Непокорный рыцарь - Софи Ларк Страница 29

У нее есть все причины быть несчастной – Камилла бедна, ее мать ушла из семьи, отец едва содержит автомастерскую, а она сама вынуждена в одиночку воспитывать малолетнего преступника.

Но, кажется, ничего из этого не беспокоило девушку раньше. Что же стало последней каплей?

– Что сегодня случилось? – спрашиваю я. – Почему ты такая грустная?

Камилла сердито выжимает губку, избегая моего взгляда.

– Я не грустная, – отвечает она.

Даже когда она говорит это, по ее лицу идеально ровными дорожками катятся две слезы.

– Расскажи мне, что случилось.

Это не приказ. Это просьба. Однако Камилла качает головой, и слезы капают ей на колени.

– Нет, – отвечает она. – Это не твое дело. И я не доверяю тебе.

– Что ж, – говорю я. – Должно быть, это разумно. Мне не стоит доверять.

Камилла смотрит на меня с подозрением, будто думает, что я дразню ее.

– Я не какой-то там хрупкий цветочек, – говорит она. – Я выросла в том же Олд-Тауне, что и ты.

– Не совсем в том же. Ты хорошая девочка.

– Вовсе нет, – качает она головой. – Ты понятия не имеешь, на что я способна.

Я снова сажусь, морщась от боли в ребрах. На этот раз Камилла не останавливает меня. Я подвигаюсь к ней ближе, темные кудрявые волосы падают мне на глаза.

– Кое-что я могу представить, – рычу я.

Я обхватываю лицо Камиллы и целую ее. На этот раз медленно, чтобы она могла отпрянуть, если захочет. Но девушка не сопротивляется. Она позволяет моему языку скользнуть по ее губам и проникнуть в рот, пробуя его на вкус, – немного пива, немного колы и немного ее самой.

Ее губы мягкие и податливые. Верхняя почти такая же полная, как нижняя.

На этот раз моя очередь изучать украдкой ее лицо. Густые темные ресницы веером лежат на щеках. Кожа гладкая и чистая. Лицо чуть более круглое, чем диктуют стандарты красоты. Но от этого Камилла кажется совсем юной, особенно когда распускает волосы. Особенно когда в кои-то веки не хмурится.

Она пахнет свежим дождем и чистым бельем. Ее язык нежно и мягко массирует мой.

Камилла подносит ладони к моему лицу, и я вдыхаю остатки дизельного топлива на ее коже. Это один из моих самых любимых запахов, пьянящий и грубый. Он заставляет мое сердце трепетать в грудной клетке.

Я опускаю Камиллу на себя, стараясь не застонать от боли в ребрах. Мы лежим вдвоем на узком бугристом матрасе и продолжаем просто целоваться.

Я никогда не целовал девушку вот так, не пытаясь зайти дальше. Мне слишком хорошо сейчас, чтобы думать о большем. Я просто хочу продолжать пробовать, вдыхать и ощущать ее.

Возможно, я до сих пор не отошел от удара в голову, потому что я не чувствую пола под нами. Я растворился в дожде и тепле ее кожи. Я чувствую прилив наслаждения, какого не испытывал уже много лет.

Я не знаю, сколько это продолжается. Может, час или два. Время не имеет значения, потому что только это и важно. Если нанизать всю мою жизнь на нитку, то это будет единственная яркая бусина. Единственный миг счастья.

Затем моя ладонь случайно касается ее груди, и девушка напрягается.

Я не знаю, нравится Камилле или нет, но момент разрушен.

Отпрянув, мы в смущении глядим друг на друга.

Дождь прекратился. Я заметил это только теперь. В комнате царит тишина.

– Мне пора домой, – говорю я.

Я не знаю, почему говорю так – потому что действительно хочу этого или потому что думаю, что она этого хочет.

Камилла кивает.

– Спасибо за… ты знаешь. – Я неловко показываю на миску с красноватой водой.

Девушка снова кивает, ее глаза темнее, чем обычно.

И на этом все. Я ухожу. Размышляя, какого хрена со мной творится.

Камилла

Когда Неро падает на пол, Сионе, Джонни Верджер и с пяток других парней начинают бить и пинать его со всех сторон.

У итальянца скопилось немало врагов, готовых ему навалять, пока Галло не может дать сдачи.

Мейсон пытается вмешаться, запрыгивая на Джонни сзади, но силы явно неравны.

Мне приходится буквально закрыть собой Неро, чтобы прекратить это.

Я бросаюсь на него импульсивно, из страха, что парня забьют до смерти. Но его противники, похоже, до сих пор жаждут крови, и даже мое вмешательство не способно их остановить. Мне на помощь приходит Ливай.

– Достаточно, – говорит он Джонни и другим.

Каргилл дает мне оттащить Неро в мою машину. Вряд ли ему нужны проблемы с Галло.

– Ты отвезешь его домой? – спрашивает он.

Похоже, Каргиллу не по себе от мысли, что Неро может вернуться через час и поджечь весь дом.

– Нет, – отвечаю я. – Я отвезу его к себе.

Я говорю так, чтобы успокоить Ливая. Но, отъехав, я думаю, что это не самая плохая идея. В конце концов, я не в восторге от перспективы знакомиться с семейством Галло – Энцо пугает меня до чертиков, да и Данте немногим лучше. А Неро не в том состоянии, чтобы меня защитить.

Так что я привожу его к себе домой и тащу вверх по ступенькам, что не так-то просто. Парень чертовски тяжелый. И я не могу не заметить, какое твердое у него тело. Даже без сознания Неро словно соткан из напряжения. Он один сплошной мускул.

Я кладу парня на постель и пытаюсь немного обтереть.

Его лицо разбито в хлам, будто Неро специально ищет увечий. Словно он хочет уничтожить свою красоту.

Это не поможет. Синяки и порезы не способны скрыть то, что под ними.

С каждым прикосновением губки я дюйм за дюймом очищаю его прекрасное лицо.

Удивительно, насколько разнятся между собой красивые люди. Неро не похож на Брэда Питта или Генри Кавилла – он такой, какой есть.

У него вытянутая форма лица, высокие скулы и резко очерченный подбородок. Когда Неро говорит или смотрит в твою сторону, белизна его глаз и зубов кажется еще ярче на фоне оливковой кожи. Его брови – две ровные черные полосы прямо над светло-серыми глазами. Глазами, которые порой кажутся яркими, как звезды, а порой – темными, как грозовая туча. У парня широкий нос, который мог бы показаться слишком большим для его лица, если бы не эти полные мягкие губы. Его губы созданы для