Барбара Вуд - Священная земля Страница 35

— Комиссар Блэк?

Джаред обернулся и увидел человека, стоявшего за сетчатой дверью «виннебаго». День выдался солнечный и теплый; Джаред распахнул дверь.

— Да? — спросил он, разглядывая незнакомого посетителя.

Мужчина протянул визитку.

— Джулиан Хавьер, поверенный. Можно войти? У меня к вам конфиденциальный разговор.

Устроившись в кожаном кресле, высокий худощавый человек в очках с золотой оправой аккуратно поставил портфель из кожи морского угря себе на колени и объяснил, что пришел поговорить от имени высокопоставленной группы шаманов из разных индейских племен.

— Комиссар, они опасаются, что случившееся здесь, в Эмералд-Хиллс, является симптомом болезни, охватившей мир в наши дни. Они говорят, что ужасное несчастье постигнет человечество, если пещеру не запечатают.

Джаред по-прежнему стоял и ждал.

Полюбовавшись своими ухоженными ногтями, Хавьер осторожно продолжил:

— Комиссар, я знаю, что вы уже представляете несколько групп коренных американцев и что как член КНКА вы постоянно заняты. Но мои клиенты хотели бы воспользоваться вашими услугами.

Джаред сложил руки на груди.

— Но ведь вы уже представляете их, мистер Хавьер. Зачем им понадобился я?

Гость одернул манжеты с золотыми запонками.

— Например, потому что вы лучше разбираетесь в вопросе, нежели я; всем известно о вашем участии в движении в защиту прав индейцев; вы располагаете фактами, связями в Сакраменто и так далее. Преимущества, мистер Блэк, которые, как считают мои клиенты, помогут им добиться своей цели. Еще им симпатична ваша позиция в отношении археологов, поскольку она отражает их собственные взгляды.

— И какова же моя позиция в отношении археологов?

Хавьер прокашлялся.

— Хм, вы считаете, что они оскверняют священную землю, и вы бы с радостью выдворили их прочь. Комиссар, вы публично высказывали такое мнение.

— И что именно ваши клиенты от меня хотят?

— Как я уже говорил, вы очень хорошо разбираетесь в вопросе и имеете определенные преимущества, которых нет у постороннего человека вроде меня. Позвольте добавить, комиссар, что мои клиенты не стеснены в средствах и готовы заплатить столько, сколько вы потребуете.

Джаред не сводил взгляда с визитера.

— Как вы сказали, их зовут?

Быстрая сухая улыбка.

— Кхм, я не имею права раскрывать их личности. Честно говоря, я и сам толком не понимаю почему. Причина кроется в законах и запретах племени.

Джаред медленно кивнул.

— Но если я соглашусь на них работать, то тогда получу список их имен?

— Э, боюсь, что нет. Они не могут рисковать оглаской своей причастности из-за принятых обетов и соперничества племен. Непростые вопросы, поверьте мне. Но опять же, позвольте заверить вас, что средства уже выделены и могут быть использованы, как только вы скажете.

— Так что собственно они хотят, чтобы я для них сделал?

Хавьер удивленно моргнул.

— Как же, чтобы вы ускорили процесс закрытия пещеры, конечно. Остановили осквернителей, белых археологов, и защитили останки и погребальные предметы женщины в могиле. Это священное дело, мистер Блэк. Мои клиенты очень религиозные люди из высших политических кругов, занимающихся проблемами коренных народов Америки. Можно сказать, индейский эквивалент коллегии кардиналов.

Джаред на мгновение задумался. Через открытое окно доносились звуки лагеря.

— Что ж, мистер Хавьер, — наконец произнес он, — можете передать вашим клиентам, что мои услуги им не понадобятся. Штат, скорее всего, начнет процедуру принудительного отчуждения частной собственности, и тогда домовладельцам будет предложена компенсация в размере рыночной стоимости их имущества. Дома снесут, пещера перейдет под защиту Агентства по охране окружающей среды и, вероятнее всего, будет передана представителям племен. Если этого не произойдет, я собираюсь ходатайствовать о бессрочном судебном запрете на засыпку каньона, и тогда домовладельцы опять проиграют. В любом случае, мистер Хавьер, пещера будет сохранена.

Нервное покашливание.

— Понимаете, мои клиенты хотят, чтобы пещера была не просто сохранена, а запечатана… навсегда. — Он положил ладони на свой дорогой портфель, словно намекая, что там внутри лежит нечто ценное. — Позвольте мне подчеркнуть, мистер Блэк, что деньги не имеют значения для моих клиентов, особенно когда дело касается предотвращения осквернения священных захоронений. Слишком часто подобное происходило в истории их народов. И, конечно же, они понимают, что у вас есть личная заинтересованность в этом вопросе. Ваша жена…? — Он многозначительно замолчал, оставив вопрос висеть в воздухе.

— Да, — сказал Джаред. — Моя жена была из коренных американцев и, помимо прочего, занималась защитой индейских захоронений. — Он что-то обдумывал, разглядывая гостя, сохранявшего на лице натянутую улыбку. — Мистер Хавьер, — Джаред подошел к сетчатой двери и распахнул ее. — Не могли бы вы прогуляться со мной на пару минут?

Улыбка Хавьера испарилась.

— С вами? Куда?

— Так, хочу кое-что прояснить. На это уйдет совсем немного времени.

— Просмотрев исторические архивы, — говорила Эрика в диктофон, — я смогла установить, что владельцем очков, вероятно, был матрос из команды Хуана Кабрильо, который в 1542 году вставал на якорь где-то между Санта-Моникой и Санта-Барбарой и имел краткосрочные контакты с индейцами чумаш. Но почему очки оказались закопаны в пещере? Был ли их обитатель похоронен вместе с ними? И каким образом европеец мог очутиться в священной индейской пещере?

Нажав кнопку «стоп», Эрика закрыла глаза и помассировала виски. Ей не удавалось сосредоточиться. Несмотря на то, что Сэм хвалил ее за предотвращение поистине ужасной катастрофы, она чувствовала себя виноватой. Ведь было же предчувствие, что произойдет нечто плохое, а она всего лишь положила бэбифон в пещеру. Сэм сказал, что придумано умно. Люк и остальные восхищались ее предусмотрительностью. Она стала героиней для всех участников раскопок.

За одним-единственным исключением.

«Надеюсь, теперь вы довольны?»

Ее мысли снова переключились на Джареда и на то, как он выглядел прошлой ночью с перепачканной голой грудью. Худой, но мускулистый. Куда же он пропадает каждую ночь на два часа, что его невозможно найти ни по телефону, ни по пейджеру? Но лучше всего Эрика запомнила выражение его лица, когда он сказал: «Надеюсь, теперь вы довольны?» Сначала у него в глазах бушевала ярость — тот же черный гнев, который она видела, когда застала его у бельведера за безмолвным спором с океаном, — но уже в следующую секунду он выглядел ошарашенным. Неужели на него так подействовали ее слова? Эрика почти не помнила, что несла, когда клеймила Джареда и его высокомерие. Просто удивительно, что она не запустила в него бэбифоном, настолько ее захлестнуло негодование. И потом, к ее изумлению, он не сказал ни слова в ответ. Почему он просто тихо стоял и позволил ей уйти, даже не попытавшись ничего возразить?