Чарльз Вильямс - Парусиновый саван Страница 5

— Ваши показания довольно точно совпадают с тем, что здесь написано.

— Что вы имеете в виду? — спросил я.

— Результаты вскрытия. В частности, здесь фигурируют два кусочка гамбургера, о которых вы упомянули. Иногда бывает довольно трудно определить время смерти человека. Особенно если тело находилось в воде. По этой причине специалистам зачастую приходится изучать содержимое желудка жертвы. Но и это не помогает, если не удается выяснить, когда человек в последний раз принимал пищу. Но поскольку бармен “Домино” подтвердил ваши слова, мы смогли установить все с большой точностью. Кифера убили между двумя и тремя часами ночи.

— Пожалуй, не позднее, — заметил я. — Ведь не могли они сбросить его с пирса, когда уже совсем рассвело. А светать здесь начинает около пяти.

— Неизвестно, в каком месте его сбросили в море, — сказал Уиллетс. — Труп обнаружили примерно в половине восьмого утра. Таким образом, Кифер пробыл в воде больше суток.

Я кивнул:

— Значит, за это время четыре раза наступала пора прилива и отлива. Кстати, вам еще повезло, что труп быстро всплыл.

— Это благодаря судовым винтам. Так считает патрульная служба. Буксиры подводили одно судно к седьмому пирсу. В результате токи воды вытолкнули труп на поверхность. Его заметили и сообщили патрулям.

— А где обнаружили машину?

— В Трехсотом квартале, близ арсенала. Оттуда до берега — добрая миля. Примерно столько же до бара “Домино”. Полицейская машина наткнулась на “танденберд” в час двадцать пять ночи, примерно часа через полтора после того, как Кифер ушел из пивного бара. Полиция, однако, никого возле машины не нашла и потому не могла определить, когда произошла авария. Вероятно, это случилось после того, как вы с ним расстались. Видимо, машину Кифера на скорости вынесло на тротуар и она зацепила пожарный гидрант. Затем машина снова выскочила на проезжую часть улицы, проехала еще ярдов пятьдесят, ударилась о край тротуара и остановилась. Возможно, эти зигзаги объясняются тем, что Кифер был пьян, но сомневаюсь. Мне кажется, к тротуару его прижала другая машина.

— Неужто это маменькины сынки, что хулиганят на дорогах? — предположил я. Уиллетс покачал головой:

— Нет, в это время они по улицам не ездят… После полуночи подонкам здесь безобразничать не дают. Сразу загребают в участок… К тому же руки у Кифера целы — значит, он с ними не дрался. Похоже, с ним расправились профессионалы.

— Но зачем им было его убивать?

— Хотелось бы знать…

Уиллетс встал и взялся за шляпу.

— Идемте в участок. С вами хочет побеседовать лейтенант Бойд.

Мы двинулись по длинному коридору в самый его конец и вошли в просторную длинную дежурку. В ней стояло несколько столов и целый ряд стальных шкафов с картотеками. Пол был застелен линолеумом грязновато-коричневого цвета с узкими медными полосками крепления. Большую часть задней стены занимал график дежурств. Тут же висели две доски объявлений с массой отпечатанных на машинке служебных записок и распоряжений. Два полуоткрытых окна справа выходили на улицу. В стене напротив выделялась матовая стеклянная дверь, за которой, по всей вероятности, был кабинет начальства. За одним из столов в дежурной комнате сидел мужчина без пиджака и печатал на машинке. Он окинул нас безразличным взглядом, не отрываясь от работы. В окна врывался уличный шум, несколько оживляя затхлую атмосферу полицейского участка, где пахло застарелой пылью и табачным дымом. К тому же за долгие годы в дежурной комнате образовался изрядный запас запаха пота тех, кто провел здесь тысячи различных расследований.

Уиллетс указал мне на стул подле одного из свободных столов. Я опустился на него, пытаясь угадать, как долго я здесь еще просижу. У меня было немало дел на “Топазе”. И тут же ощутил укол совести, вспомнив изуродованное лицо Кифера, который лежал в морге, прикрытый простыней. Почему все так трагично завершилось?

Уиллетс тяжело сел на стул по другую сторону стола, достал из ящика бумаги и пробежал их глазами.

— Были ли Кифер и Бэкстер знакомы прежде? — спросил он. — Я имею в виду — до вашего совместного путешествия?

— Нет, — сказал я.

— Вы в этом уверены?

— Я сам их знакомил. Насколько мне известно, они увидели друг друга впервые.

— Кого вы взяли первым?

— Кифера. Бэкстер пришел лишь вечером, накануне отплытия. Но какое это имеет отношение к убийству Кифера?

— Пока неясно.

Уиллетс снова углубился в бумаги. Издалека донесся заводской гудок, извещавший о том, что наступил полдень.

Я снова закурил и постановил для себя набраться терпения и ждать. Двое детективов ввели молоденькую плачущую девушку. Они расположились в противоположном конце комнаты и приступили к допросу.

Уиллетс наконец отодвинул от себя бумаги и откинулся на спинку стула.

— Все-таки я не могу понять, почему вы не похоронили Бэкстера на берегу… Вы были в море всего четверо суток, иными словами, ушли от Зоны канала совсем недалеко.

Я вздохнул: еще один защитник закона! Мало того, что береговая охрана чуть не вывернула меня наизнанку… Теперь меня будет потрошить парень, который не в состоянии отличить правый галс от бом-кливера. По их мнению, в лодке все предельно просто. На самом же деле во время перехода я должен быть и лоцманом, и матросом, и кардиологом, уметь справляться с парусами и бальзамировать трупы. Да еще в придачу быть магом, который в мгновение ока способен наполнить паруса ветром. Я поймал себя на том — вероятно уже в тысячный раз, — что мне без конца хочется оправдываться, и это было отвратительно. Я тяжело переживал случившееся, особенно потому, что не выносил ощущения собственной беспомощности. А в сложившейся ситуации я действительно был беспомощен.

— Все зависит от того, — начал я устало, — как на это взглянуть. Говорили, что…

Телефонный звонок помешал мне закончить мысль.

Уиллетс поднял трубку.

— Убийство, Уиллетс… — слышалось в трубке. — Да… Совсем ничего?.. Да… Да…

Разговор продолжался минуты две-три. Наконец Уиллетс сказал:

— Ладно, Джо. Приходи сюда. Уиллетс опустил трубку на рычаг и снова повернулся ко мне:

— Да, чуть не забыл… Ключ от вашей лодки находится у охранника в доках. А теперь пошли к лейтенанту Бойду.

За матовой стеклянной дверью я увидел небольшую комнату с одним столом, за которым сидел мужчина без пиджака лет тридцати с небольшим. У него были широкие плечи и весьма самоуверенный вид. Серые глаза смотрели пытливо, но выражение их трудно было определить, оно могло быть и дружественным, и враждебным.

— Это Роджерс, — представил меня Уиллетс.