сделать отвод?

Рыжеусов вытаращил глаза:

— Вы знаете?

— Да.

— Откуда?

— Это мое дело. Сколько денег он просил за отвод?

— Тридцать тысяч.

— Рублей?

— Вы что, смеетесь?

— Понятно. Значит, долларов?

— Именно. Услышав эту сумму, я сразу как-то заколебался и засомневался. Что-то мне показалось здесь нечистым.

— Что именно?

— Я даже сам не знаю что. Но когда тебя собираются так круто постричь, это всегда подозрительно.

— Что же вы сделали?

— Ничего. Поблагодарил господина астролога и вежливо отказался от его услуг. Сказал, что как-нибудь справлюсь.

— Как он среагировал на отказ?

— Совершенно спокойно. Снисходительно улыбался. Ничем не показал, что расстроен или разочарован.

— Что было дальше?

— Дальше? — Рыжеусов помрачнел. — Дальше мне позвонил старый надежный товарищ и сказал, что меня в Москве заказали.

— А этот ваш товарищ, кто он такой? Фамилия, имя, отчество, где живет?

— Вот тут хоть стреляйте, ничего не скажу. Только он вообще не из Черноборска. Он в Москве обитает.

— Понятно. Значит, он астролога не знал.

— Исключено.

— Что было дальше?

— Дальше? После того, как на мою машину чуть не наехал джип, это случилось на Московском мосту, прямо над Черноборским заливом, я пошел к Юрию Даю и заплатил ему. И, как видите, до сих пор жив. В общем, я не жалею об этом.

Рыжеусов рассказывал и старался не встречаться с Верой взглядом. Ему явно было стыдно, что он проявил слабость.

— Рада за вас, — сказала Вера. — А кто-нибудь из ваших знакомых еще обращался к Юрию Даю?

— Я не в курсе. Но кажется, к нему ходят очень многие деловые люди. Чуть ли не каждый второй. Просто у нас не принято об этом говорить. Никому не хочется признаваться в своей слабости.

— Значит, вы не в курсе, делал ли еще кому-нибудь Юрий Дай этот самый отвод.

— Об этом никто не должен рассказывать. Магистр заранее предупредил…

— Погодите, как вы его назвали?

— Магистр. Так его многие называют. А обращаться к нему можно только так. Об этом предупреждают сразу же, еще во время записи.

— Хорошо. Так о чем предупреждал Магистр?

— Об отводе рассказывать нельзя никому и никогда, иначе он может не сработать, и весь негатив вернется назад.

И тут, в который уже раз за эту встречу, Рыжеусов вытаращил глаза. Внезапно он понял, что только что нарушил данное условие.

— Что же теперь будет? — спросил он.

Вера пожала плечами:

— Зря вы так переживаете. Я вам без астролога скажу, что с вами ничего не случится, если вы полностью смените службу безопасности.

Она встала из-за стола:

— Ну что ж, спасибо вам большое. Вы мне очень помогли.

— Погодите, погодите, вы что-то там говорили о грозящей мне смертельной опасности?

— Ах, да! Астролог Юрий Дай пропал без вести. Есть предположение, что он похищен. Мы ходим, и всех, кто к нему обращался, предупреждаем, чтобы они были осторожны. Так что вы тоже будьте осторожны, Игорь Геннадьевич. До свидания.

Вера взяла пистолет и вышла из директорского кабинета. В приемной, все так же плененная и ошарашенная, сидела секретарша. Вера подошла к ней:

— В следующий раз, милочка, будь посговорчивее. И лучше охраняй своего шефа.

Грач сунула ей в руки пистолет Переверзева и вышла прочь.

СТЕПАНОВ БЕРЕТ СЛЕД

Первым делом Степанов решил навестить в больнице директора сгоревшего банка Кравцова. Поговорить с ним он хотел сам лично. Однако, как только вышел из ватрушинского кабинета, сразу почувствовал, как его желудок выкручивает от голода. У Степанова была прободная язва желудка, и состояние голода для него было очень опасным. Так что сначала он решил перекусить в столовой. Столовая находилась тут же, в правом крыле первого этажа.

В столовой, несмотря на то, что время обеда было уже далеко позади, стояла небольшая очередь. Степанов взял со стойки жирный пластмассовый поднос и пошел к раздаче за своим стандартным обеденным набором. На первое — двойную порцию борща, на второе вареную курицу с картофельным пюре, морковный салат, заправленный сметаной, стакан сметаны отдельно, компот из кураги и две ватрушки с творогом. А для аппетита, отсутствием которого он и так не страдал, взял порцию селедки пряного посола с редиской и зеленым луком.

Отойдя от кассы, Степанов направился к столу у окна, за которым сидел Вася Петров, жизнерадостный толстяк и начальник детского распределительного центра, с которым он давно поддерживал приятельские отношения.

— Здорово, Степа! — радостно поприветствовал его Петров. — Чего так поздно обедаешь?

— Да на пожаре был, — стараясь выглядеть усталым и обреченным, ответил Степанов.

— Это на каком пожаре? Где банк сгорел?

— На том самом, — усмехнулся Степанов.

— Ну и как он сгорел?

— Синим пламенем.

Петров засмеялся, аж слезы на глазах выступили:

— Ну и хрен с ним.

— Это тебе хрен, — улыбнулся капитан. — А на меня это дело повесили.

— Да уж, дел у вас что-то много в последнее время, — посочувствовал Петров.

— Ой, и не говори. Это ты там у себя блаженствуешь с беспризорниками и малолетками.

Степанов прикончил селедку, вытер рот салфеткой и приступил к борщу, добавив в него из стакана еще две ложки сметаны.

— Как селедочка? — с легкой завистью спросил Петров. Он уже почти доел свой обед.

— Свежая, но жирноватая.

— А я люблю жирную. Пойду себе тоже порцию возьму.

Петров сходил за селедкой, взял еще один антрекот и стакан томатного сока и вернулся к Степанову.