Барбара Колли - Пятновыводитель для репутации Страница 37

Что же делать? Как быть?

— М-м-м, восхитительно! — проворковала Шарлотта, лихорадочно придумывая способ вежливо, но без промедлений откланяться. Вдруг в голову ей пришел идеальный предлог. И хотя она собиралась солгать только наполовину, тоненький голос совести уже кричал: Лгунья, лгунья! Сначала сплетничаешь о личных делах клиента, а теперь еще и врешь. Какой позор!

Внутренне съежившись от стыда, она с трудом сглотнула, пытаясь заставить себя не прислушиваться к пронзительному голоску, звенящему в ушах. И — на сей раз демонстративно — вскинула руку и поглядела на часы.

— Боже мой, а времени-то сколько! Чуть не забыла. Мне страшно неприятно, но придется вас покинуть. Приемный сын Даниэля сейчас живет со мной, и я должна забрать его из детского сада.

Надеясь, что профессор ничего не заметит, Шарлотта, потянувшись вбок, чтобы поставить чашку обратно на поднос, потихоньку опустила недоеденный кекс в карман, а потом поднялась с дивана.

Профессор тоже встала.

— Как славно! — Она вздохнула. — Должно быть, маленький ребенок в доме приносит столько радости! Но… погоди-ка. — И она подхватила блюдо с кексами. — Мальчишки вечно голодные, так что дай-ка я заверну ему несколько штучек в фольгу.

Минуту спустя пожилая дама вернулась со свертком в руках. Вручая его Шарлотте, она склонила голову и улыбнулась:

— Знаешь что, Шарлотта? Может, мне позвонить Джейн и предупредить о твоем визите?

Шарлотта вдруг почувствовала, что щеки ее будто обожгло. Но разве стоило удивляться? Ведь профессор Мак всегда обладала куда большей проницательностью, чем полагали ее студенты.

Шарлотте очень хотелось как следует поблагодарить старого друга, но слова застряли в горле, и сил хватило только на то, чтобы кивнуть.

Глава 13

Щеки у Шарлотты все еще горели от смущения, когда она сворачивала на подъездную аллею у дома Джейн Колхаун. И как только могла она забыть, какой мудрой и прямолинейной могла быть профессор? И какой бескорыстной и заботливой?

Ведь доктор Мак не просто позвонила Джейн и предупредила ее о приезде Шарлотты, но сделала за нее полдела, не поленившись объяснить своей бывшей студентке, почему именно Шарлотте необходимо с ней поговорить.

Дом Джейн и Глена Колхаун представлял собой тот тип особняков, которые обычно относят к «переходному» направлению в архитектуре, объединяющему в себе элементы греческого возрождения и итальянского стиля. Дом, украшенный двойной галереей и окруженный идеально ухоженным садом, стоял в стороне от проезжей части, скрываясь за чугунной решеткой с необычным орнаментом в виде кукурузных стеблей.

Лишь только Шарлотта вошла в ворота, парадная дверь распахнулась, и на пороге, сияя улыбкой, показалась Джейн Колхаун, высокая, стройная женщина лет пятидесяти пяти.

— Какой приятный сюрприз! — воскликнула она. — Мы с вами уж сто лет не виделись, Шарлотта! И я искренне рада, что нам опять довелось встретиться. Жаль только, что при таких обстоятельствах. Заходите!

Шарлотта, поднимаясь по лестнице, улыбнулась в ответ.

— Учитывая причину моего визита, очень любезно с вашей стороны согласиться принять меня почти без предупреждения.

Джейн посторонилась, пропуская ее в дом.

— Не говорите глупостей, Шарлотта! Мы же старые друзья.

Женщины вошли в дом, и Джейн повела Шарлотту в парадную гостиную.

— Не знаю, насколько смогу вам помочь, но буду счастлива сделать для Даниэля все, что в моих силах. — Она жестом предложила Шарлотте сесть. — Возможно, вы не знаете, но два года назад он помог мне выпутаться из крайне тяжелой ситуации.

— Правда? — удивленно покачала головой Шарлотта, опускаясь на диван. — Мне кажется, я и не знала, что вы знакомы с моим племянником.

Джейн уселась в кресло напротив Шарлотты.

— Ну конечно же! Я попала в жуткую передрягу, а он меня попросту спас. Понимаете, я наняла рабочих переделать кое-что в доме, и один из них упал со стремянки… На самом деле никуда он не падал… Однако утверждал, будто упал и повредил спину. Поднял страшный шум, грозил судом, но потом предложил уладить все без посторонних, а именно: если я заплачу ему, он не станет подавать на меня в суд. Сосед посоветовал мне обратиться к Даниэлю, и недели не прошло, как этот горе-работник запел уже совсем на другой лад. Выяснилось, что я далеко не первая, с кем он проделывал такой фокус. Даниэль навел справки и обнаружил, что он аферист, настоящий жулик, и стоило только Даниэлю уличить его, этот человек…

Джейн внезапно оборвала рассказ и перевела взгляд на дверь.

— Привет, милый.

Обернувшись, Шарлотта увидела высокого мускулистого мужчину, тяжело опирающегося на палку. Левая сторона его лица и шеи была по-прежнему обезображена шрамами, несмотря на продолжительный курс восстановительной хирургии, а левая рука, ставшая после несчастного случая совершенно бесполезной, покоилась на перевязи.

Джейн поднялась и подошла к мужу.

— Ты же ведь помнишь Шарлотту, да, дорогой?

Глен Колхаун улыбнулся Шарлотте одной половиной лица и кивнул.

Джейн погладила его по спине.

— Вроде время прогулки еще не подошло. Ты чего-то хочешь?

Глен ответил, но так тихо и так коверкая слова, что Шарлотта ничего не разобрала.

Однако Джейн, очевидно, понимала его без малейших затруднений.

— Подождите меня минутку, хорошо? — обернулась она к Шарлотте.

Скоро она снова вошла в гостиную.

— Простите, — произнесла она, опять устроившись в кресле. — Бедняжка! Ему гораздо лучше теперь, но все равно кое в чем не обойтись без помощника.

— Он хорошо выглядит, — заметила Шарлотта. — Гораздо лучше, чем в последний раз, когда мы виделись.

Джейн кивнула.

— У него по-прежнему бывают и плохие дни, и хорошие. Но в целом он оправился — да так хорошо, что я и мечтать не могла.

— А вы? Вы-то оправились?

— Должна признаться, поначалу мне было очень тяжело и горько. Я впала в отчаяние, винила судьбу. — Джейн помолчала. Потом улыбнулась, и от уголков глаз у нее разбежались лукавые морщинки. — Но с помощью отца Томаса и благодаря поддержке нескольких настоящих друзей я смирилась, приспособилась, и, смею сказать, очень неплохо для испорченной светской дамочки. Да, кстати, об испорченных дамочках… — улыбка ее потухла. — Профессор Мак сказала, вам требуется какая-то информация о Пэтси Дюфур… Знаете, — задумчиво проговорила она, — когда-то мы с Пэтси были по-настоящему близкими подругами, но… — Голос ее затих. — Но дружба наша кончилась, — наконец пробормотала она. — Пэтси — ярчайший пример того, что могут сделать с человеком отчаяние и злоба. Это же настоящий позор! Но, как говорится, Бог ей судья.