Шальная любовь (СИ) - Дельмаре Александра Страница 28

– Купи ещё пирожков. Мне один с капустой.

Мальчишка кивнул, умчался. Ян смотрел ему вслед. Как они похожи… Та же обездоленность, те же скитания по вокзалам, как будто нет на свете лучше места. И где ж они были, когда бог раздавал счастье?

– Думаю, тебе домой пора, – наконец, произнёс Ян, когда они покончили с пирожками. – Пойдем, провожу, чтоб менты не пристали.

Мальчишка нахмурился, но кивнул, и они медленно направились к выходу. Прощаясь, Ян высыпал ему в ладонь всю мелочь, что была у него в кармане. Данилка, было, запротестовал, но быстро согласился.

– Ну, бывай!

Ян ещё долго смотрел ему вслед, пока не застыл окончательно на ледяном ветру. Пора домой, есть у него ещё одно дело на сегодняшний вечер. Да, надо заняться, наконец, тем, что восстановит его прожиточный минимум. Деньги на исходе, его крошечная пенсия растаяла, как дым, ещё неделю назад.

Если у тебя проблемы с ногами, то с руками обычно более чем хорошо. Оказалось, что у него талантливые руки. Последняя «мама» – он всегда усмехался, когда произносил про себя это слово – отправила его в художественную школу. Удивительно, но там Яну понравилось, хоть и пробыл недолго. Дети увлечённо занимались творчеством, никто не хулиганил, не бил друг друга портфелем по голове, не чёркал в чужих тетрадках.

Школа была старинная, сложной архитектуры, с красивой каменной лестницей. Настоящий маленький дворец, где его научили рисовать карандашом и красками, а ещё вырезать из деревянных болванок разные фигурки. Маленького Яна увлёк процесс создания из ничего небольшой красивой вещицы, процесс, начинающийся с эскиза-наброска и завершающийся шлифовкой готового изделия, сделанного своими руками. Он ещё помнил чувство гордости, которое испытал, держа в руках свою первую резную фигурку – покрытого лаком медвежонка, задорно вздёрнувшего вверх лапу.

В трудные времена, когда нечего было есть, а есть хотелось, Яну пришло в голову попробовать мастерить и продавать свои резные фигурки. Чем чёрт не шутит! Говорят, умелые руки способны творить чудеса, надо проверить, в конце-то концов! Но нужно придумать что-то особенное. Может, фигурку девушки в национальном костюме чуть больше ладони, объёмную с одной стороны и плоскую с другой? На ровной плашке, которую удобно повесить на стену?

И всё срослось. Осиновые фигурки, яркие, гладкие, недорогие, нашли покупателей. Сначала Ян продавал фигурки через вокзальные киоски, потом нашёлся оптовый покупатель. Деньги, хоть и небольшие, теперь были, а когда они заканчивались, он снова брался за резец. Чем он и займется, как только доберётся до дома. Если доберется… Метель кружила напропалую, наметала сугробы, холодными серебряными змейками забиралась за воротник. Метельный разгул не давал коляске двигаться, снег налипал на колёса, сырой и липкий. Да закончится ли, наконец-то, этот день!

* * *

Беда! Он не успел! Не успел закончить дела с квартирой до Аниного приезда. Сюрприз на грани срыва! Деньги заплачены, ключи получены, но в квартире только стены и звонкая пустота. Работа закрутила Евгения так, что выбраться в мебельные магазины и не спеша выбрать что-то достойное, не получилось. Но он всё равно счастлив! Квартира, своя, личная собственность – какие прекрасные слова. Теперь он точно знает – мечты имеют обыкновение сбываться, тут, главное, чтоб судьба улыбнулась, да и самому не дать маху, поднажать, где надо, не сплоховать.

На всю жизнь запомнил Женька тот миг, когда с замирающим сердцем, едва держа ключ дрожащими руками, впервые открывал дверь в новую квартиру, в новый мир, в новую жизнь, которая будет круче прежней. В ней будет только солнце и миллион счастливых дней! Он ходил по квартире, вдыхая слабый запах клея, гладил руками стены, оклеенные красивыми обоями, трогал блестящий смеситель в ванной и понимал, что никогда ещё не был так счастлив, безмерно, до слёз.

Аня прилетает через день, и, кажется, у него родилась одна неплохая идея. Евгений встретил путешественников в аэропорту, вручил цветы чмокнувшей его в щёку Ане. Похорошела его королева, здоровый румянец на щеках, как славно! Маленький отпуск в Ташкенте оказался как нельзя кстати.

Он подождал Аню в машине у дома её родителей, куда они домчались за полчаса. «Я скоро, – шепнула она, – жди». Он кивнул, умеющий любить – умеет ждать.

– Как тебе этот дом? – спросил её Евгений, когда они час спустя подъехали к новенькой современной многоэтажке.

– Жень, я чувствую в этом вопросе какой-то подвох. Неужели?! Неужели ты все-таки купил её, квартиру своей мечты?

Этот момент, то, как утвердительно, с плохо скрываемой гордостью, он кивнул в ответ, просился на киноплёнку. Аня ахнула и обняла своего успешного, классного парня крепко-крепко.

– Веди! Хвастайся! – она, наконец-то оторвалась от Женьки, вышла на улицу, лихо хлопнув дверью автомобиля.

Зеркальный лифт, сияющий первозданной чистотой, ещё только ждущий свои первые царапины от неаккуратных жильцов, поднял их на нужный этаж.

– Сезам, откройся! – повозившись с замками, Евгений распахнул дверь. – Заходи! Дом тебя ждёт. Наш общий дом…

Анне понравилась квартира, на радость Женьке она ахала и охала, восхищаясь высокими потолками, огромной лоджией, эффектными обоями, а он только глупо и счастливо улыбался.

– Аня, а как тебе kerama marazzi в ванной? Оцени-ка плитку на стенах.

Пока девушка была в ванной, Евгений быстро достал из кладовки пушистый коврик в виде шкуры белого медведя, поднос с сыром, фруктами и шоколадом, шампанское и фужеры. И как вишенка на торте, последний штрих его сюрприза – в комнате появился электрический камин, который до поры, до времени тоже был припрятан в кладовке.

– Приглашаю на первый ужин в новом доме, – он заглянул к ней в ванную, протянул руку.

– Аксёнов, да ты волшебник! – Аня даже в ладоши захлопала, увидев преображённую комнату с выключенным верхним светом; в полутьме языки пламени электрокамина, как живые, играли, завораживали, создавая сказочную атмосферу.

– За нашу новую счастливую жизнь в новом доме, – Женька протянул ей бокал с шампанским.

У каждого вина есть своё место и время. Сейчас было время шампанского, ведь это напиток для важных событий или важных слов, напиток, имеющий вкус победы, символ торжества, успеха. И любви.

Женька уже не мог сдерживаться. Чувствуя рядом её тепло, он нашёл губами Анины губы, поцеловал долгим поцелуем любви. Одну за другой расстегнул пуговицы на её блузке, крохотные пуговички, казалось, сами выскакивали из петель, понимая его нетерпение, помогая молодому человеку быстрей добраться до вожделенного женского тела, по которому Евгений так скучал. Ох, как любил он этот сладкий момент предвкушения любви, когда тело наливается силой и ждёт вихря страсти, наслаждения, восхитительной минуты полного обладания другим телом, слияния тел и душ…

Чёрные кружева бюстгальтера скрывали грудь, которую он немедленно должен увидеть! Прочь всё лишнее, мешающее, ненужное, порвались крючки, не беда… Он трогал и трогал эту нежную плоть, ласкал руками, обводил нежные бугорки ладонями и не мог оторваться, пока затвердевшие соски не стали молить о поцелуе. Да-да, сейчас… Женька нежно, поцелуем бабочки, коснулся груди губами, полная, зовущая, она вся была перед ним. Ещё поцелуй и ещё, пока не сорвался с Аниных губ легкий стон, а может, вздох, не понять.

Женька взглянул на возлюбленную. Вот ему награда: на лице нега, и густые ресницы трепетали от разбуженной страсти. И алебастровое тело на белом ковре в отблесках огней, красивое, желанное, ждущее. Теперь его руки в самых сокровенных местах этого тела, ласкали, изучали, распаляли, доводили до изнеможения. Не выдержав сладкой муки, Аня тоже начала целовать его в ответ. Её руки были везде, там тоже… И вдруг пропало всё вокруг, и в тот же миг вспыхнуло ярким пламенем. И содрогнулись тела… Не расцепив объятий, они замерли, обессилев, на тёплом пушистом ковре.

* * *

«Сколько это может длиться, – думала Надежда, глядя на стоявший у подъезда дома, где она жила, автомобиль Андрея, – сколько он будет встречать и провожать меня? Ведь занятой человек. Неужели так сильно влюблён?»