Шэрон Мейн - Победителю достается все Страница 30

— Бедный холостяк, — смеялась Бонни, подтрунивая над ним. — Правительству следовало бы установить закон, по которому мужчины обязаны учиться застилать постель!

— Ты выглядишь гораздо приятнее, чем сержант-инструктор. — Он уже не улыбался, он смотрел на ее губы.

Скажи же что-нибудь, приказывала Бонни своему внезапно одеревеневшему языку, но только смотрела на Форреста.

Медленно, давая ей время отступить, если она передумает, Форрест поднял руку и кончиками пальцев погладил Бонни по щеке.

— Я понимаю, мы с вами только что познакомились, но, если вы меня не поцелуете на ночь, я всю ночь не засну и буду думать, каким этот поцелуй мог бы быть.

Пусть на этот раз цыпленком будет Бейли, подумала Бонни, приближаясь к Форресту.

Он легко накрыл ее губы своими, постепенно прижимаясь к ней. Бонни обняла его за шею, крепко прижавшись к нему всем телом, и вдруг испытала странное чувство близости к этому человеку.

Она встречалась после смерти мужа с мужчинами, целовала их, но не испытывала каких-то глубоких чувств. Ей всегда было неловко, и, видя, как возбуждается мужчина, она уходила, не будучи в состоянии ответить на его чувство.

В поцелуе Форреста она тоже ощутила сдерживаемую страсть, но и в ней рождалась страсть. В этом поцелуе чувствовалось обещание, это был не просто поцелуй, но призыв к удовлетворению желания.

Подняв голову, Форрест сказал:

— Как я рад, что ты не едешь в этот клуб. Еще завороженная поцелуем, Бонни мигала, не понимая его слов.

— Я бы не хотел потерять тебя, — объяснил он. Ей были приятны слова Форреста, но мысль об опасности, которая подстерегала ее сестру, тут же вернула Бонни к действительности. Она опустила руки и отпрянула от него.

— Прости, я напомнил тебе о сестре. — Форрест обнял ее.

Не сопротивляясь, она стояла, уткнувшись головой ему в грудь, успокаиваемая ритмичным биением его сердца.

— Поверь мне, Стил сделает все возможное, чтобы защитить ее. Он любит ее, ведь ты знаешь.

— Он сказал тебе об этом? — Бонни подняла голову, чтобы увидеть его лицо.

— Ему не нужно этого говорить. Он даже, может быть, и не осознает еще, но я понял это, как только вышел из самолета, по тому, как он смотрел на Бейли.

— Надеюсь, ты прав, но ему нелегко будет с сестрой.

— Я это заметил, — усмехнулся Форрест. — Меня радует, что ты рассудительнее своей сестры.

— Ты хочешь тоже сказать, что я цыпленок? — спросила Бонни, которую насторожило сравнение с Бейли.

— Вовсе нет. Я хочу сказать, что в тебе совмещаются красота и здравый смысл. — Он поцеловал Бонни, на лице которой появилась беспомощная улыбка. — А теперь иди спать, а то я забуду, что мы с тобой едва знакомы, и попытаюсь сделать то, чего ты бы не хотела, чтобы я делал.

Бонни удивленно подняла брови — уж слишком он самоуверенный, но последовала его совету. Интересно, чувствует ли Форрест такую же близость к ней, как она по отношению к нему? Возможна ли любовь с первого взгляда? Или же это просто увлечение, внезапно вспыхнувшее?

Время покажет. Она поближе узнает Форреста, но постарается вести свою привычную жизнь; нельзя, чтобы все в ее доме перевернулось вверх дном. Она будет работать, как будто этот обаятельный мистер Гамильтон вовсе и не живет с ней под одной крышей.

Пожалуй, она немного поспешила, пригласив его остановиться у нее дома. Ей, по-видимому, так же трудно собрать осколки свой жизни и начать жить по-новому, как и ее сестре. По крайней мере она дала Форресту шанс, и этот шанс много больше, чем, как ей кажется, Бейли дает Стилу.

На этот раз она не будет цыпленком.

После того как Форрест и Бонни уехали, Бейли холодно пожелала Стилу спокойной ночи. Стал отпустил ее без возражений, считая, что близкие отношения сделали бы ее еще упрямее.

В следующие дни он проводил время с Форрестом и Кевином, часто брал моторку Бейли, и они спускались вниз по реке Колорадо, заплывая далеко от Лафлина. Кевин все еще думал, что они отдыхают. Стал часто возился с ним, Кевин задавал ему разные вопросы, они вместе играли.

После того как Кевина укладывали спать, Бейли начинала обучать Стала игре в блэкджек, но Стал не мог сосредоточиться. Суть игры была довольно простой и состояла в следующем: нужно набрать большее число очков, чем содержалось в розданных крупье картах, но не превосходящее двадцать одно. Проблема была в том, чтобы запомнить стратегию игры. Когда следует говорить «подкинь мне» или «еще разок», что означает, что он просит еще одну карту, и когда сказать «пропускаю». Это, объясняла Бейли еще и еще раз, зависит от карты, открытой крупье, как и от карт на руках игрока.

Сидя за кухонным столом напротив Бейли, Стил смотрел на нее и, пока она объясняла возможные, с точки зрения теории вероятностей, ситуации, мысленно возвращался к тем быстро промелькнувшим нескольким часам, когда они были вместе и он обладал ею. Чувствуя, что он не слушает ее, Бейли грозилась, что отправится в клуб с Форрестом.

Сама мысль о том, что Бейли под видом Карлы ласкается к Форресту, заставляла Стала сосредоточиться, но затем… Затем она касалась рукой своих волнистых волос… и он вспоминал их запах, их шелковистую мягкость, когда они касались его лица. Иногда его взгляд отрывался от карт, разложенных на столе, поднимался выше, скользил по полукружиям ее грудей… и снова он вспоминал, как его руки ласкали их, как из уст Бейли вырывался стон, когда он целовал ее упругие соски…

Время от времени он провоцировал ее в надежде, что она рассердится и повторит попытки Карлы соблазнить его, но она не поддавалась на его уловки. Она холодно смотрела на него своими голубыми глазами, и этот молчаливый взгляд ранил его.

Приходя с работы домой, Бейли больше не переодевалась в шорты. Он успевал взглянуть на ее красивые ноги, когда она проходила в свою комнату, а потом она надевала хлопчатобумажные, обтягивающие бедра леггинсы и свободную рубашку. Он не был уверен, от него или от самой себя старается она спрятать свою чувственность, но от этого ему не становилось легче. Он просто смотрел на нее пристальнее, и воспоминания об их близости дополняли образ.

Когда Стил предложил ей пойти загорать, чтобы еще более изменить их внешность, она отказалась.

— Я загораю во время ланча. При таком солнце, как сейчас, это мало что даст.

Он этого не отрицал. Теперь ее твердость в выбранной линии поведения скорее раздражала его, нежели впечатляла.

Он точно знал, что она все еще неравнодушна к нему. Он редко надевал что-нибудь, кроме шортов, и видел, как она смотрела на него, когда думала, что он этого не замечает.

На войне и в любви все средства хороши. По мнению Стала, в их отношениях было и то, и другое. Она старалась не дотрагиваться до него и всегда отходила, если он случайно касался ее рукой. Кевин мог с ней кувыркаться сколько угодно, Дарби и Макс тоже пользовались ее благосклонным вниманием;