Александра Гейл - Загнанная в ловушку. Дело Пентагона [СИ] Страница 47

После этого молчание превращается в раздраженное. Сидим и таращимся в разные стороны. После всего случившегося мне срочно необходим электрошок. Меня вышибли из комфортной зоны. Раньше я всегда знала, где находятся стоп-линии Шона. И старалась к ним даже не приближаться. А теперь он сам заставляет меня их пересекать, а я не хочу, потому что не знаю, чем это чревато.

— То есть ты всегда метил в кресло сеньора Хакера? — озвучиваю я единственную идею. Вот же она, эта причина. Шон на пороге собственного потолка, так что он счастлив и спокоен. Ему не о чем больше переживать. Он просто снимает сливки, наслаждается собственным триумфом. Всеми способами.

— Конечно, — спокойно отвечает он.

Итак, Шон Картер перестал лихорадочно цепляться за ступеньки лестницы в поднебесную, теперь он разрешает себе и пожить. Это смешно, но, тем не менее, действенно. Он достиг всего. Он наш новый бог. Может быть, он и прав, может быть разбрасываться неправильно, но кто еще в состоянии идти к поставленной цели, годами не сбиваясь с курса? Честно говоря, я никого кроме Шона не знаю.

— Из тебя выйдет замечательный сеньор Хакер, — говорю я, когда такси тормозит перед отелем, и выхожу из машины.

Забираю у администратора ключ от номера, и именно в этот момент рядом со мной появляется Леклер. Злой, как черт.

— Ну и как впечатления, доктор Конелл? Понравилось спать с подозреваемым? — спрашивает он, не говорит, а шипит подобно змее. Администратор начинает кашлять. У него культурный шок.

— Как и всегда, агент, — без обиняков заявляю я. Не его, вообще-то дело!

— Еще раз вытворите что-то подобное, и можете прощаться как с Картером, так и с папочкой. Я вас вышлю отсюда первым рейсом, на который билет найдется. И если придется лететь с пересадкой в Антарктиде, это меня не остановит.

— ЧТО?!

— Он подозреваемый, а вы…

— Шантажируемая. Я не представитель органов власти!

— Мне кажется, вы не понимаете серьезности ситуации, доктор Конелл. Это не игрушки. Спать с тем, кого вы подозреваете, нельзя. Ни при каких обстоятельствах. Стоило бы помнить, с кем вы в одной упряжке! Ведь вы итак не беспристрастны.

— Я была с вами в одной упряжке, Леклер, пока вы не свалили в Рим. Теперь каждый сам по себе, уж извините.

— Я делал свою работу. Так, как умею. И ничего согласовывать с вами не обязан.

— А я обязана согласовывать с вами с кем мне спать, мой маленький сладкий сутенер? — игриво провожу я пальчиком по его груди. Его это бесит. — А разговаривать с ним я могу? Или вы составите мне список дозволенных тем?

— Перед камерами или жучками говорите о чем угодно. Только чтобы до стонов не доходило. У вас, помнится, в Штатах жених остался.

— Он мне не жених.

— Ваш отец так не считает.

— Если мужчина спохватился, что может меня потерять только после того, как потерял — он мне не нужен! Я хочу, чтобы меня жаждали каждую секунду, миллисекунду, не только когда я пропадаю из поля зрения. Вот что называется правильной помолвкой, а Брюс…

— А Шон Картер, конечно, жаждет вас каждую секунду и миллисекунду, когда не находится в постели другой. Вы видели записи до вашего приезда? Посмотрите. Он не скучал.

— Да.

— Что?

— Конечно, видела. Агент, вы думаете, что я настолько наивна? Он мне верность не хранил никогда. Поначалу было обидно и непонятно, но со временем удивляться перестаешь. Ну да, противно, но я же не замуж за него собиралась.

— Полагаю, что это потому, что он никогда бы вам этого не предложил.

— Логично, не находите? Я никогда не собиралась за него замуж, потому что мы слишком разные. Не стану отрицать, что я определенно не та женщина, которая может поставить на колени Шона Картера. А, может, он просто не из тех, кто способен связать свою жизнь с кем-либо.

— Тем не менее, Карине Граданской он предложение делал, — сообщает мне Леклер. А вот этого я не знала. И эта новость парализует мой мозг. Есть ли у вас люди, которых вы откровенно ненавидите, которых просто не можете не ненавидеть, которые для вас просто средоточие собственной ненависти и отчаяния? У меня такой человек есть. Это Карина Граданская. И пусть мне не нравятся слова Шона о том, что я не даю вторых шансов, не прощаю, не пересматриваю свое отношение, с Кариной это правда.

— Удивительно наглые администраторы пошли, подслушивают, подслушивают… мой ключ у вас, вы его потеряли или кому-то отдали? Я точно знаю, что ко мне в комнату, пока меня нет, целыми табунами ходят. И это не горничные. Это Леклер, Келлерер, полагаю, что и гости из бунгало тоже!

— Простите, но мне ничего об этом не известно, — чопорно отвечает сотрудник отеля.

— Вы в состоянии ключ найти?

И он протягивает мне ключ.

— Вы официально занесены в список людей, которые меня очень-очень сильно раздражают! — Наверное, он просто под горячую руку попался, но я не могу не выпрыснуть яд хоть на кого-нибудь.

А затем я вхожу в собственную комнату. А там стоит Карина Граданская. И изучает материалы, которые я повесила на стенку. Ну все, попалась, стерва. Объективно, она конечно, не виновата в том, что Леклер меня попытался уколоть, но это не значит, что ей не достанется.

— Какое… потрясающее зрелище.

— Шон с тобой? — спрашивает она.

— Шон с тобой, — я не в состоянии сдержаться. Просто не могу. И пусть понимает, как хочет. Но на провокации она, конечно, не ведется.

— Не поняла… — И так по-детски удивленно на меня смотрит. У нее вообще хорошо получается делать большие невинные глазки.

— В бунгало. Шон туда поехал, — поясняю я, будто именно это и имела в виду.

— Аа… — тянет она. — Ты… эээ…

— Ты говорила кому-нибудь о своей болезни? — ухожу я от расспросов.

— Ты о провалах в памяти? Н-нет, — она смущена.

— Я изучила вашу переписку, и поняла, что в курсе был только Манфред.

— О, — она думала, что я интересуюсь не для дела? Так Карина еще и наивная? В жизни не поверю. — Да, так и было. Это означает, что только я под подозрением?

— Значит никто из хакеров больше не знал?

— Я скрывала дочь, о ней был осведомлен только Манфред. Так я под подозрением?

Итак, Манфред или Карина? Или Манфред проболтался? Или не проболтался, а специально сообщил?

— Тебе лучше покинуть мою комнату.

— Конечно, извини за вторжение, просто Шон пропал и я вспомнила шторм… — Не верю ей. — Ты знаешь, где он был?

— Я знаю где он был.

Она качает головой.

— Ты ведь его используешь. Для этого. — Она обводит рукой мои записи. — Он знает?

— Конечно, знает. Он сам предложил.

Она тяжело вздыхает.