Опасный Геныч - Алиса Перова Страница 3

никогда не нравилась Анжелка. А однажды он заявил, что «эта тонконогая пигалица приходит в наш дом только для того, чтобы пожрать и поиграть в приставку». Как же я тогда злился на него! И на маму – за то, что она даже не попыталась возразить отцу. Я знал, что Анжелкина мать выпивает, а брат часто таскает в их единственную комнату своих дурных дружков. И я был очень рад, что именно в нашем доме, рядом со мной, моя подруга чувствует себя в безопасности. Не ясно было только, почему этого не могут понять мои родители.

А потом… Как-то так всё совпало… Короче, всё случилось внезапно – у нас дома пропали деньги, у Анжелки вдруг выросли сиськи… и она сразу меня бросила.

Да плевать мне было на какие-то деньги – у меня жизнь закончилась! Я не мог спать, есть, учиться… и плакал каждый день. Отец называл меня хлюпиком и размазнёй, но на это мне тоже было плевать. В итоге я так сильно заболел, что месяц не ходил в школу. А когда вернулся к учёбе, выяснилось, что я так и не выздоровел. Возможно, я справился бы со своим недугом самостоятельно – просто однажды перешагнул бы этот период в жизни и пошёл дальше – уже здоровый и опытный. Но со мной была мама, а она не любит полагаться на счастливый случай… И тогда в моей жизни появились спорт, новая школа и Макс – мой лучший друг.

Когда в моей жизни снова возникла Анжелка… нет – уже Анжелика, мне исполнилось пятнадцать, и я полировал корону. Тогда я только получил мастера спорта по ММА, причём, единственный в своей возрастной группе. Моя внешность к тому времени претерпела сильные изменения, и не все в лучшую сторону, учитывая дважды сломанный нос. Впрочем, это нисколько не мешало моим отношениям с противоположным полом. Надо сказать, что для моей мамы это был самый сложный период. В тот год она, наверное, пролила больше слёз, чем за всю жизнь.

Прости меня, мамочка!

Я был, что называется, плохим мальчиком, но, как ни странно, большой гордостью отца. Странно было потому, что если бы не отец со своими связями, то сидеть бы мне, как миленькому, за хулиганку, а не нанизывать победы на ленточку тщеславия. А вот если бы не мама… то даже не представляю, как я пережил бы очередной безумный вираж с Анжеликой. И не факт, что хватило бы отцовских связей. Но у моей мамы оказалась запасная торба мудрости и терпения, и меня тогда всё же не расплющило.

«Всегда старайся давать людям второй шанс, – говорила мне мама, – но никогда не давай третий».

Я услышал и, вроде бы, понял…

И сейчас стою, будто прибитый к полу… язык отнялся, мозги в жопе… А я, как загипнотизированный, таращусь на мою оглушительно прекрасную Анжелику и мысленно молю её использовать четвёртый шанс.

Глава 3

Под воздействием женских чар давным-давно исчезли золотистые кудряшки, а озорная улыбка трансформировалась в обольстительную и коварную. Анжелике нравится изображать роковую красотку – что ж, пусть играется девочка. Она сколько угодно может притворяться и менять стервозные обличия, но меня ведь всё равно не обманешь. Я один знаю, что под маской этой сногсшибательной блондинки с ледяными глазами прячется моя любимая Анжелка – смешливая девчонка с открытым взглядом и добрым сердцем. Она всегда появляется, когда ей плохо, потому что только я способен её понять и утешить, и она знает, что рядом со мной может быть настоящей.

Макс, не допев начатую частушку, внезапно перескочил на новую:

– Сволоку тебя за ноги… на обочину в кусты… А-а-а! Чтоб не шпилить на дороге-э-э королеву красоты!.. Воронцовск-городок…

Интеллигент, твою мать!

Был бы кто-то другой – зубы пересчитал бы!.. Но это Малыш – мой лучший друг и свидетель не одной моей ломки из-за Анжелики. Он переводит насмешливый взгляд с моей гостьи на меня, и теперь в его глазах вызов и злость, а на языке…

– Она сосала давеча… а у Ивана Саввича…

«Заткнись!» – требую одними губами, но он упрямо вскидывает подбородок и выводит со злом:

– А он на вид холененьки-ий… Ай-ай-ай-ай… А на вкус – солёненький!

– Как у вас тут весело, ребятки! – звенит голос Анжелики.

«Прибью, сука!» – взглядом обещаю Максу и направляюсь навстречу моей красавице.

– Что за диво – Анжелка! – горланит Жека. Ещё один клоун нарисовался! Знает же, что она не любит, когда её так называют. – Это каким же безумным ураганом занесло столь неприступную гору к нашему скромному Магомеду?!

– Да ладно, Женечка, пусть ваш Магомед не прибедняется, – нежно щебечет Анжелика и, наконец, обращает внимание на меня: – Ну, привет, большой Гном! Говорят, ты уже вырос…

Но Жеке будто озверина вкатили:

– Слышь, Анжелка, ты базар-то свой фильтруй иногда! Какой он тебе, на хер, гном? Геныч, махни-ка булавой по дерзким губам, чтобы…

Но в этот момент я уже настиг болтливого друга и мимоходом легонько погладил по печени. Уже во второй раз за сегодня.

– Прости, брат, – бросаю, не останавливаясь.

– Геныч!.. Что ж ты за долбоёб такой, а? – сипит Жека. – Мало тебе, что ль, было, придурку?!.

– Тебе не больно, красавчик? – смеётся над ним Анжелика, но я уже здесь, перед ней… как лист перед травой.

– Я давно уже вырос, Красивая, твоя информация устарела, – смотрю в голубые глаза, не рискуя потянуться за поцелуем. Если отвернётся – могу не сдержаться.

– Покажешь, как вырос? – она облизывает губы и ощупывает меня плотоядным взглядом. – Кажется, сегодня тебе уже всё можно… да, Гном?..

– Всё… всё, что захо…чешь, – окончание просто тонет, захлёбываясь в рокочущем пересохшем горле.

Гном?.. Да и хер с ним – хоть Мальчик-с-пальчик! Тем более, если удача меня не покинет, и Анжелика доберётся до моего «пальчика», она больше никогда не произнесёт это идиотское «Гном».

– Прямо-таки всё-всё? – шепчет призывно или нет… но во мне всё уже призвалось, восстало и закипело, и я просто киваю, как баран, не в состоянии вымолвить ни слова.

– Ну, здорово тебе,