Лиза Чайлдс - Тайна свадебных платьев Страница 5

Алекс имел право знать ответ и иметь отца. Но тогда, шесть лет назад, Джаред даже не захотел с ней встречаться. Ребекка представить себе не могла, как бы он отреагировал, расскажи она о своем положении. Вероятно, Джаред подумал бы, что Ребекка пытается таким образом удержать его.

Джаред разбирал содержимое пластикового контейнера, в котором Ребекка хранила фотографии, дневники и письма сестры. Он просматривал их, вздрогнув от неожиданности, обнаружив фотографии избитой Лекси. Все тело девушки было в синяках.

– Это сделал он, – заявила Ребекка. Она не знала об этом, пока не нашла снимки в дневнике Лекси. Почему сестра не призналась ей, что жених избивает ее? Потому что Ребекка была слишком занята? Или Лекси думала, что ей все равно?

Лекси была всего на два года старше Ребекки, и девушки всегда были близки. Окончив школу, Лекси поступила в колледж и осталась дома, а Ребекка в то время уехала на учебу в университет. Будь она рядом, Лекси, возможно, рассказала бы ей о своей беде.

На чувство вины наложился страх, когда она тоже взглянула на фото. Жених ее сестры был настоящим чудовищем: он избил ее любимую, милую и красивую Лекси.

– Она сделала снимки как доказательство его вины, – заявила Ребекка, – на случай, если с ней что-нибудь случится. – Лекси написала это на страницах дневника, в которые были вложены эти снимки. – Она хотела, чтобы ты знал, кто ее может убить.

Ребекка ждала, что Джаред вновь припомнит железное алиби. Но криминальный психолог ФБР не сказал ни слова и продолжал молча разглядывать фотографии.

Пульс Ребекки участился. Неужели он начинает ей верить и принял к сведению доказательства, которые оставила Лекси?

Конечно, она не могла знать, кто будет заниматься расследованием ее дела. Но подозревала, что умрет и кто-то будет выяснять, как это произошло.

– Прости, – произнес Джаред.

– За что?

Он уже извинялся за свое поведение – он сожалел о том, что переступил черту и позволил себе интимные отношения с ней.

В голове Ребекки пронеслись картинки того, как они были вместе, лежали в постели и прижимались друг к другу. Его губы касались ее губ и опускались ниже, все его внимание было сосредоточено на ней. Он всегда так всецело предавался любви, делал это с такой страстью, что Ребекка до сих пор с легкостью могла представить прикосновения его рук и ласки его губ…

Желание прокатилось по ее телу электрическим током. Ребекка ни разу не пожалела о том, что Джаред тогда переступил черту. Она сожалела лишь о том, что он положил этому конец.

– Мне жаль, что я пришел, – пояснил он, – и разбередил старые раны.

Ребекка усмехнулась. Столько воды утекло, а он так и не учился понимать ее.

– Ты думаешь, это твоя вина?

– Может, и нет, – пожал плечами Джаред, – но исчезновение Эйми Уилксон заставило вспомнить былое, вызвало из прошлого эти чувства…

– Она не единственная жертва после Лекси.

Об этом можно было и не напоминать. Ребекка увидела досаду в тонких линиях в уголках его глаз и рта. Она чувствовала напряжение его тела. Джаред винил себя в пропаже девушек ничуть не меньше, чем серийного убийцу.

– Нет, не единственная, – признал он. В его низком голосе прозвучала горечь.

– Но ты не приходил сюда раньше, когда сразу за Лекси стали пропадать другие девушки, – произнесла она.

Джаред держал в руке фотографию, на которой были запечатлены Эйми Уилксон и Лекси.

– Я не видел никаких связей между ними и твоей сестрой.

– Кроме их убийцы.

– У нас нет достаточно улик, чтобы прийти к этому заключению.

Ребекка чуть было не улыбнулась. Быть может, причина его приверженности заветам Федерального бюро расследований крылась в раннем старте его карьеры. Хотя точно так же она могла заключаться в том, что Джареда не интересовало ничего, кроме работы, – как Ребекка и подумала шесть лет назад.

– У журналистов не возникает никаких проблем с установлением связей, – заявила она. Не только между убийствами, но и между ее сыном и отцом ребенка.

Насчет последнего они не ошиблись. Но как насчет остальных убийств? Были ли они делом рук маньяка, расправившегося с ее сестрой?

– Я не приводил их сюда, – заверил ее Джаред.

– Я знаю.

Будучи криминальным психологом, Джаред сделал все, чтобы не уступать остальным агентам в оперативных навыках, он прекрасно стрелял. Вот почему Ребекка возлагала на него большие надежды, когда узнала, что он займется делом Лекси, – она слышала, как его хвалили в СМИ.

Но сейчас настроения журналистов изменились. Он так и не нашел ни убийцу Лекси, ни ее тела. Все говорили о том, как важно поставить в деле точку – найти тело для погребения и убийцу для справедливого суда.

– Я сомневаюсь, что от этого боль утихнет, – призналась она. – Лекси все равно не вернуть.

Джаред подошел ближе. Он положил пальцы на губы Ребекки, заставив ее замолчать. Затем зрачки его потусторонних светло-карих глаз расширились. Он нежно провел пальцами по ее губам.

У Ребекки перехватило дыхание, сердце забилось быстрее, и ее накрыло волной желания. Почему она опять его хочет? Она переживала не только из-за смерти Лекси. Ей было больно от того, что Джареда она тоже потеряла.

Он резко отдернул руку от ее губ.

Джаред изменился. Он не стал менее серьезным, однако дело Лекси пошатнуло его самооценку и даже заставило усомниться в ранее принятых решениях.

– Он мой сын, Бекка? – слетел с его губ вопрос, который она ожидала услышать с тех пор, как Кайл Смит открыл ему глаза. – Алекс мой сын?

Глава 4

Джаред ждал ответа. Его сердце буквально выпрыгивало из груди от нетерпения. Или от того, что он прикоснулся к ней. Ему не стоило этого делать, потому что теперь ему хотелось снова дотронуться до нее.

Но если Алекс – его сын, а Ребекка ему не сказала… Простит ли она его когда-нибудь? Она украла почти шесть лет жизни его сына – годы, которые не вернуть. Но Алексу не может быть шесть лет. Он слишком мал.

Но и Джаред не выглядел на свой возраст в его годы.

Нет. Он покачал головой, отгоняя от себя все домыслы и подозрения.

– Прости, – извинился он. – Я не имел права спрашивать. Я позволил Кайлу Смиту сбить меня с толку.

– Что с тобой произошло? – спросила она заботливым голосом.

После всего, что он сделал, как она могла так к нему относиться? Но такова уж была ее натура. Поэтому Ребекка и хотела стать врачом: она любила людей. Всех, не отдавая никому предпочтения. У нее было шесть лет на то, чтобы понять это, и, хотя Джаред плохо разбирался в чувствах Ребекки, он был прав. Она никогда не любила его по-настоящему.

– Что с тобой произошло? – повторила она свой вопрос. Теперь в ее красивых глазах появилось беспокойство. Она изучала его лицо с профессиональной точки зрения, вероятно пытаясь определить, не рано ли он выписался.