Шишли-мышли - Юлия Владимировна Монакова Страница 40

Лифт не работал, и пришлось подниматься пешком на четвёртый этаж, нагрузившись при этом тюками — посудой, которую нужно было отмыть, и одеялами, которые необходимо было постирать после вылазки на природу. На лестнице нам встретилась соседка Клавдия Ивановна, которую тащил за собой на туго натянутом поводке её бестолковый доберман-подросток. При виде нас этот добродушный пёс внезапно сошёл с ума. От остановился, ощерился, и из его пасти донесся угрожающий рык.

— Фу, Маврик, ты чего? — затеребила его Клавдия. — Спятил? Кирюшу с Леночкой не узнал?

Пёс вдруг трусливо поджал хвост и разразился визгливым лаем, а затем рванул назад — вверх по лестнице, к хозяйской квартире. Соседка едва удержала поводок.

— Что это с ним? — удивлённо проговорила она. — Вы уж извините, сама не пойму, что такое на Мавра нашло.

— Да всё в порядке, Клавдиванна, — беззаботно отозвалась Лена, внимательно глядя на беснующегося пса. — Он, наверное, на мои новые духи так среагировал. Я и сама ещё к ним не привыкла.

Я смотрел на жену во все глаза. У неё не было новых духов. Более того — она вообще не брала с собой в эту поездку никакие духи.

…А на следующее утро из нашего аквариума бесследно исчезли все рыбки.

Вернее, Лена сказала мне, что они не исчезли, а внезапно разом издохли, и она слила их в унитаз. Мне пришлось довольствоваться этим объяснением.

Но с тех самых пор я стал замечать, что в доме стремительно пропадает мясо, которым я, съездив на рынок, набивал морозильник раз в две недели.

— Куда девается мясо? — спросил я как-то жену. Она лишь пожала плечами:

— Мы его съедаем.

— Но оно исчезает просто с космической скоростью! Не припомню, чтобы в последнее время ты готовила так уж много мясных блюд.

— Это всё твои глупые домыслы, — покачала головой она.

Ещё я обратил внимание, что Лена практически совсем перестала есть дома, вместе со мной. Да, она ежедневно готовила для меня и кормила ужином, но сама при этом уверяла, что не голодна — якобы перекусила днём.

Почему, почему, зачем она это делает?.. Что за всем этим стоит?..

1 сентября.

Клавдия Ивановна убивается — пропал её любимый Маврик. Глупый доберман сбежал от хозяйки во время вечерней прогулки. Несчастная тётка облазила окрестные дворы и обшарила все кусты, отчаянно призывая блудного пса вернуться, но безрезультатно. С утра она обвешала объявлениями наш район, суля нашедшему неплохое вознаграждение — Маврик был единственной отрадой в её одинокой жизни.

Собственно, мне было бы почти всё равно (хотя Клавдию Ивановну, безусловно, жалко), если бы не одно обстоятельство… От Лены вчера вечером отчётливо попахивало псиной, несмотря даже на то, что до этого она целый час провела в ванной комнате.

3 сентября.

Ночью проснулся, чтобы попить воды, и, выйдя на кухню, застал Лену перед холодильником. Она… Нет, я все-таки должен это написать, иначе сам себе не поверю… Она. Откусывала. Крыло. Замороженной куриной тушке. Мелкие косточки так и трещали на Лениных зубах. Заметив меня, жена тут же засунула курицу обратно в морозилку. Я почему-то ничего ей не сказал и вообще сделал вид, что ничего не увидел. Почему?! Чёрт его знает. Но мне кажется, затаиться — это самый лучший выход для меня сейчас. Нельзя показывать, что я подозреваю её в чём-то. Я сам ещё не понял, в чём. Может, банально — ей не хватает каких-то витаминов? Гемоглобин упал? Что это за стремление к сырому мясу?..

10 сентября.

Сегодня у меня состоялся ужасный разговор с соседским мальчишкой. Пашка из неблагополучной семьи, мать спивается, отец их давно бросил, за пацаном никто не смотрит. Он вечно ошивается по двору и стреляет сигареты. Подозреваю, что подворовывает иногда в магазинах и на рынке.

Когда я выходил из подъезда утром, Пашка резво кинулся ко мне — вероятно, специально поджидал.

— Дядя Кирилл, — произнёс он заговорщическим тоном, — мне нужно вам кое-что рассказать…

— Ну давай, рассказывай, — слегка удившись и одновременно покосившись на часы — не опаздываю ли на работу, отозвался я. Пашка боязливо устремил взор на окна нашей квартиры и жестом поманил меня, чтобы я отошёл подальше от подъезда.

— Что там у тебя за великая тайна? — спросил я, когда мы удалились на порядочное расстояние.

— Это тётя Лена украла Маврика, — выпалил он. Я почему-то совсем не удивился. Однако вслух строго спросил:

— Что это взбрело тебе в голову?

— Я видел, как вчера ночью она выносила на помойку большой пакет. Я иногда проверяю, что там бывает… — он покраснел и поспешно добавил:

— Я не жратву ищу, честное слово! Просто люди часто совсем хорошие вещи выкидывают, одежду, например… Ну, я и разворошил этот пакет, когда она ушла. Нашел там в куче тряпья ошейник Мавра. Он же у него именной, не спутаешь. А ещё… — он замялся.

— Что? — торопливо спросил я.

— Ещё там были кости. Много-много костей. И мелких, и крупных. И собачий череп… — почти шёпотом докончил Пашка и содрогнулся, вновь воссоздавая в памяти ту страшную картину.

— Ты всё врёшь, — жалко и беспомощно выговорил я, понимая с тоской, что это чистейшая правда.

— Зачем мне врать? — Пашка, как взрослый, передёрнул своими хилыми плечами.

— А почему ты не пошёл с этой новостью прямо к Клавдии Ивановне? — сглотнув ком в горле, поинтересовался я.

— На кой ляд мне к ней идти? Мавра уже не вернёшь… А от вас хоть что-то поиметь можно.

— В каком смы… А, ну да, — спохватился я. Вот шельмец! Мне стало понятно, к чему он клонит — я должен был заплатить ему за молчание.

— Далеко пойдёшь, — буркнул я, отсчитав ему триста рублей. Пашка прищурился:

— Маловато будет.

Я добавил ещё сотню:

— Только не трепись пока… Это не то, что ты думаешь. Я потом объясню. Никому ни слова.

— Само собой, — хмыкнул он и сплюнул на землю.

На работу я поехал в совершенном оцепенении. Так значит, Лена убила собаку и… что сделала? Неужели съела? Ну а что ещё? За это время труп Мавра не успел бы превратиться в скелет. Пашка же уверяет, что это были чистые, хм… обглоданные?.. кости.

Итак, просто сырого мяса с рынка ей уже