Осколки - Александра Эльданова Страница 30

Александра.

Пока я добиралась до дома, пока мыла котенка и приводила себя в порядок я старательно гнала от себя назойливую мысль, крутящуюся в голове. Только на меня все равно догнала, когда я потушила свет и осталась один на один с собой. Мне было больно. И тоже очень плохо без него. Без звонков по вечерам, без теплого голоса, без внимательных глаз. Плохо. Случайного касания пальцев сегодня хватило, чтоб у меня все внутри перевернулось. Я успела по-настоящему влюбиться. Верить ли? Действительно все так, как он говорит? Ревность ничего не доказывает, это может быть банальное чувство собственности, уязвленное самолюбие. Но вот взгляд… Тот самый, который я выхватила случайно, через отражения в зеркале — столько там было печали и нежности… Плохо. Но я ведь не могу сделать вид, что ничего не было? И простить не могу. Наверное, самым правильным будет подумать об этом завтра, когда я чуть остыну и успокоюсь.

Звонок Топольского застал меня в саду — клубника сама себя не соберет, а овсянка с ней в разы вкуснее.

— Привет! Не разбудил?

— Нет, — я присела на траву и медленно выдохнула.

— Это хорошо. Саш, я насчет кота…

— Да, я помню, можешь заехать.

— Десять минут, — пообещал он и отключился.

Я положила трубку, встала и одернула свой видавший виды мятый льняной сарафанчик. Когда-то он был нежно голубым, а теперь вылинял до белизны, но в жару ему нет цены, поэтому пока он не расползется по швам я буду его носить. И если, по мнению кого-то, встречать в нем мужчину, неприлично, то можно пойти со своим мнением куда подальше. Тем более, что долгих разговоров я вести не собиралась — отдам кота, перескажу рекомендации ветеринара и в добрый путь.

Мы с Сергеем не виделись неделю, пока я доводила кота до того состояния, когда его было бы не стыдно отдать. Котенок, кстати, был очень славным, если бы не черный социопат Майбах, который бил всех других котов смертным боем, я бы, наверное, оставила себе кошачьего ребенка.

Я успела почистить всю клубнику от листьев, когда застрекотал домофон.

— У тебя что-то случилось? — как — то странно глядя мимо камеры, сказал Сергей.

— Нет. А почему ты спрашиваешь? — удивилась я.

— Выйди, посмотри. Может по ошибке к твоим воротам поставили.

Я чертыхнулась, и, не найдя второй шлепанец, прямо босиком отправилась к воротам. Хорошо иметь чистые каменные дорожки — могу позволить себе не искать обувь.

— Что… — начала я, открыв калитку и запнулась, увидев, что имел в виду Сергей.

Похоронный венок. Земля качнулась, я схватилась за стойку ворот.

— Саша? — Топольский сделал шаг ко мне, но я его остановила.

— Все нормально, — я старалась быть спокойной, но просевший голос выдал меня с потрохами — я разглядела надпись на ленте.

— Так, — Сергей переставил венок по другую сторону забора, — пошли.

— Я сама, — слабо сопротивлялась я.

— Ну конечно, — Сергей наклонился, подхватывая меня на руки, — ты одна?

— Одна. Отпусти меня, пожалуйста.

— Чтоб ты прямо тут упала в обморок?

Сергей опустил меня на диван в гостиной и спросил:

— Воды? Сигарету?

— Не надо ничего, — я попыталась подняться.

— Сиди, пожалуйста, — он поморщился и вышел из комнаты, и почти сразу вернулся со стаканом воды, — пей и дыши. А потом расскажешь мне, что это все значит.

Я бы поспорила о последнем, но меня трясло так, что стакан в руках ходил ходуном и стучал о зубы.

— Тише, — Сергей придержал мою руку, подождал, пока я сделаю несколько судорожных глотков и забрал стакан, поставив его на столик, — Совсем плохо?

— Страшно, — не стала я врать. Именно близость очередного подарка к дому меня пугала больше всего.

— Иди сюда, — он присел рядом, обнял меня за плечи.

Наверное, это неправильно, но я не отстранилась. Мне страшно, я ищу защиты, что в этом такого, да? Кроме того, пожалуй, что я хочу сейчас прижаться к нему еще ближе.

— Тише, моя хорошая, — Сергей погладил меня по волосам, как маленькую, — я с тобой, не бойся. Ничего не бойся. Все решаемо, Санечка.

Меня правда слегка отпустило — голос Сергея имеет на меня какое-то магическое влияние. Особенно, когда он такой тихий и спокойный.

— Легче? — спросил он, когда я отстранилась.

— Немножко. Спасибо. Просто это жутко, когда находишь такое у дома.

— Это как-то с тем букетом связано?

— Я сейчас звонок один сделаю, потом поговорим, — я поднялась — земля больше не уходила из-под ног.

Телефон так и лежал на столике в кухне. По-хорошему, мне бы выйти на улицу, чтоб Сергей не слышал, но какая уже разница?

Я набрала номер Михаила Семеновича

— Доброе утро, Саша! — он снял трубку после первого же гудка, — Опять подарки?

— Опять, — согласилась я, краем глаза замечая, как хмурится Топольский, — теперь под дверь принесли. Похоронный венок, а на ленте надпись: «Вечная память Александре».

— Занятно. Адрес продиктуйте, мы минут через тридцать будем. Венок не трогайте пока.

— Что значит «опять»? У тебя проблемы? — спросил Сергей, едва я положила трубку.

— Есть такое, — не стала я спорить, — но это мои проблемы.

— Хватит! — в голосе Сергея лязгнул металл, — Потом будешь гордой и неприступной, в чем-то более безопасном и я тебе даже подыграю. Рассказывай!

Он действительно был зол. Очень. Хотела бы я