Кэтрин Коултер - Как принцесса из сказки Страница 33

— Она всех учила?

— Нет, только Диллона.

Она замерла и прислушалась к поющим голосам.

— Кажется, они перешли к «Тихой ночи». Это моя любимая.

— В самом деле, на редкость слаженный дуэт. Вы никогда не слышали о «Бонеми-клаб»?

Лили покачала головой, пригубила кофе и поняла, что, если сделает еще глоток, ее желудок взбунтуется.

— Может, когда вы немного поправитесь, мы все пойдем в этот клуб послушать, как он поет?

Лили не ответила.

— Почему вы не доверяете мне, мисс Савич? Вернее, терпеть меня не можете? Я в чем-то провинился?

Она долго-долго смотрела на него и, прежде чем ответить, отломила кусочек пирога.

— Вам лучше этого не знать, мистер Руссо. И я решила, что, если Диллон доверяет вам, значит, могу и я.

Глава 12

Рали Бизлер, совладелец галереи Бизлера — Уэкслера, с отделениями в Джорджтауне, Нью-Йорке и Риме, одарил Лили измученно-скорбным взглядом, из тех, какими ее до сих пор пронзал исключительно мистер Монк, и, обведя рукой картины, поцеловал кончики пальцев.

— Ах, миссис Фрейзер, они просто невероятны! Уникальны! Нет-нет, не говорите! Ваш брат уже сообщил мне, что они не могут здесь остаться. Да, я сознаю это и рыдаю. Они должны перекочевать в музей, чтобы народные массы в лице неумытых представителей в измятых шортах могли беспрепятственно на них пялиться. Одна мысль об этом вызывает у меня слезы. Просто горло перехватывает, знаете ли.

— Понимаю, мистер Бизлер, — кивнула Лили, гладя его! по руке. — Но я искренне считаю, что им место в музее.

Услышав знакомый голос, что-то говоривший Дирла-не, ослепительной двадцатидвухлетней сотруднице галереи, нанятой, как объяснил Рали, специально чтобы помогать богатым клиентам легче расставаться с деньгами, Савич обернулся и окликнул:

— Эй, Саймон, давай сюда!

Лили выглянула из открытой двери хранилища и увидела, как Саймон Руссо несколькими прыжками перекрыл разделявшее их расстояние. Перескочив порог, он задохнулся и замер при виде восьми картин Сары Эллиот, любовно размещенных на легких подрамниках и оттененных черным бархатом.

— Бог мой, — пробормотал он, медленно переходя от картины к картине, время от времени останавливаясь, чтобы присмотреться ближе. — Знаешь, Диллон, — выговорил он наконец, — твоя бабушка подарила мне «Последний обряд» к окончанию института. И тогда, и сейчас эта работа была и остается моей любимой. Но вот «Путешествие девушки»… Великолепная картина. Я впервые ее вижу. Эта игра света на воде, кружево теней… как темные вуали. Только Сара Эллиот могла достичь такого эффекта.

— А меня больше всего поражают лица людей, — вмешалась Лили. — Я всегда любила смотреть на их выражения — такие разные, такие красноречивые. Сразу понимаешь, кто из персонажей владелец корабля. А его мать? Как она гордится достижениями сына, как любит его и корабль, который он построил!

— Да, но сила Эллиот в том, как она распределяет светотень. Именно это делает ее на голову выше остальных современных художников.

— Нет, я с вами не согласна. Главное — люди, их лица. Их читаешь как раскрытую книгу. Чувствуешь себя так, словно давно их знаешь. Понимаешь, каковы их жизненные цели.

Заметив, что он вот-вот начнет возражать, Лили быстро переменила тему.

— Вот это моя любимая, — призналась она, легонько коснувшись рамы. — Просто дурно делается при мысли о том, что и ее придется отдать в музей.

— Тогда оставь ее себе, — посоветовал Савич. — Держу же я дома «Военный патруль». Страховка и сигнализация стоят кучу денег, но очень немногие знают о том, что она у меня. Попробуй поступить так же. Держи ее дома и никому не говори.

Саймон оторвался от изучения очередной картины.

— Я повесил «Последний обряд» в галерее своего друга, неподалеку от дома, и вижу ее почти каждый день.

— Превосходная идея, — объявил Рали, с надеждой глядя на Лили. — Знаете ли вы, миссис Фрейзер, что всего в двух кварталах от моей прекрасной, надежной, оборудованной по последнему слову безопасности галереи есть превосходный дом, недавно выставленный на продажу? Что скажете, если я позвоню маклеру и вы с ним все осмотрите? Насколько я понимаю, вы карикатурист? Там есть одна комната, буквально залитая светом. Словно специально предназначенная для вас.

Ну и ловкач! Таким можно только восхищаться!

— И я оставлю несколько картин здесь, в вашей галерее, на постоянной экспозиции?

— Чудесная идея!

— Я бы хотела посмотреть дом, но не знаю, как будет с ценой. Денег у меня не слишком много. Возможно, мы с вами сумеем прийти к взаимовыгодному финансовому соглашению. Вы платите мне определенную сумму за право выставить картины, и это справедливо, если учесть, что дом находится в самом центре Джорджтауна и требуется целое состояние, чтобы его содержать. Что скажете?

Рали едва удерживался, чтобы не подпрыгнуть от радости. Темные глаза загорелись: наконец-то появилась возможность поторговаться!

Саймон откашлялся и, дойдя до последней картины, медленно обернулся.

— Неплохая идея, мисс Савич. К сожалению, у вас возникла огромная проблема.

— В чем же проблема? — нахмурилась Лили. — Мистер Бизлер готов платить достаточно денег, чтобы хватило на выплаты по кредиту, пока я не получу очередной чек за «Несгибаемого Римуса», а может, и продам идею…

Но Саймон грустно покачал головой.

— Простите, но это невозможно.

Савич слишком хорошо знал Саймона, чтобы не встревожиться.

— Ладно, выкладывай, — велел он, беря сестру за руку. — Ты с самого начала не мог дождаться, чтобы увидеть картины. Вот и увидел. Так что стряслось?

— Мне нелегко говорить об этом… о черт… но четыре картины, включая «Лебединую песню», — подделки. Превосходные, правда, но копии.

— Нет! — вскинулась Лили. — Нет, я знала бы, будь это так! Вы ошибаетесь, мистер Руссо. Просто ошибаетесь.

— Мне очень жаль, мисс Савич, но я уверен в своей правоте. Как я уже сказал, все дело в светотени. Никто, кроме Сары Эллиот, не обладал такой техникой, и ни одному человеку не удалось в точности скопировать эти приемы и в точности передать атмосферу ее работ. За последние годы я стал настоящим экспертом по творчеству Сары Эллиот. Все же, если бы до меня не дошли ходившие по Нью-Йорку слухи о том, что кому-то из серьезных коллекционеров за последние полгода удалось приобрести несколько работ Сары, я не ринулся бы сюда так поспешно.

— Прости, Лили, но я верю Саймону, — кивнул Савич. — Если он считает, что это копии, значит, так оно и есть.

— Кроме того, — добавил Саймон, — я не слышал, чтобы кто-то продавал работы Эллиот. И когда я узнал, что одна из картин — это «Лебединая песня», то сразу понял: дело неладно. И немедленно велел своим агентам добыть как можно больше сведений об этой сделке. Если повезет, мы скоро все узнаем. К сожалению, о судьбе четвертой картины совсем ничего не известно. Диллон говорил мне, что, переехав в Гемлок-Бей, вы, мисс Савич, переправили картины в Юрику. Я не хотел верить в происходящее: в мире искусств вечно ходят самые дикие сплетни, измышления и даже наветы. Поэтому пришлось дождаться, когда они прибудут сюда. Повторяю, мне очень жаль.