Следуй за мной (СИ) - Юлия Николаевна Николаева Страница 5

Город, где обитал Евгений, был значительно крупнее нашего городка, приехали мы к нему домой. Квартира, огромная, шикарно обставленная, произвела впечатление: из прихожей проход в большую гостиную, а также коридор, ведущий в две спальни. Кухня средних размеров, но удобная.

Смущенно кашлянув, Евгений сказал, что пока я могу пожить у него, поступлю в институт, сыщем отдельное жилье. Мы по-прежнему общались на вы, говорили мало. Евгений выделил мне комнату, шикарную, с огромной кроватью, туалетным столиком и большим шкафом, потом я узнала, что обставлял он ее специально для меня.

Днем он пропадал на работе, возвращался поздно, часов в восемь, а то и девять, я готовила ужин, мы беседовали, я рассказывала, чем занималась. Так минуло два дня. Следующим вечером, когда он ушел к себе спать, я, приняв ванную, надела халат, расчесалась и пошла к нему.

В тот момент я приняла твердое решение: Евгения упускать нельзя. Он богат, и ко мне относится хорошо. Если я буду тянуть, его охмурит другая, поумнее. Девственности на тот момент я успела лишиться, но тонкостей секса еще не познала. Когда зашла в комнату, он сидел на постели, читая книгу. Увидев меня, замер, но книгу отложил.

— Что-то случилось, Лиза? — спросил негромко, не сводя с меня голубых глаз.

Я развязала халат и скинула его на пол, под ним, само собой, ничего не было. Он смотрел на меня, как завороженный. Пройдя, я откинула покрывало и села на него сверху. Евгений быстро потерял самообладание, и все свершилось.

Глава 3

Поженились мы сразу. Это был странный брак, со всех сторон странный: мне было восемнадцать, ему тридцать шесть. Я видела, что он меня любит, и старательно делала вид, что я его тоже. Труда большого это не составляло, зато имела я многое.

Уже к началу учебного года я привыкла к тому, что у меня есть деньги, и стала ими активно пользоваться, чему Женя вовсе не противился, а даже был рад. Поступила я в местный институт на экономический факультет. Больших способностей не обнаружила, но училась неплохо.

Впрочем, сама специальность не казалась мне интересной, и я твердо решила в будущем не работать, по крайней мере, если не найдется чего-нибудь для души. Поначалу строить отношения с однокурсниками было сложно, казалось, они видят во мне деревенщину и бывшую нищенку, но довольно скоро все выправилось: когда появилась Машка.

Мы быстро сдружились, представляя собой забавный тандем, за глаза нас называли: толстый и тонкий. Как я уже говорила, Машкина полнота ее не портила, и ребята ходили за ней строем, моя красота была неоспорима, но замужество ставило крест на желаниях ребят, так что я была им неинтересна.

Машка, только узнав о Жене, выдала своим хрипловатым громким голосом:

— Вот это ты молодец, вот это я понимаю. Окрутила богатого мужика на раз, два.

Машка была права, и я от себя никогда не скрывала этого факта. Но к Жене я относилась с теплотой, стараясь угодить, он принимал это за любовь, и все были довольны.

Пять лет мы прожили неплохо, я училась, гуляла с Машкой, а вечера проводила с Женей. Но потом отношения между нами стали охладевать. Их и так сложно было назвать страстными, Женя во всем был спокоен и обстоятелен.

После института мои запросы стали возрастать, мне хотелось всего и сразу, а Жене, кажется, хотелось спокойствия. Какое-то время все еще было ничего, но спустя еще год я могла смело констатировать: мы отдаляемся друг от друга.

Женя стал задерживаться на работе, уезжать в командировки, расстояние между нами росло. Я терпела. К Жене привязалась, и к хорошей жизни тоже. Конечно, он в любом случае не оставил бы меня без копейки, но рисковать не хотелось.

Я знала, что не простит Женя только одного: измены. Из-за измены он разошелся с первой женой, и за эти годы я ни разу не слышала, чтобы он вообще о ней упоминал. Потому я терпела, и терпела долго, еще целых три года. А потом не вытерпела.

Я частенько выползала с Машкой на ее тусовки, мужчины ко мне клеились, но получали отпор, стало известно, что я замужняя и неприступная. Вскоре вечеринки мне надоели, и я стала бродить по городу или сидеть в кафе, пить чай и пялиться на дорогу.

В один из таких вечеров встретила Сергея. Мне было особенно грустно, потому я разрешила ему присесть за мой стол. Сергею было двадцать семь, мне двадцать шесть. Чуть выше среднего роста, блондин, и цвет волос не просто светлый, а прямо белесый.

Небольшой широковатый нос, пухлые губы, красивые серо-зеленые глаза, задумчивые и пронзительные, посажены немного глубоко, брови словно нависали над ними крышей, мужественный подбородок. Он был хорошо сложен, одет неброско.

Сережа работал обычным менеджером в фирме, и никаких ярких талантов у него не было. Кроме, пожалуй, одного: рассказами он мог увлечь любого. Сережа знал множество историй, забавных, умных, веселых, грустных, на любой случай жизни. Много рассуждал и рассказывал, а мне этого и недоставало последние годы, мы с Женей за поздним ужином перебрасывались общими фразами.

О продолжении я не думала, но номер телефона дала и на следующую встречу пришла. Я хранила этот факт в тайне от всех, включая Машку. Месяц мы встречались с Сережей, потом Женя укатил в очередную командировку. Во время свидания я немного перепила, то ли от волнения за происходящее, то ли для храбрости.

Сережа повел меня к себе домой, и там все произошло. Он прекрасно знал, что я замужем, но это его уже не останавливало. В общем, хоть я и терзалась угрызениями совести, произошедшее той ночью вполне мне их компенсировало. Сережа любовником оказался пылким, и я открыла для себя много новых ощущений.

Так началась моя двойная жизнь. Я боялась, врать Жене будет трудно, но это оказалось проще простого. Мы виделись только по вечерам, секс между нами случался в лучшем случае раза три в месяц.

Чувствуя перед ним свою вину, я неосознанно стала проявлять куда больше нежности и заботы, претензии оставила в прошлом, что его порадовало. Мы стали даже ближе, но мне эта близость была уже не так дорога, потому что меня захватили новые отношения.

Конечно, Машка все прознала, но и тут меня похвалила.

— Я уж думала, так и будешь носиться вокруг своего импотента.

— Он не импотент.

Машка Женю недолюбливала, считая размазней, но