Джессика Клер - Последний удар Страница 45

Через улицу на окне Ника приоткрываются жалюзи, и меня ослепляет яркая, как зеркало, вспышка. Она вспыхивает раз, второй.

Это мой сигнал для тебя. В любое время, когда тебе будет любопытно, смотрю ли я, выгляни в окно. Если да, я подам тебе сигнал.

Я вижу.

Я смотрю на это и удивляюсь, как много всего он видел. Я улыбаюсь в окно и провожу пальцами по стеклу, как бы говоря привет.

Я хочу увидеть эти руке на мне, а не на окне, душа моя. Встретимся сегодня.

Не могу. Я работаю.

Скажи им, что увольняешься. Это плохая работа для тебя.

Я качаю головой в окно, будто говоря «я не уволюсь». Он постоянно предлагает мне уволиться, но натыкается на отказ. Он не знает, какого это, видеть всего две двадцатки в кошельке и знать, что больше не будет. Я пишу ему, желая сменить тему.

Так если я попрошу тебя прекратить наблюдение, ты это сделаешь?

Всегда. Ты значишь для меня больше, чем что бы то ни было.

Его слова согревают меня, наполняя удовольствием.

Я дам тебе знать, если захочу, чтобы ты прекратил. Мне нравится знать, что ты наблюдаешь за мной.

Да? Нравится?

Я смелею и улыбаюсь в окно. Во мне пробуждается невероятное возбуждение. Я продолжаю думать о прошлой ночи, о его горячей плоти под рукой. Не могу дождаться, чтобы испытать это снова. Я решаю, что хочу поиграть с Ником, оставив его в ожидании и разочаровании.

Я стою лицом к окну. Моя рука скользит к груди, я сжимаю её, выдыхаю и ласкаю свой сосок.

Затем смотрю на телефон, ожидая реакции Ника.

Она появляется секундной позже.

Дейзи… ты дразнишь меня?

Я чувствую радость, смешанную с желанием. Он понял, чего я хочу.

Ты хочешь, чтобы я показала тебе больше?

Я довольна своей смелостью. Я хочу сделать это. Нервничаю, но радуюсь.

Будто год проходит в муках, пока он отвечает.

Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем созерцание, как ты трогаешь себя для меня. Словами не описать, что я чувствую сейчас.

Моё дыхание превращается в мелкие волнующие толчки. Касается ли Ник себя, наблюдая за мной? Есть ли у него бинокль? Держит ли он в одной руке член, а в другой бинокль? Я содрогаюсь от мысли, что надо снять футболку и стянуть с себя застенчивость.

На мне один из моих новых бюстгальтеров, кружевной, белого цвета, невероятно сексуальный. Я рада, что выбрала сегодня именно его. Я кусаю губы и стягиваю одну лямку с плеча, всё ещё сжимая телефон в другой руке.

Душа моя, прошу, оголи свою грудь для меня. Я хочу, чтобы ты её потрогала.

Только если пообещаешь, что тоже потрогаешь себя.

Да.

Это становится топливом для моего воображения, и я стягиваю лифчик. Моё лицо горит от застенчивости, а тело гудит от возбуждения. По какой-то причине раздеваться так легче, чем прямо перед Ником. Это делает меня смелее. Воздух ласкает мою голую грудь, соски твердеют и начинают болеть. Одной рукой я всё ещё цепляюсь за телефон, а другой ласкаю свою грудь, думая о прошлой ночи.

Я хочу показать ему больше, чем это. Я впиваюсь взглядом в окно, дразня сосок немного дольше, а затем скольжу рукой к джинсам, задавая немой вопрос.

Телефон немедленно вибрирует.

Покажи мне.

Содрогнувшись, я ложу телефон на кровать, освобождая обе руки. Затем расстегиваю джинсы, выпутываюсь из них и отпихиваю в сторону. Я стою перед окном своей комнаты в одних трусиках. В раздумье, я кусаю губу. Это второй этаж. Может ли кто-то кроме Ника меня видеть? Нужно ли волноваться об этом? Но я никогда этого не узнаю. А реакция Ника так приятна. Я скольжу пальцами в трусики и ожидаю ответа.

Мой телефон вибрирует на кровати, и я поворачиваюсь к нему.

Потрогай себя, котёнок. Покажи мне, где тебе понравился мой рот.

Я резко всасываю воздух от этих слов. Одно дело дразнить его с мыслями, что он касается себя, и другое — видеть, как это написано, и понимать, что его взгляд прикован к каждому моему движению. Я кладу телефон на кровать и возвращаю свои руки к соскам, мечтая, чтобы это был его рот, а не мои руки. Мне недостаточно простых прикосновений к груди, но волны удовольствия уже проходят через меня. Я знаю, что он хочет увидеть больше.

Поэтому я скольжу одной рукой к животу и ниже.

Пальцы касаются кудряшек моей промежности. Я уже невероятно мокрая, даже волосики намокли. Я задыхаюсь от чувства собственной влажности. Дрожь накрывает меня мелкими иголками, когда я дотрагиваюсь до клитора. Я помню его рот здесь прошлой ночью. Облизывающий, посасывающий. Я помню, как он блестел, когда Ник посмотрел на меня. Интересно, понравился ли ему мой вкус.

Мои пальцы отправляются в рот, и я вожу ими по губам, зная, что он наблюдает.

Покажется ли ему это эротичным? Я пробую свой мускусный вкус, думая о нём, а затем снова отправляю свои пальцы вниз. Я не могу проскользнуть пальцем внутрь себя стоя, не так, как он это сделал вчера. Так что я просто поглаживаю свой клитор туда обратно, втирая влажность, пока вторая моя рука дразнит сосок.

Я так возбуждаюсь от всего этого, что когда телефон начинает вибрировать, я кончаю просто от того, что он написал мне. Это послужило катализатором, я дрожу от быстрого и резкого облегчения. Постепенно оно покидает меня, и я чувствую грусть из-за того, что он смотрит на меня сквозь окно, вместо того чтобы быть рядом.

Мне бы хотелось, чтобы Ник был здесь.

Я вытираю руку о старую футболку и, бросив её в бельевую корзину, беру телефон, чтобы прочитать сообщение Ника.

Снова, ты снова заставила меня кончить в штаны.

Я рада. Мне нравится казаться такой неотразимой.

Я сворачиваюсь калачиком и накрываюсь одеялом с телефоном в руках, чувствуя себя вялой и умиротворенной. Раз уж Ник не может быть здесь, нас свяжет телефон. И если Ник не может лежать со мной под одеялом, я буду лежать с телефоном.

Ох, Дейзи. Ты слишком хороша для такого, как я. Даже не знаю, почему ты говоришь со мной. Я не заслуживаю такого подарка.

Глупый ты человек. Мне нравятся эти отношения, мне нравишься ты, мне нравится, что ты позволяешь мне контролировать. Ты позволяешь мне направлять. Поэтому я чувствую себя сильной. И не боюсь. Это лучшее чувство в мире.