Дороти Иден - В когтях у хищника Страница 37

— Мне все-таки не хотелось бы повторять то, что думает мама. — Его голос, как ничто другое, вселял в нее уверенность. — Хотя, похоже, дела и правда плохи. Он такой бесшабашный. Похоже, он поскользнулся или что-то в этом роде. Полиция прочесывает каждую улицу. А как там у вас?

— Да так себе. Мы все пьем новый коктейль Саймона. Почему бы вам не зайти и не присоединиться?

— Пожалуй, в другой раз. Вы не забудете, что у нас утром встреча?

— Конечно, нет. — Ей хотелось добавить, что она сгорает от любопытства, но рядом снова появилась Айрис, и что-то заставило Антонию прикусить язык.

— Ну, ладно. Сегодня уже больше ничего не сделаешь. Вам лучше ложиться спать.

— Дугал, очень мило, что вы позвонили.

— Ну что вы. — Она ясно представила, как в его взгляде мелькнуло смущение. Неожиданно Антония почувствовала себя легко и беззаботно. Вероятно, на нее подействовал коктейль Саймона.

— Как там лиса?

— Хорошо, во всяком случае, за цыплятами пока не охотится.

— Спокойной ночи, Дугал.

— Спокойной ночи. Да, кстати…

— Что такое?

Он понизил голос. Вероятно, где-то рядом стояла его мать или шпионила хохотушка Этель.

— На вашем месте я запер бы на ночь дверь.

— Дугал! — Она не могла скрыть удивления. Ужасно, что ей никак нельзя было спросить, почему он так сказал.

— Возможно, это глупо с моей стороны, — говорил он немного смущенно, — но сделайте, пожалуйста, так, как я прошу.

Так вот зачем он позвонил. Вся предыдущая вежливая болтовня служила лишь предлогом. Антонию одновременно и успокоило, и испугало то, что он разделял ее смутные опасения и страхи. Что ж, она послушается совета. В сущности, ей будет только спокойнее, если дверь будет заперта. Тем более что от коктейля Саймона ей вдруг ужасно захотелось спать.

Однако поскорее забраться в постель ей все же не удалось. Она почти уже разделась, когда в дверь постучали и повернули ручку.

— Антония, — позвала Айрис. — Дорогая, ты заперлась? Неужели ты так нервничаешь?

Антония поспешила открыть дверь и впустить Айрис в комнату. Щеки Айрис горели, и она казалась немного подвыпившей.

— Извини. Я просто подумала…

— Я понимаю, дорогая. Не надо объяснять. Так ты чувствуешь себя безопаснее. Пожалуй, я тоже. Как представлю, что ты падаешь с лестницы и ломаешь себе шею…

— Айрис, раз и навсегда — я не хожу во сне.

Айрис взглянула на нее слегка осоловевшими глазами:

— Ну, тогда объясни мне, что ты собиралась делать.

— Объяснить тебе! — взорвалась Антония. — Это ты мне объясни, почему на ступеньке оказалась водоросли, почему зазвонил телефон, почему в том крыле кто-то кричал, а когда я постучалась, выключили свет, и почему я нашла седой волос. И что хотел рассказать мне Гасси?

У Айрис округлились глаза.

— Антония! — с ужасом сказала она. — Дорогая, у тебя галлюцинации. Честное слово! Ты должна завтра же посоветоваться с Ральфом. Я настаиваю. Вы можете побеседовать с ним здесь или в его квартире в городе.

— Не кажется ли странным, — начала Антония, — она пыталась говорить как можно более отчетливо, однако ей с трудом это удавалось, потому что она едва не засыпала, — что доктор Билей, который, по-твоему, такой отличный врач и может заметить в человеке любое отклонение, захотел бы на мне жениться, если бы я страдала от галлюцинаций? — Она немного помотала. — Уверена, что здравомыслие — главное, что захотелось бы видеть в своей жене врачу.

Приподняв слипающиеся веки пальцами, она прикоснулась к своему горячему лбу. Айрис стояла, не шевелясь и открыв рот, как будто от удивления не могла вымолвить ни слова.

— Неужели Ральф… сделал тебе предложение? — наконец спросила она.

— Да, в каком-то диком месте на вершине холма. Вокруг выл ветер. Я, конечно, ему отказала.

— Ты отказала?

— Ну конечно. Ведь я его почти не знаю, не говоря уже о чувствах. Сказать по правде, — доверительно закончила она, — он кажется мне отвратительным. А тебе?

Айрис не сразу ответила. Ее глаза засверкали, как будто от услышанного она сразу протрезвела. Ее взгляд выдавал невероятное волнение.

— Отвратительным, — медленно повторила она. — Что ж, это дело вкуса. На самом деле, дорогая, по-моему, ты поступила осмотрительно

— Знаю. — Антония присела на краешек кровати. — Господа, ну и сотворил же Саймон коктейль, или у меня аллергия именно к этой смеси. Ты не против, если я лягу?

Айрис усмехнулась:

— Надо же, а я как раз принесла тебе от Ральфа снотворное. Смотри, на всякий случай я кладу его рядом с кроватью. Спокойной ночи, дорогая. И обязательно запри дверь, если тебе от этого спокойнее.

Запереть дверь, устало подумала Антония. Да, Дугал тоже ей это говорил. Она должна сделать так, как он сказал.

Она снова повернула в замке ключ и легла в постель. Казалось, она едва успела выключить свет, как тут же заснула.

* * *

Кто-то колотил в ее дверь и кричал:

— Антония! Проснись и отопри дверь! Тебя просят к телефону!

Антония открыла глаза и покачала тяжелой, словно налитой свинцом, головой. Телефон — сигнал опасности. Это просто уловка. Ее пытаются куда-то выманить или она должна упасть с лестницы.

— Антония! — кричала Айрис. — С тобой хочет поговорить Дугал Конрой. Уже двенадцатый час.

Антония подскочила на постели. У нее вдруг так зашумело в голове, будто та была готова расколоться. Затем осталась лишь тупая боль. Айрис сказала, что уже двенадцатый час. Как же она могла проспать так долго?

— Антония, с тобой все в порядке? — В голосе Айрис послышалась тревога. Затем Антония различила ворчание Саймона. — Она встала с постели и, накинув халат, покачиваясь, подошла к двери и повернула ключ.

— Должно быть, я переспала, — сказала она. Похоже, Айрис сказала правду — утро действительно давно прошло.

— Еще бы, — ответила Айрис. — Я сказала, чтобы тебя не беспокоили, но я не знала, что на одиннадцать у вас с Дугалом назначена встреча. Беги поговори с ним. Похоже, он переживает.

Антония действительно никогда не слышала у Дугала такого взволнованного голоса:

— Скажите, с вами ничего не случилось?

— Конечно. — Она потерла лоб, чтобы в голове немного прояснилось. — Во всяком случае, так долго я еще никогда не спала и чувствую себя ужасно разбитой. Но со мной все в порядке.

В ответ он возмущенно воскликнул:

— Хорошенькое дело! Я тут с ума схожу, не знаю, что и думать, а вы, оказывается, просто проспали!

Его негодование подбодрило ее как ничто другое. Представив, как он сидит там растрепанный и со злыми глазами, она улыбнулась: