Линда Ховард - У любви свои законы Страница 40

Купить продукты и заправиться бензином она смогла только в Нью-Родс. «Нет, голодом он меня не заморит», — удовлетворенно думала она, возвращаясь с полной сумкой домой. Ей даже не пришлось очень далеко ездить.

Сложив продукты на кухне, она прошла в кабинет и позвонила своей бабушке в Джексон. На том конце провода, как и в первый раз, трубку сняла Рини.

— Мама, это Фэйт.

— Фэйт? Привет, дорогая, — лениво отозвалась Рини. — Как у тебя дела? Никак не думала, что ты вновь объявишься так скоро.

— У меня все в порядке, мама. Я вернулась в Прескот. На том конце провода повисла пауза. Потом:

— Зачем? Если верить рассказам Джоди, тебе там нелегко придется с местными жителями.

— Все-таки это дом, — ответила Фэйт, заранее зная, что Рини не поймет ее. — Но я не за этим позвонила. Понимаешь, здесь все до сих пор уверены в том, что Ги Руярд тогда сбежал вместе с тобой.

— Я же говорила тебе, что это не так. А что касается жителей Прескота, то мне глубоко плевать на то, в чем они так уверены.

— У меня из-за этого неприятности, мама. Может, я попробую уговорить Грея Руярда позвонить тебе. А ты поговоришь и скажешь, как все было на самом деле.

Рини нервно рассмеялась.

— Грей не поверит ни единому моему слову. С Ги было легко, но вот Грей… Это совсем другой случай. Нет, я не хочу с ним говорить.

— Прошу тебя, мам! Если он не поверит тебе, это уже его дело, но…

— Я сказала «нет», — резко перебила ее Рини. — Я не собираюсь разговаривать с ним, и не трать больше времени на уговоры. Меня абсолютно не волнует, что там думают обо мне в Прескоте.

С этими словами она бросила трубку с таким грохотом, что Фэйт поморщилась.

Она тоже положила трубку и задумалась. Непонятно с чего, но Рини сильно разнервничалась, когда она предложила ей связаться с Греем Руярдом. После этого звонка Фэйт поняла, что переубедить мать не удастся. Рини умела показать свое упрямство.

Что ж, если мать не будет говорить с Греем, значит, нужно найти какой-то другой способ доказательства того, что Ги сбежал тогда сам по себе, без нее.

Фэйт поняла, что ей остается одно: узнать, что же все-таки случилось с Ги.

Но как найти человека, если он исчез двенадцать лет назад и даже неизвестно, жив ли он сейчас или мертв? Она ведь не была сыщиком, понятия не имела, как добиться доступа к бумагам, по которым можно было бы напасть на след пропавшего человека, как это обычно делается в подобных случаях.

Необходимо нанять для этого частного детектива. Правда, это может оказаться весьма недешевым удовольствием, а покупка дома и без того уже довольно сильно опустошила ее кошелек.

Где же найти детектива? В Прескоте никто даже не знал, что это за зверь. Фэйт полагала, что за этим нужно обращаться в город покрупнее. В Батон-Руж проживало почти четверть миллиона человек, но она не хотела рисковать: это все же была еще сфера влияния Грея. Гораздо безопаснее было остановить свой выбор на Новом Орлеане. Может, это уже проявления нездоровой мании преследования, но лучше уж быть параноиком, чем человеком, которого застигли врасплох. Мужчина, который не дает женщине даже купить продукты, сам дьявол. Подумав об этом, она скривила губы в неком подобии улыбки. Какое удачное сравнение!

Ну а если серьезно, его можно уважать за то, что он держит слово, не останавливаясь ни перед чем.

Она наймет частного детектива, и пусть он найдет кредитные карточки Ги или его счет в банке. Что-нибудь в этом роде. Если Ги жив, то он, конечно, пользуется какой-то частью своих активов для того, чтобы прокормиться. Она не могла представить себе, что он зарабатывает себе на жизнь в какой-нибудь забегаловке мытьем посуды. Возможно, удастся узнать, заполняет ли он налоговую ведомость на свой доход. Любой квалифицированный детектив проверит эти версии в самый короткий срок. Скажем, за неделю. Так что и тратиться на его услуги придется не так уж сильно.

Так, допустим, детектив наткнется на «бумажный» след Ги. И что? Ведь если Ги пользовался своей кредитной карточкой, это не могло укрыться от Грея, ибо все движения семейных денег четко фиксируются в ежемесячном отчете. Неужели Грей знал, где все эти годы находился его отец, и ничего никому не сказал? Эта мысль одновременно заинтриговала Фэйт и… взбесила. Если Грей нашел отца, неужели он не связался с ним? А если связался, то наверняка узнал о том, что тот сбежал тогда один, без Рини. Что Девлины тут ни при чем… Нет, ясно, что Грей никогда не пытался разыскать отца, иначе нет никакого смысла в его вендетте по отношению к ней.

Фэйт также не могла забыть о версии, которая представлялась ей самой вероятное: Ги нет в живых. Его побег еще можно было чем-то объяснить, хотя развод выглядел бы более логичным шагом. Но чем объяснить то, что за все эти годы он ни разу не пытался связаться со своими детьми, что он так легко отказался от своего состояния? Это просто не в человеческой природе. Она, конечно, наймет частного детектива, но вряд ли того будет ждать успех. Если поиск ни к чему не приведет, она станет ходить и расспрашивать по городу. Фэйт не знала, что ей таким образом удастся выяснить, но всерьез полагала, что разгадка может крыться именно в Прескоте. Необходимо только понять, как выйти на нее. Кто-то же должен знать, что произошло той ночью!

«Нет, разгадка здесь. И только ждет, чтобы на нее кто-нибудь наткнулся».

Она достала из стола чистый лист бумаги и после некоторой паузы неохотно написала, наверху имя матери. Она исчезла из города в одну ночь с Ги и утверждает, что ничего о нем не знает. В это было очень трудно поверить. Может, они сбежали все-таки вместе, но потом между ними что-то произошло… Что-то, о чем Рини не хотела никому рассказывать. И хотя она знала, что мать может совершить насилие лишь в условиях самообороны, ей ничего не оставалось делать, как поставить ее имя на первое место в списке подозреваемых.

Ниже она вывела большими буквами: «ГРЕЙ». У него имелся мотив для совершения преступления.

Фэйт внимательно посмотрела на эти два имени. Кому-то из них, а может быть, и обоим, было известно, что произошло тогда с Ги. Фэйт была уверена в этом. Ей стало дурно. Из всех людей, кого можно было заподозрить в убийстве, самыми вероятными кандидатами, как выяснилось, была ее собственная мать и человек, которого она всю свою жизнь любила.

С болью во взгляде она уставилась на бумагу. Самопознание, как правило, процесс неприятный. Она, наверное, самая последняя дура на свете, но что поделать, если, несмотря на то, что Грей разрушил ее жизнь, до сих пор пытается сделать ее для Фэйт невыносимой и, наконец, возможно, несет ответственность за гибель собственного отца… что поделать, если в ней не было сил преодолеть влечение к нему? Ее тянуло к Грею, словно подкову к магниту. Один вид его порождал у Фэйт противную слабость в коленях, а когда он дотрагивался до нее, ее словно било током. И это при том, что до сих пор он прикасался к ней только в гневе. Что же будет с ней, если он коснется ее с нежностью и лаской? Такое себе невозможно было даже представить… У нее, наверное, вскипит кровь и остановится сердце.